— Пора уже смириться с тем, что Тома в твоей жизни больше нет. Абрахас же смирился с потерей Эвелин и продолжает жить дальше.

Аврора опустилась на краешек кровати и вперила взгляд в горящий камин:

— Он никогда её не забудет, у него в ящике в кабинете её фотография, — с сожалением к его утрате произнесла она. — Я случайно увидела… У меня такое чувство внутри, когда мы оказываемся наедине, будто мы собираемся сделать что-то плохое. Я знаю, что теперь мы женаты, и это многое меняет, но, сколько себя помню, я любила только Тома. Всегда… А Абрахас… Эвелин… Я уже совершила зло, когда вышла за него замуж… Но теперь всё стало только хуже.

— Что ты имеешь в виду? — негромко спросила Уши, присаживаясь рядом.

— Мне кажется, что мы с Абрахасом отдаляемся друг от друга. Я просто живу в его доме, ем пищу, приготовленную его эльфами, но… Мы всё меньше становимся похожими даже просто на друзей. Он иногда просто не замечает меня, возвращается с работы, здоровается и исчезает в своем кабинете, приходит в спальню, когда я уже сплю… Мы даже поговорить нормально не можем, завтракаем в тишине, иногда обсуждаем последние новости, но…

— Ты сама виновата, — Урсула считала, что иногда поддержка могла отходить на задний план, возможно, именно сейчас Авроре нужно было слышать отрезвляющую жестокую правду.

— Я знаю, Уши, — согласилась она без истерик. — И я думаю, подготавливаю себя к тому, что я сама должна сделать первый шаг, как бы горько мне не было, потому что дальше так жить невозможно…

***

тоскский диалект* — В Албании распространены 7 языков. Наиболее распространён тоскский диалект албанского языка, на нём говорят 2 миллиона 900 тысяч человек, и гегский диалект албанского языка, на котором говорят 300 тысяч человек. Также распространены греческий, македонский, цыганский (влашский), румынский (арумынский) и сербский языки.

========== О доверии, детях и гостье из Франции… ==========

Губы Луи были плотно сжаты, он с трудом сдерживался, чтобы не накричать на Думнкопфа или, того хуже, скинуть его с вагонетки, когда они уже поднимались из подземелий в само здание Гринготтса. В свете волшебной лампы в руках гоблина Аврора бездумно рассматривала очертания тоннелей и выступающие из стен неровные бока валунов. В полутьме и движении не заметен был гнев свёкра, чьё лицо сейчас напоминало мёртвую, обескровленную маску ярости. Пускай она не помнила своего отца, однако почувствовала, как что-то сжалось внутри, когда ей сообщили о его гибели, приблизительно в июле сорок четвертого года, а ведь Аврора в то время уже жила в Хогсмиде и готовилась к поступлению в Хогвартс на седьмой курс. Сейф Ангуса Уинтера наконец-то перешел к ней по праву наследования, однако едва ли это прибавило радости. Её кровь, являвшаяся доказательством владения, сработала не сразу, точно защитный механизм сомневался в её родстве с Уинтером. Только тогда Аврора заметила, как напрягся лорд Малфой, глядя на неё как на самого злейшего врага, пока несколько минут возле двери сейфа ничего не происходило. Думнкопф и сам выглядел удивлённым, но после щелчка замка раздался шумный вздох свёкра, проклинающего в тот момент свое поспешное решение о свадьбе. Ещё сильнее он помрачнел, увидев посреди сейфа довольно внушительную гору золота, которая наверняка могла обеспечить Аврору на полжизни, а также несколько непонятного вида предметов (зоркий глаз студентки Академии Рунических Культур моментально отнёс их пятнадцатому веку британской истории) и какие-то пыльные документы в бурых папках на полке под потолком. Луи хотел распорядиться об объединении сейфов Малфой и Уинтер, однако Аврора попросила этого не делать, не из жадности, но из желания иметь что-то своё, личное; она не претендовала на галеоны, их, напротив, попросила перевести на счёт Абрахаса. Интерес вызывали другие вещицы, хоть и не представлявшие особой ценности, однако принадлежавшие когда-то её отцу, о котором было мало что известно.

