Аксель по какому-то наитию раскрыл футляр и достал скрипку. Видя интерес в глазах лекаря, он сунул инструмент в руки девушки, которая, услышав шаги, попыталась сжаться еще сильнее, будто это могло ее спасти.

– Играй! – зашипел охотник. – Ему нужно помочь очнуться!

Аксель и сам не знал, о чем говорил. Это было наитие, основанное на интуиции и словах Доктора о том, что он был бы не против тоже послушать игру скрипачки, когда Аксель рассказывал ему о причинах, по которым оказался в его владениях.

Девушка, похоже, так и не пришла в себя окончательно, но, получив привычный инструмент, начала играть машинально. Поначалу выходило неважно, еще недавно перетянутые руки слушались плохо, но постепенно скрипка зазвучала увереннее. Тем не менее, это работало. Доктор с тех пор, как увидел инструмент, так и не шелохнулся, погрузившись в мелодию. Спустя несколько минут, когда она закончилась, лекарь как-то ссутулился, вздохнул и надел свою остроклювую маску.

– Уходите сейчас, – прошептал он. – И поторопитесь.

Аксель с трудом поднялся на ноги, помог подняться скрипачке и поковылял к выходу. Девушка послушно следовала за ним, стараясь держаться подальше от лекаря. Последний достал какой-то мешочек и передал Акселю:

– Вдохните этого порошка, перед тем как выйти из этого места. Вы слишком долго здесь находились и уже заражены. Чума не должна распространяться.

Аксель благодарно кивнул и вышел за дверь. Судя по тому, что он увидел, Доктор так и не успокоился окончательно. Где-то мелькали отблески пожара, в небо взлетал пепел и искры, но больных чумой на улицах не было. Аксель старался идти как можно быстрее.

Только оказавшись в нескольких кварталах от мастерской, он позволил себе немного замедлить шаг. К тому же он почувствовал, что девушка, которую он вел за собой, держа за руку, наконец расслабилась и стала даже оглядываться по сторонам.

– Кто ты? И что произошло? – тихо спросила она.

– Аксель Лундквист к вашим услугам, гратта артистка, – проскрипел Аксель. После побоев было трудно даже говорить. Подсохшая корочка на губах треснула, и по подбородку опять заструилась кровь. – Черная Орчанка попросила меня тебе помочь. Насколько я понимаю, ты ее ученица. Я несколько дней наблюдал за вашими выступлениями. А что произошло, я не знаю, видел не больше, чем ты.

– Но я не помню ничего! – Девушка боялась повышать голос, но все равно это прозвучало возмущенно. – Меня схватили какие-то люди, заставили идти с ними. Мы шли по Чумному району, а теперь рядом только ты, и мы явно в другом месте! И я помню, что было страшно!

Аксель даже остановился на секунду от удивления, но тут же снова продолжил идти.

– Значит, ты ничего не помнишь. Это даже к лучшему, поверь. Те, кто тебя похитил, мертвы, но мы все еще в опасности. Тот, кто их убил, может прийти и за нами. Не стоит испытывать его терпение. Я рад, что ты пришла в себя, но не могла бы ты идти быстрее? Мне и так нелегко! – охотник обернулся, и девушка охнула, только теперь увидев его лицо.

– Тебе нужно к лекарю!

Охотник с трудом удержался от того, чтобы засмеяться. Он боялся, что если не сдержит смех, то просто потеряет сознание от боли. Избитые ребра и без того ныли при каждом вздохе.

– Вот кого я сейчас не хотел бы увидеть, так это лекаря, – признался он и, посмотрев в непонимающие глаза скрипачки, еще раз попросил: – Пойдем быстрее, пожалуйста. Прежде всего, нам нужно отсюда выйти. – И в этот момент увидел границу, до которой оставалось всего несколько десятков шагов. Он достал мешочек, выданный Доктором, и, не глядя на содержимое, втянул его носом, после чего заставил проделать то же самое девушку.

Они наконец покинули Чумной район, и только тогда Аксель позволил себе в полной мере ощутить боль и ломоту в ребрах, едва открывающиеся заплывшие глаза и дикую усталость. Больше не хотелось никуда идти, хотелось лечь прямо на камнях и уставиться в дождливое небо, уже начавшее светлеть. Вот-вот должен был наступить рассвет, улицы были пусты, и никому не было дела до усталого избитого охотника и скрипачки, только что выбравшихся из царства чумы и безумия. Пожалуй, если бы рядом не было девушки, он бы так и поступил.

– Как хоть тебя зовут?

– А ты разве не знаешь? – удивилась скрипачка. – Тебя что, не отец послал за мной?

– Я уже говорил, что меня попросила о помощи Черная Орчанка. Последние несколько дней я приходил на площадь Старых Королей смотреть на ваши выступления. Похоже, она меня запомнила. Так что я понятия не имею, кто ты, кто твой отец и почему тебя пытались похитить. И вообще, я охотник. Искать потерявшихся девчонок – не моя работа. Так что с твоей стороны было бы справедливо хотя бы представиться и объяснить, что происходит. Хотелось бы, знаешь ли, быть в курсе, в какие неприятности я влез.

