На ликвидацию Влада Феня подрядил бригаду, которой командовал человек жесткий, волевой, бесстрашный, веселый по фамилии Кошкодеров, по прозвищу Кошак. Он очень прилично владел приемами карате – имел коричневый пояс, стрелял на звук, навскидку пробивал из «ТТ» подброшенную монету, был сообразителен. В общем, числился у Хозяина на хорошем счету.

Получив приказ о ликвидации Влада, Кошкодеров произнес с неожиданной улыбкой:

– Давно пора.

– У тебя что, с Владом какие-то личные счеты? – спросил Феня.

– Нет, просто он мне неприятен. Когда вижу его на экране ящика, то ящик выключаю.

– А вот Хозяин минут двадцать маялся, все решал шекспировский вопрос – быть или не быть, пока не решил: быть!

– Люблю нашего Хозяина, – искренне произнес Кошкодеров.

– За что? – вкрадчиво спросил Феня.

– За это вот самое… За сомнения, за обдумывания. А потом, когда сомнения кончаются, рубит разом. И решений своих не меняет.

Если Феня в группировке Хозяина имел «генеральский» чин, то Кошкодеров был «полковником», так что Феня на иерархической лестнице стоял на целую ступеньку выше.

Взгляд у Кошака был быстрый, какой-то тигриный, осекающийся – взглянет в упор на человека и тут же отведет глаза в сторону – поймать его взгляд было невозможно.

– Мне самому заняться этим делом, или я могу поручить кому-нибудь еще? – спросил он.

– Смотри, Кошак, если Хозяин узнает, что ты задавал мне такой вопрос, он тебе не только пупок отвинтит – голову срубит.

– Понял, – сказал Кошак и опустил голову.

Для проведения операции Кошак отобрал пять человек.

После убийства Влада трое боевиков в ту же ночь выехали на машине в Ялту, там среди кипарисов и пирамидальных тополей, среди цветущей мимозы – в Ялте уже была настоящая весна – у группировки Хозяина имелось несколько дач. Двое, те самые, что стреляли, вылетели в Израиль, им надо было отойти от нервного потрясения – все-таки завалили самого Влада, личность, известную всей России… А это на нервы действует ого-го как, даже если до этого ты две тысячи раз успешно нажимал на спусковой крючок пистолета…

Сам Кошак тоже было устремился в Израиль – хорошо бы поплавать в Мертвом море, подлечить нервы, поухлестывать за обольстительными девахами, которые слетаются туда со всего мира, – но Хозяин протестующе поднял указательный палец:

– Посиди пока в Крыму, пригляди за ребятами – как они будут себя вести… А вдруг?

– Но за теми, кто в Израиле, тоже надо будет присмотреть, Хозяин!

– За теми присмотрят другие, это не твоя забота…

Хозяин знал что говорил.

Тем временем по Москве прокатилась серия заказных убийств. Некоторые из них были настолько загадочны и выполнены так мастерски, что до сих пор считаются несчастными случаями.

Параллельно с Бейлисом на Влада наседал еще один рекламный деятель – Глеб Бокий, однофамилец и тезка одного известного московского чекиста двадцатых годов, глава торгово-промышленной группы «БСГ», которого поддерживал, как выразилась одна популярная газета, крупный нефтегазовый банк, а также «шумная фракция Госдумы». Они встретились, все обговорили. Влад был подавлен разговором.

«По сути это был «наезд», – писала газета «Совершенно секретно». – Выходя на улицу, Влад обронил: «Так разговаривать нельзя». В ответ так ничего и не понявший Бокий весело брякнул, садясь в машину: «Останкино мы уже поделили, и я в доле!»

Через день после переговоров на улице Спартаковской «кадиллак» Бокия был продырявлен шестью выстрелами из «ТТ». Для верности в машину бросили еще и гранату. Бокий скончался на месте. Совместными усилиями 92-го отделения милиции и Басманной межрайонной прокуратуры изобличили исполнителя – некоего Герасимова…

Рекламное наследство убитого Бокия досталось Сергею Бейлису.

Следом был убит руководитель фирмы «Варус-видео» Г. Топадзе, имевший шесть с половиной процентов доли в жирном рекламном пироге канала, которым руководил Влад.

