Или просто потому, что это Люциус? Потому что с ним так нельзя?

В школе Люциус всегда был моим кумиром. Красота, невозмутимость, знания, светские манеры и умение обходиться с людьми… не было никого другого, на кого бы я столь страстно хотел быть похожим. И все это – на много лет – легло под ноги жалкой твари, которая корчится на стуле напротив меня…

Люц – это мое детство, юность, это что-то, что я делил только с ним. Неважно, что было потом. Пять лет, после разрыва с Лили, Люциус был мне самым близким человеком, это он отпаивал меня после первого Круциатуса, он тренировал меня в дуэльном зале Малфой-Мэнора на каникулах после пятого курса, чтобы я мог достойно ответить Блэку и Ко. Пусть и его желания, как выяснилось позднее, не были ангельскими, и я не против был и сам проучить его за это, но, Мерлин мой, не так же!

Мозг упорно цепляется за жалкую мысль, что это всего лишь картинки, ублюдочные фантазии Рэнделла, что ничего этого не было, да и быть не могло. Люциус, мой гордый, прекрасный Люциус, никогда бы… не согласился ведь? Никогда?!

… Прихожу в себя от того, что мне в лицо плещут ледяной водой. Я лежу на кровати, лицом к окну, и мне видно, как свет уличных фонарей проникает сквозь шторы, колышущиеся от ветра. Но когда я начинал разбираться с Рэнделлом, фонари не горели. Это что, уже утро?!

Конечно, я не придумываю ничего лучше, как только резко подняться и сесть. А в следующее мгновение меня уже рвет, желудок с восторгом выплескивает содержимое, и остановить этот процесс, я, к моему величайшему сожалению, не могу.

Ричард невозмутимо очищает мои колени, пол, убирает запах, потом наколдовывает воды. Пытаюсь делать глотки, но зубы стучат о край стакана, и половина его содержимого оказывается на мантии. Тогда Ричард зажимает мой подбородок пальцами и вливает воду в рот почти насильно. Легче.

Рэнделл?

Спит. Я его оглушил немного, не сдержался, - говорит Ричард, усаживаясь рядом со мной.

Сколько времени?

Восемь.

Черт, остался всего час! Оглядываю себя на предмет дополнительных очищающих, призываю зимнюю мантию, которая висит, оказывается, на спинке кровати.

На уроки собрался? – усмехается Ричард.

Мой яростный взгляд заставляет его только еще больше ухмыльнуться.

– Восемь вечера, Снейп, - говорит он, когда я делаю попытку встать. – Ты проспал большую часть дня.

Мерлин мой. Альбус. Уроки. Он же… а что он, собственно? выгонит меня? убьет?

Сажусь обратно, пытаясь унять некстати начавшееся сердцебиение.

Ричард протягивает пергамент со сломанной хогвартской печатью, подсвечивает Люмосом. Тонкие косые буквы прыгают перед глазами, с трудом складываясь в строки.

«Северус!

Заверения доктора Маршана, что лучше тебя сейчас не трогать, – единственное, что меня удержало от того, чтобы немедленно броситься к тебе. Как сможешь, напиши своей рукой.

Альбус.»

Сердце, кажется, пытается выбить из меня дух, словно взбесившийся бладжер. Он действительно беспокоился или?.. Это ведь не простая вежливость от директора к учителю?

Ричард призывает лекарства. Воздух наполняется запахами мяты, валерианы и меда.

Маршан был здесь еще раз, - поясняет он, пока я жадно глотаю, одно за другим, укрепляющее и сердечное. – Устроил мне выволочку, зато пообещал, что прикроет. Надеюсь, что он мне простит на этот раз быстрее, чем в про…

Что вы написали Дамблдору?

Что у тебя был сердечный приступ, и теперь опасность миновала. А твой босс, похоже, действительно тебя ценит, - замечает он вдруг с откровенным восхищением.

Что ты имеешь в виду?

Письма ему показалось мало, и он искал тебя в клинике у Хенрика. Ха! Щас! Хенрик если уж за что-то берется, то попробуй хоть один конец сыскать. Только я знаю, где он.

И где он?

В одном надежном месте. Там его самого прикроют, если что. Туда, кстати, тоже можно соваться. Только аппарировать далеко.

Но назвать это место, конечно, нельзя?

