— Я не рассматривал надлом как дорогу.

— Не хотел рассматривать.

Тут он всё же поймал меня, и мы помолчали ещё немного.

— Вот почему ты не приходил, — заключил Август внезапно. — Но теперь, раз уж ты здесь, пойдём.

Он сжал мою ладонь, и мы понеслись над спящими холмами, над долиной, над городом, лежавшим за ней. Над нами звенели звёзды, а луна, круглолицая, подобная начищенному гонгу, только и ждала, чтобы зазвучать низко и гулко, разнося над миром таинственный звук…

***

Позже мы расположились на берегу озера, Август развёл костёр и заваривал чай из терпких ягод. Я же сидел рядом, рассматривая его облик, тонкие черты лица, длинные кисти. Он всегда казался мне слишком прекрасным, но разве могло быть иначе?

— Так ты собираешься воспользоваться картой? — спросил он вдруг, и я поспешил отвести взгляд.

— Опять ты об этом.

— Разве не потому ты всё же согласился на встречу? Даже твоя усталость куда-то пропала.

— Кстати, — я нахмурился. — Но она же совершенно точно была.

— Нежелание можно с ней спутать, — Август засмеялся. — Разве нет?

— Разве нет… — повторил я этот рефрен. — Ты чего-то от меня хочешь.

— Да, найти тебя цельным, — он стал серьёзным.

— Боюсь, что…

— Иди по маршруту.

Снова нас обняла тишина, а потом был готов чай, и мы пили его в молчании, глядя на падающие звёзды. Ночь длилась бесконечно.

***

— Пойдём встречать рассвет, — Август помог мне подняться. Холмы затянуло туманом, только вершины поднимались над ним. Мы двинулись к самой высокой.

Август приобнял меня за плечи, и я вдохнул запах его волос, немного отдающий полынью, и улыбнулся. Сейчас все тревоги отступили, я забыл о надломах и пустоте, что преследовала меня слишком часто в последнее время.

На востоке уже разливалось золото, но ни краешка солнца пока не показалось из-за выгнувшегося горизонта.

— Скоро я исчезну, но в следующий раз… — он усмехнулся. — Впрочем, мы встретимся раньше. Ты найдёшь меня в каком-нибудь из осколков миров.

— Возможно, — я не отрывал взгляда от зари, становившейся всё ярче. — А может и нет.

— Посмотрим, — на этот раз он согласился.

Внутри меня всё ещё звенело его «Иди», и теперь я не мог отказаться. Когда вдруг моё нежелание превратилось в потребность? Август крепко держал меня за руку.

========== 229. Другая концовка ==========

Королева мечей вошла в гостиную решительным шагом, и мне пришлось оторваться от книги.

— Что-то случилось? — спросил я.

— Тебе нужно написать иную концовку для сказки! — заявила она.

— Зачем? Почему?

— Потому что эта никуда не годится! — усевшись в соседнее кресло, Королева мечей вздохнула. — Пожалуй, сначала я должна рассказать.

— Наверное, без этого нельзя обойтись, — согласился я, усмехнувшись.

— Тогда слушай, — она закрыла глаза и начала говорить. И я будто бы сразу оказался совершенно в другом месте.

***

Лили всегда чувствовала себя очень одинокой. Матери и отца у неё не было — как говорила бабушка, они уехали в город и не вернулись, Лили почти не помнила их лиц. Бабушка же отличалась скрытностью и нелюдимым характером, и Лили рада была бы спрятаться и от неё тоже, слишком уж часто слышала в свой адрес неприятные замечания.

Их домик стоял дальше остальных в посёлке, совсем рядом с лесом, который самой Лили всегда нравился, но другим казался страшным. Только среди деревьев и кустарников, в самой чаще Лили ощущала спокойствие и могла бродить по тропинкам долгие часы абсолютно одна. Другие дети, боявшиеся выйти даже к опушке, потому и невзлюбили Лили, дразнили её сумасшедшей, а бабушку — ведьмой.

Лили исполнилось девять, когда в день рождения она получила странный конверт. Почтальон принёс его утром и протянул прямо ей в руки, хоть бабушке это не понравилось. Бумага, из которой конверт был сложен, казалась золотистой, будто в неё каким-то образом добавили звёздную пыль. Адрес был выведен таким красивым почерком, что Лили долгое время рассматривала изящные буквы, счастливая уже тем, что они складываются в её имя.

