Раздался стук в дверь, не позволив ей впасть в уныние или наоборот, предотвратив подступающую к горлу истерику.
— Войдите, — слабым голосом отозвалась она. — Абрахас? Что ты здесь делаешь? — Аврора встрепенулась, зачем-то подобрала юбки платья и отступила на шаг. — Ты же не должен видеть до свадьбы… — но слово «невеста» потерялось где-то в голосовых связках.
Он медленно и осторожно, как будто их разделяла пропасть, через которую была перекинута тонкая жердь, по коей ему пришлось идти, приблизился к ней. Аврора шумно вздохнула и сделала ещё один шаг назад. Абрахас всегда мог похвастаться незаурядной внешностью, особенно после Хогвартса он возмужал и превратился в прекрасного юношу, но сейчас он был настолько красив, что у Авроры защемило сердце, нет, не от восхищения, а от грусти. Ворот рубашки был скрыт белым шелковым платком, окружавшим горло и завязанным наподобие галстука. Манжеты и лацканы черного бархатного камзола, а также жилетка того же цвета были богато расшиты растительным симметричным узором серебряных нитей. Черные штаны точно вырастали из высоких черных лакированных сапог с отвёрнутыми голенищами. Каштановые волосы были зализаны назад, обнажая высокий лоб.
В комнате вдруг стало душно, и Аврора невольно потянулась к свежему ветерку, едва раздувающему тюль. Она повернулась к Абрахасу спиной, словно надеялась спрятаться.
— Ты невероятно красивая сегодня, — но комплимент отнюдь не звучал дежурно, в голосе слышалось подлинное восхищение будущей супругой. Стройная фигурка Авроры была облачена в изысканное платье, и в каком месте отец нашёл его примитивным? Прозрачная фата едва скрывала аккуратно уложенные, блестящие на солнечном свету волосы, сияющие бриллиантовыми шпильками. У Абрахаса действительно перехватило дух, он бы никогда не узнал Аврору со спины, Аврору — неженственную, ребячливую девушку, выбирающую исключительно пестрые наряды и дурацкие сережки…
— Спасибо, ты тоже, — нервно покусывая губу, ответила она. — Зачем ты пришел, если лорд Малфой узнает…
— Меня мама попросила, говорит, ты сильно переживаешь, — честно ответил он и поравнялся с ней возле окна, чтобы насладиться пейзажем греческого сада, раскинувшегося за окном, и елового леса поодаль за ним.
Аврора удивленно повернула голову на звук голоса Абрахаса и посмотрела ему в глаза.
— Я вообще не давала повода думать, что со мной что-то не так… — возразила она негромко.
— В том-то и дело, что ты вела себя слишком тихо и равнодушно, — пояснил Абрахас. — Моя мать прекрасно разбирается в людях, Аврора, она переживает за тебя.
— Она мудрая женщина, но не настолько, чтобы позволить мне побыть одной хоть секунду этого наполненного приготовлениями утра и собраться с мыслями. Прости, если оскорбила тебя такими словами, я сегодня не слишком настроена на любезности, — ни капли сожаления не сквозило в её голосе.
— Я уже понял, — он не выглядел оскорбленным, напротив, прямолинейность будущей супруги даже повеселила его. — Я всегда умел находить слова в разных ситуациях, но сегодня я что-то тоже не совсем в своём котле, — усмехнувшись, он заключил руку Авроры в свои ладони.
— Брось, я скажу, что ты провёл со мной поучительную беседу про то, как успокоить свои нервы, сдобрив её парочкой остроумных шуток, которые меня успокоили…
— Но похоже на то, что ты будешь меня успокаивать, — на выдохе сказал он, присаживаясь на подоконник.