Девушка, кажется, немного смутилась.

– Прости. Я действительно не знала. Когда я увидела тебя сегодня, решила, что ты один из людей отца, нашел меня и теперь домой отведешь, – скрипачка явно не стремилась представиться и надолго замолчала. А у Акселя все сильнее портилось настроение. Он ужасно не любил такие истории, в которых «люди отца» следили за взбалмошными беглянками. Все это было похоже на завязку бульварного романа. «Сейчас она попросит, чтобы я ее не выдавал, – решил Аксель. – И еще сообщит, что ей негде переночевать. А потом у меня будут проблемы с ее отцом, который, судя по всему, имеет какую-то власть. Наверняка это кто-нибудь из влиятельных ночных. А еще она сбежала потому, что ее хотят выдать замуж за нелюбимого. Или нет, она сбежала после того, как ее обесчестили, и теперь уверена, что стоит ей вернуться, как папаша ее похоронит. А тот, кто обесчестил, сразу после этого сделал ноги. Или нет, любимого уже поймали и казнили, а она сбежала потому, что беременна, а отец заставит вытравить плод, пока не поздно. Или еще какая-нибудь несусветная глупость, которые только и случаются с еще не вышедшими из пубертатного периода детьми. Нет уж. Никаких романтических историй. Сейчас она все-таки представится, я узнаю, где она живет, и немедленно отведу к отцу. А потом буду с удовольствием ходить на ее концерты, потому что, как бы там ни было, а девчонка удивительно талантлива».

– Меня зовут Лотта. – И с тяжким вздохом добавила: – Лотта Ольсен.

Аксель сначала не понял, почему это было произнесено так значительно, и только спустя пару секунд вспомнил, что фамилия «Ольсен» ему уже встречалась.

– А ты случайно не родственница Эйнара Ольсена, магистра промышленности? – Охотник наконец вспомнил, откуда ему знакома эта фамилия. Гро Ольсен был очень влиятелен, что не удивительно. В городе, который жил за счет добычи и производства, магистр промышленности просто не мог быть обычным чиновником. Удивительно было то, что он еще и пользовался популярностью и народной любовью, если бы Аксель не был так далек от политики и общественной жизни, известная фамилия впечатлила бы его гораздо сильнее.

– Родственница, – кивнула девушка. – Я его дочь.

– Забавно, – отметил охотник. – И почему дочь такого большого человека играет по вечерам на площади Старых Королей?

– Долгая история, – вздохнула Лотта. – Я сама виновата. Последнее время он всегда возвращался домой очень мрачный, почти перестал со мной разговаривать. Он таким не был с тех пор, как умерла мама. А четыре декады назад он вдруг решил, что я должна переехать. Он даже не дал мне собраться, просто, вернувшись из магистрата, усадил в карету и сказал, что я пока поживу отдельно у хороших людей. Я не знала, что и думать! Те люди, у которых меня поселили, тоже ничего не рассказывали. Мне запрещали выходить из дома, не пускали даже на занятия музыкой! Мне нужно было готовиться к поступлению в консерваторию, а я вместо этого безвылазно сидела в темной комнате и даже не понимала, где нахожусь! Чего я только не думала! А потом я прочитала в газете, что гро Эйнара заметили на приеме в сопровождении неизвестной красотки, и подумала, что отец отослал меня подальше, потому что нашел себе женщину. Было ужасно обидно, тем более что я всегда хотела, чтобы отец снова женился и не раз ему об этом говорила. В общем, я сбежала. Дождалась, когда останусь в комнате одна, и спустилась по карнизу. Хотела пойти к отцу и сказать, что пусть он лучше устроит меня в какой-нибудь закрытый пансион для девочек, если я ему так мешаю. Только оказалось, что я совершенно не представляю, как добираться домой! Я, оказывается, находилась на окраине Бардака, а живу я в Старой крепости! Туда целых два дня пути поездом! У меня совсем не было денег. Я целый день бродила по Бардаку, а потом решила попытаться заработать игрой на скрипке. Я играла целый вечер, но мне хватило только на пирог с капустой! Это было так унизительно! Я уже хотела вернуться к тем людям, у которых я жила, но поняла, что не могу найти дорогу. И тогда ко мне явилась Черная Орчанка. Я сначала так испугалась! Но оказалось, что она хорошая и очень любит музыку и танцы. Она показала мне место, где можно переночевать, и показала, как правильно выступать, чтобы тебя заметили. На следующий день мы с ней заработали уже достаточно, чтобы было, на что переночевать в дешевой гостинице и там же получить ужин. Это, конечно, не то, к чему я привыкла, но гораздо лучше, чем ничего!