Посчитав письмо самым лучшим подарком, Лили открыла его только вечером. Плотный белый лист словно заговорил с ней:

«Крошка Лили, ты наверняка грустишь от одиночества. Кто же поздравил тебя сегодня? Кто вспомнил, что тебе уже девять и ты совсем взрослая?

Я столько времени наблюдала за тобой, и мне хотелось бы хотя бы сегодня согреть тебя. Жаль, что я не могу обнять и утешить, вытереть твои слёзы.

Милая, милая Лили, поверь мне, в твоей жизни тоже наступит счастливая пора. Расскажи мне о всех несчастьях, и они истают с утренним туманом…»

Может, это было письмо от феи?

Лили так мечтала, что у неё тоже есть фея-крёстная, как в любимых сказках!

Писать Лили было сложно, буквы прыгали по строчкам, расползались уродливыми насекомыми и ничуть не напоминали стройную каллиграфию от неизвестной отправительницы. Наверняка, та и сама была очень красива и добра, кто же ещё может писать такие письма?

На следующий день почтальон не принял скромный конвертик Лили, объяснив, что без адреса не сумеет доставить письма. Приуныв, Лили ушла в лес, где чаще всего пережидала свои печали, и, проходя знакомой тропинкой, вдруг заметила старый дуб. В нём была огромная щель — некогда молния расколола ствол, но дерево перестояло ту грозу и продолжало жить, хоть сквозь чёрную рану в коре было видно, что часть сердцевины обуглилась и просыпалась пеплом вниз.

Как же эта щель напомнила Лили почтовый ящик! Раз уж ей написала фея-крёстная, значит, отправлять ей письма нужно не обычной почтой, а… как-нибудь так! И Лили оставила свой конверт в щели дуба.

Целую неделю ждала она, получится ли из затеи хоть что-нибудь. Уже на следующий день скромного конвертика на месте не оказалось, и у Лили были основания предполагать, что письмо отправилось к адресату. К воскресенью она почти отчаялась, но уже в понедельник почтальон опять постучал в двери домика.

— Тебе снова послание, Лили, — сказал он.

На этот раз конверт был серебристым, Лили сразу узнала почерк.

«Милая, милая Лили, — писала незнакомка. — Очень печально, что у тебя нет настоящего друга. Давай я буду такой для тебя. Мне совсем несложно любить тебя всем сердцем, нежная моя девочка».

И Лили сразу поверила в каждое слово. Казалось бы, она ещё совсем ничего не успела рассказать, а фея — да, это точно фея! — уже понимала её, чувствовала и старалась утешить.

Снова Лили старательно написала ответ, опять отнесла его к расколотому дубу. Пришлось прождать ещё неделю, а потом почтальон принёс новый конверт, лучащийся солнечным светом…

Письмо за письмом…

Лили уже протоптала тропинку к любимому дубу. Она не могла ни о чём думать, кроме писем, поверяла бумаге все свои тяготы, бежала со всех ног, едва слышала стук в дверь. Бабушка ворчала на неё, но как бы она могла этому препятствовать?

Между тем пришёл сентябрь. Осень выдалась прохладной, и Лили скоро заболела, да так тяжело, что почти не могла дышать. И всё же тяга отправить фее очередное письмо пересилила, и Лили тайком выбралась из дома, добрела до дуба, чтобы вложить заветный конверт.

Не прошло и трёх дней с того момента, и она получила очередной ответ.

«Крошка моя Лили, я желаю тебе поправляться как можно скорее…»

Вот только слова феи не помогли, её волшебства хватило лишь на то, чтобы вызвать у Лили тень улыбки. Жар и лихорадка взялись за неё с такой силой, что скоро Лили впала в бессознательное состояние.

Не прошло недели, как она умерла.

На следующий день бабушка Лили получила письмо. Она не стала вскрывать лучащийся конверт, а сразу сожгла его в камине…

***

— От кого же были эти письма? — спросил я Королеву мечей.

— От той, что украла у Лили и детство, и жизнь, — пожала она плечами. — Но разве это справедливый конец?

— Сказки бывают разными, — возразил я. — Что же ты хочешь, чтобы я написал?

— Пусть Лили хотя бы узнает, кто отсылал ей письма, — Королева мечей всё же поднялась и прошлась по комнате. — Пусть, пусть!