— Ну, должна же быть в этом доме от меня хоть какая-то польза, — возразила Аврора шутливо, только шутка её звучала чересчур тоскливо. — Не думай, что я сбегу, и леди Арабелле передай… Просто потому как мне некуда…
На этих словах незаметное напряжение Абрахаса тихонько стало отступать, сам не зная почему, он верил её немного язвительным речам, просто потому, что это была Аврора, которая никогда раньше не умела врать. Раньше…
— …Скоро Аберфорт придёт, — сказала она, взглянув на часы на его запястье. — Разве тебе не пора быстро ретироваться и сделать вид, что тебя здесь не было? Не думаю, что лорд Малфой будет счастлив узнать, что сын нарушает традиции. Да и ещё Цигнус и Каспар с твоим кузеном могут проболтаться, — напомнила она про участвующих в примерках и сборах жениха молодых людей. — Уж Каспару я бы вообще не доверяла…
— Ты права, как вообще он оказался в моей свите? Да, сильно вы над ним вчера поиздевались, он жаловался, что ноги покрылись болячками, — Абрахас так же пытался отшучиваться, хотя прекрасно понимал, что дрожь в руках непременно вернется, когда он будет ожидать свою невесту подле алтаря…
========== Пора принимать взрослые решения ==========
22.08.11 МД исполнился год…
***
Аврора вздрогнула, словно проснулась, когда совсем близко кто-то разбил фужер, смахнув его локтем на пол. Проворный эльф щелчком пальцев убрал осколки и через долю секунды на столе появился целый фужер, уже наполненный новой порцией шампанского, за которым тут же потянулась рука Марии Дефонт — кузины Абрахаса по отцовской линии. Будто вернувшись в реальность из странного безвоздушного пространства, Аврора сначала даже не поняла, где находится. В главном зале Малфой-мэнора, используемом для пышных торжеств и официальных приёмов, было достаточно людей, чтобы гул их разговоров, отражаясь от высоких сводчатых потолков, мог оглушить любого, однако в её ушах звенела тишина, лишь только приятный мелодичный голос леди Малфой, воспевающий счастье молодоженов, привлекал к себе внимание публики. На устах Арабеллы играла лёгкая полуулыбка, а небесно-голубые глаза, чуть тронутые косметикой, увлажнились. Она являлась идеальной по меркам высшего общества женщиной — заботливой и мягкой, красивой и остроумной, но Аврора успела узнать свекровь поближе, чтобы иметь о ней чуть иное мнение: Арабелла умела командовать ничуть не хуже своего супруга и иногда, не на людях, конечно, плохо скрывала своё раздражение, если что-то шло не по её плану. Однако сейчас в её речи не было ни капли наигранности, которую Аврора научилась различать уже почти безошибочно, слова её были исполнены неподдельной искренности, а поднятый бокал чуть заметно подрагивал в тонких изящных пальцах, выражая благоговейное состояние.
— … Наверное, для каждой матери свадьба ребенка является одним из самых счастливых событий в жизни. Простите, что в такой день говорю о себе, — некоторые из приглашенных зачарованно вздохнули, а лорд Малфой с улыбкой поглаживал предплечье произносящей тост супруги. Смахнув мизинцем свободной руки заблестевшую в уголке глаза слезу, она повернула голову к сидящим во главе стола Абрахасу и Авроре: — Сегодня ваш праздник, дети, сегодня вершится ваша судьба, и, глядя в ваши счастливые лица, — Аврора только сейчас почувствовала на своих устах улыбку, точно уголки губ подняли вверх изощренным заклинанием, — хочется пожелать, чтобы вы берегли в себе это состояние, пронесли его через всю жизнь. Чтобы в этом прекрасном доме побыстрей зазвенел детский смех и затопали маленькие ножки. Любите и берегите друг друга! — леди Малфой подняла фужер с шампанским выше, отсалютовала приглашенным и выпила до дна, предлагая каждому поддержать её тост.
Аврора и Абрахас поднялись с места, чинно поклонились Арабелле, благодаря за тёплые слова, чокнулись шампанским и уже отрепетировано чмокнули друг друга в губы, точно для них этот жест был таким же обыденным, как формальное рукопожатие. Альбус Дамблдор, сидящий со стороны невесты за тем же столом, с обращенным к публике лицом, произнёс схожий тост, неотрывно наблюдая за внучкой. Так же как и леди Малфой, он прекрасно видел, как тяжело ей даётся этот праздник, что за благодушной маской скрываются отнюдь не подобающие поводу эмоции. Обратившись к Абрахасу, он проникновенно сказал, что вверяет Аврору его заботам, пожелал им дом — полную чашу и, глядя на то, как молодой человек осторожно сжимает пальцы своей суженой, на одном из которых уже красовалось фамильное обручальное кольцо, с изяществом заковавшее её в статус новоиспечённой супруги, тяжко и глубоко вздохнул, однако все приняли это за старческую растроганность, затем Дамблдор выдавил из себя как можно более дружелюбную улыбку, ненароком почувствовав на себе колкий, но одобрительный взгляд лорда Малфоя. С одной стороны — неприязнь к нему возрастала, но с другой — благодаря интригам несносного лорда, Аврора никогда ни в чем не будет нуждаться и, зная свежеобретённого зятя, будет находиться под опекой, какую никогда бы не смог ей предоставить Том Риддл… Несчастный взгляд серых глаз внучки всякий раз доказывал существование непоколебимых чувств к нему, которые вряд ли когда-нибудь иссякнут, а если это и произойдёт, на что хотелось искренне надеяться, то совсем нескоро.