Несмотря на пасмурность декабрьского неба, хлопьями снега осыпающего прохожих, кутающихся в тёплые шарфы, Аврора зажмурилась, как от яркого ослепляющего солнца. Её глаза успели привыкнуть к темноте, да и в самом Гринготтсе стоял полумрак. Лорд Малфой смотрел куда угодно: на вывески, витрины с новым товаром, морщился, увидев какую-то не слишком опрятную личность, но избегал взглядов на Аврору, которая, однако, была слишком занята своими мыслями, чтобы замечать это. По прибытии в Малфой-мэнор, по-прежнему остающийся для неё восхитительным дворцом с потрясающей красоты садами и светлыми залами, но не домом, они разошлись по разным сторонам, точно случайные попутчики, свернувшие в итоге каждый на свою дорогу. Несмотря на масштабность поместья, где порой сложно было обнаружить присутствие других людей, Аврора чувствовала себя неловко, если в Британии находился отец Абрахаса, и оттого ограничивала своё пространство западной частью поместья, не желая попадаться на глаза свёкру.

— Ты голодна? — не поднимая взгляда от какой-то книги, осведомился Абрахас, обнаружившийся в гостиной, прилегающей к их спальне.

— Есть немного, — так же равнодушно ответила Аврора, скрываясь в личной гардеробной.

Всякий раз, находясь в обществе собственного мужа, она только сильнее ощущала неловкость и отчужденность. К такому Абрахасу было сложно привыкнуть, как и к преследовавшему её чувству вины перед ним, что напоминало о себе всё чаще, подталкивая к решительным действиям. Только храбрость куда-то испарялась, стоило им пожелать друг другу спокойной ночи.

Аврора осторожно раздвигала платья на вешалках в поисках домашней одежды, которую домашней назвать не поворачивался язык. Блузка, безрукавка и длинная юбка из тёмно-синей тончайшей шерсти немногим отличались от тех, в которых она пришла.

Аврора вздрогнула, когда, взяв с полки нужную одежду, она обернулась и увидела прислонившегося к дверному косяку Абрахаса. Его настроение она совершенно разучилась читать по лицу, взгляд был прямым, безучастным — так он смотрел на всех, кроме неё… когда-то.

— Не хочешь рассказать о вашем визите в Гринготтс? — проявил он дежурный интерес, как обычно.

Аврора, спрятавшись за ширмой, стала переодеваться и, выпутавшись из узкой водолазки, не забыв при этом попробовать на вкус свои волосы, ответила:

— Всё прошло довольно быстро, спасибо брату Друэллы, в сейфе была кучка золота и не слишком ценные вещицы, какие-то документы, пара книг, собственно, на этом всё. Лорд Малфой, мне показалось, был не слишком-то удовлетворён моим приданым, — рассудила она, припомнив поведение свёкра. — Вряд ли это покроет мой долг перед вами.

— Понятно, — коротко ответил Абрахас и вышел из гардеробной, вновь оставив Аврору с ощущением недосказанности. Однако через несколько секунд из гостиной донёсся его голос. — Я прикажу подать тебе обед.

— А ты обедал?

— Нет, но меня зовёт отец, — его голос отдалялся, Абрахас, скорее всего, уже находился у двери из гостиной.

— Я подожду тебя, — предложила Аврора, справившись с застежкой юбки и, наконец, выходя из гардеробной.

— Не стоит, это надолго, — бросил Абрахас и, даже не взглянув на супругу, удалился прочь, впустив в комнату кота, волочащего за собой нечто, по форме напоминающее огромную крысу — свою любимую игрушку.

Оставшись одна, Аврора присела на диван и поманила Пыща, тот, поднатужившись, сделал прыжок и уселся к ней на колени, продолжая грызть свою пищащую игрушку. Иногда казалось, что только он понимал, как ей необходима компания и даже перестал использовать её гардеробную как личную уборную…

***

— Завтра тебе нужно будет зайти к Думнкопфу, подписать некоторые документы, — сразу же начал Луи с ценных указаний, как только Абрахас вошел в его кабинет; подождав, пока сын займёт кресло напротив, он продолжил: — Сумма небольшая, однако, по крайней мере, она покроет часть наших расходов на Аврору до свадьбы, — цинично рассудил он, перелистывая какой-то отчёт. — Да, я бы на твоём месте присмотрелся к Йену Розиру, более смышлёный парень, нежели Крауч и Блэк, — Абрахас внутренне напрягся, припоминая о некоторых разногласиях с Розиром в прошлом, но, в целом Йен, по мнению самого Абрахаса, действительно был неплохим парнем. Время стёрло отголоски ревности из-за Эвелин, и Йен тогда поблагодарил его за помощь Друэлле. — У него много связей в Гринготтсе, хоть он и совсем юн…