Нет. Но я попробую уговорить Хенрика открыть тебе его. Он, кажется, к тебе благоволит. Он вообще редко к кому так расположен.

Его слова долетают откуда-то издалека. Альбус искал меня. Боже. А что, если я ему был нужен?

Совы здесь, конечно, нет?

Нет. И по-хорошему, нам бы надо отсюда съе…ся. Завтра вернется хозяйка.

Мы где вообще?

Эээ… зашли в первый попавшийся подъезд, наложили Конфундус…

Ясно.

Мой схрон был в Хоуве, - говорит он, придвигая к кровати стул и седлая его. – Но я как-то подзабыл, что связываюсь с самоубийцей… Слушай, тебе это, - Ричард кивает в сторону спящего Рэнделла, повисшего на своих веревках, - надо, Снейп? Империус, всучим бомбу и пусть валит в свой аврорат.

Нет.

Ну нет так нет. Ты – босс, тебе и карты, - Ричард как-то подозрительно замолкает.

Что случилось?

Он опускает взгляд куда-то вниз, постукивая палочкой по колену.

– Я… в-общем, я его полегиллиментил немного.

Ты?

Ну… увидел все это, про Малфоя… я понимаю, почему…

Ричард, что случилось?! – рявкаю я.

Он вдруг усмехается:

Легиллимент, как ты знаешь, из меня хреновый, так что пару пыточных я на нем отработал, да.

Смотрю на него, не веря тому, что слышу. Ричард и пыточные – это не укладывается в голове.

Ну, не то, чтобы я этого никогда не делал, Снейп… Сам знаешь, при моем ремесле иногда способы не выбирают.

Кажется, я еще много чего о нем не знаю.

…На то, чтобы просмотреть память Рэнделла, у меня уходит около семи часов. И на то, чтоб увидеть четкие следы от Мемория Абдиката, примерно десятилетней давности. Но думать я об этом буду потом. Сейчас есть нечто более важное – стереть то, что я увидел. Конечно, далеко не все. На все меня никогда не хватит. Но хотя бы на Люциуса, Эйвери, и на Тони.

Люциус, который столько лет приходил к Рэнделлу по первому требованию… Должно быть, он все-таки что-то сделал потом, потому что с пятого года свиданий стало намного меньше, по два-три раза в год. А может, он просто наскучил Рэнделлу? Эйвери вот Рэнделлу в первый же год наскучил...

Впрочем, снижение количества свиданий не означало то, что они были менее бурными. И кто знает, может, прав был Тони, который отказался от сделки с Рэнделлом и отделался парой-тройкой анальных обысков. Впрочем, что за бред я несу? Люциус, по крайней мере, на свободе. Однако теперь понятно, откуда у Рэнделла столько денег. И он еще имел наглость предложить их мне!

…А за Тони неожиданно вступился Грюм, велел «перестать тратить время на эту падаль»…

На потерю воспоминаний Рэнделл соглашается удивительно легко. Что ж, за это время я с ним, честно говоря, не церемонился. Ричарду то и дело приходилось бросать Силенцио. Один раз ему пришлось даже удерживать меня. И он едва справился со своей задачей. Ибо его «успокойся, Сев» только подлило масла в огонь. Так Люциус шептал мне когда-то, обрабатывая рану после одного из рейдов. Я был в бешенстве, что авроры достали меня. Кажется, это был рейд, когда убили Годунова, и мы с Эйвери пытались забрать его тело, но не вышло...

А может быть, после этой моей вспышки Рэнделл как раз верит, что я его с удовольствием убью. Надеюсь, что с Долишем проблем не возникнет. Или кого я там видел еще, в его воспоминаниях?

Это не Долиш, - говорит Ричард, когда я, наконец, выполняю все, что задумал, и бросаю на Рэнделла сонные чары. – Это его постоянный напарник, Рональд Мун. Теперь под его началом. Сейчас тоже в отпуске.

А обыск Долохова? – возвращаюсь на кровать, только бы не видеть больше этого… этой… У меня совершенно нет сил, кажется, что я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой.

Долохова я не видел. Он мне показал только, где они Малфоя в два члена... и где душили его… ну, под воду там где голову опускали, тоже…

Ясно, - обрываю я Ричарда. – Империус наложишь сам.