Эта доля также отошла к Бейлису.

Бейлис, как бегун, наращивающий скорость, резко пошел в отрыв.

Летом было совершено покушение на главу «ЛогоВАЗ-пресса» Бориса Березовского, который также имел на канале рекламное время. Покушение не удалось. Такого зубастого магната, как Березовский, хорошо знающего нравы своей среды, взять голыми руками или обычной гранатой невозможно – поэтому надо было бить по меньшей мере из гаубицы либо заминировать его машину тяжелым зарядом, как раньше минировали мосты.

В региональное управление по борьбе с организованной преступностью тем временем пришел продюсер группы «Комбинация» Александр Шишенин, который пожаловался, что его плотно обложили люди Бейлиса, – Бейлис разросся, родил целую империю, под его рукой находилось несколько крупных фирм, угрожали… Спасти Шишенина рубоповцам не удалось, продюсера зарезали.

Стало также известно, что на квартире Влада и Алины, той, что была расположена на Новокузнецкой улице, 30 (у Влада, как выяснилось, имелось другое жилье), незадолго до гибели телеведущего творились непонятные вещи с телефоном: то его неожиданно отключали, то перебрасывали на другую линию, то ни с того ни с сего появлялся мастер в форменной блузе и начинал ковыряться в щитке.

Как выяснилось, Влада несколько раз предупреждали: рекламный передел, который он затеял, кончится для него смертью. Влад от предупреждений отмахнулся – то ли действительно не боялся, то ли был уверен, что напасть на него не посмеют.

За два месяца до своей гибели он вообще объявил, что на его канале рекламы не будет. Впрочем, это было обычным лукавством, игрой. Какой же дурак откажется от рекламы, от дармовых денег – да еще в таком количестве? А Влад был не дурак.

Тем не менее двадцатого февраля он провел собрание среди сотрудников канала и объявил во всеуслышанье: «Рекламная лавочка закрывается! Все! Хватит!» Влад был раздраженный и очень усталый одновременно.

Знающие люди мигом сообразили, что рекламным временем на канале теперь будет распоряжаться только одна фирма – фирма Влада. Хотя весь рекламный пирог на канале в ту пору делили, вернее продолжали делить четырнадцать агентств, каждое из которых было влиятельным, каждое могло и киллера нанять, и соперника утопить, и купить любого чиновника, вплоть до «самого-самого-самого»…

Все четырнадцать агентств начали смотреть на Влада примерно так же, как энкавэдэшники смотрели в тридцать седьмом году «на врагов народа».

В печать просочились слухи, что от Влада потребовали отступные – чудовищную сумму в сто миллионов долларов, которых у него не было. Влад в ответ только усмехнулся:

– За такие деньги я и сам могу где угодно купить эфирное время… и сколько угодно. Мне не откажут.

Газета «Аргументы и факты» подготовила «убойный», как принято говорить у журналистов, материал об убийстве Влада. Центральной фигурой этого материала являлся Сергей Бейлис со своими рекламными и прочими делами. Видать, автор статьи Александр Какоткин слишком близко подошел к истине, к тайнам Бейлиса – накануне выхода статьи была обстреляна дача главного редактора «Аргументов и фактов», а его жене позвонила одна довольно словоохотливая мадам, назвавшаяся гражданкой Пугачевой, которая от имени неких «заинтересованных лиц» требовала прекратить журналистское преследование «талантливого продюсера Сергея Бейлиса». Материал был снят из номера.

Какоткин из газеты уволился и через некоторое время попал в автомобильную аварию, явно подстроенную. У него на ходу отказало управление, хотя машина была надежная. Скорость Какоткин набрал приличную, поэтому чудом остался жив. С тех пор он старается на машинах не ездить.

Вскоре при странных обстоятельствах, очень схожих с теми, в которые угодил на своей машине Какоткин, погиб сотрудник следственной группы, занимающейся убийством Влада, подполковник милиции Сычев.

Крови вокруг рекламного пирога оказалось намешано и разлито столько, что ее можно было поставлять в зону боевых действий для переливания раненым – тысячи людей можно было бы спасти.