- Чушь! – сущностный ореол вокруг Нейджи сгущается, его взгляд наполняется зыбким туманом, а на висках вздуваются вены. Суйгетсу удивлен: он предполагал, что альфа будет их защищать, потому, что это инстинкты, но не думал, что столь яростно. – Беременность Суйгетсу – случайность, но это ещё не говорит о том, что я не рад этому ребёнку, и уж тем более не означает, что я собираюсь от него отказываться.

- Предки! – Хиаши-сама снова театрально взирает в потолок, словно говорит с несоизмеримым глупцом. – Этому омеге уже двадцать шесть лет, он был замужем и добился развода со своей парой, поэтому не смей говорить о всякого рода случайностях, - небрежно взмахивает рукой. – Раскрой глаза, Нейджи, и повинуйся моему решению, пока я ещё даю тебе на это шанс.

- И каково же ваше решение, дядя? – осведомляется негодующим, дрожащим от невысказанных эмоций голосом. Похоже, интуитивно прячет его за своей спиной, защищая не только своим телом, но и сущностно. Это странное ощущение. Будто вокруг незримая стена: находящийся внутри может её преодолеть, а вот снаружи придется столкнуть со всей той мощью, которую в неё вложила сущность альф. Да, Нейджи перестарался. Кажется, что ещё капля, и комнату закружит в безудержном торнадо, но омега позволяет себе потешить собственное самолюбие. Всего лишь на миг, предшествующий началу основной битвы.

- Аборт и никакого статуса официального любовника, - резко, словно высекает словами истину – шаткую и субъективную. – Конечно же, клан компенсирует все расходы и моральный ущерб в обмен на подписку о бессрочном неразглашении этой информации.

- В Бездну… - вкладывает в свистящий шепот всю свою сущностную силу. Не собирается он, словно иждивенец, прятаться за альфьей спиной. Проще говоря, репутация Нейджи дороже его собственной. Он – всего лишь омега, обычная и ничем не выдающаяся. Его возлюбленный – надежда целого клана. Они даже не на разных чашах весов. Они на разных весах, ведь их ценность для общества несопоставима. Одинокий омега, живущий тихой жизнью и воспитывающий ребёнка – один из многих. Наследник клана Хьюга – один из всех.

- У меня шесть лет не было альфы, поэтому я не принимал никаких противозачаточных средств. То, что мой организм не успел перестроиться и таки оказался способным к оплодотворению, медицинский факт, который вам, достопочтенный Хиаши-сама, подтвердит любой врач. Никакого умысла и никакой выгоды. И деньги ваши мне тоже не нужны, - взмахивает рукой, словно бросает эти самые бумажки альфе в лицо. – А сейчас позволите мне уйти и оставьте в покое. Меня и моего ребёнка, - подчеркивает, выразительно, даже вкладывая частичку сущностной силы, - взамен никто и никогда не узнает о принадлежности этого малыша к Хьюго, - Хиаши-сама в ответ заинтересованно приподнимает бровь. Если сейчас он найдет веский аргумент и дожмет, то добьется своего – Суйгетсу в этом не сомневается.

- Нет, - вокруг альфы уже не ореол, а сплошная темень. – Остаточным будет мое решение, - резко хватает его за руку. – Я женюсь на Суйгетсу и признаю этого ребёнка, имея, как законный глава клана, на это полное право. Не так ли, дядя? – сущностный вызов ощущается дрожью, приникая в самое сосредоточие и вынуждая замереть. Глупый альфа не понимает, что он делает. Насколько своими словами и поступками ранит тех, кто его любит. Его самого, готового на жертвы ради возлюбленного, и Хинату-химе, надеющуюся на эту жертву и готовую принять сторону своего соперника, лишь бы отстоять собственное счастье.

- Да, безусловно, можешь, - Хиаши-сама подымается, упираясь ладонями в стол. Его пальцы заметно дрожат от негодования, впиваясь в гладкую столешницу и глубоко царапая её даже не ногтями, а лишь сущностной силой. – Но прежде, чем сделать этот шаг, вспомни о том, как мы, Хьюго, стали Первородными, - такой же, полный непроглядного тумана взгляд впивается в молодого альфу, словно выжигая на нем отметину.

- Даже несмотря на наши воинские умения и близость к сёгуну, Хьюго оставались всего лишь наемниками из додзё. Мы не знали почести и уважения, отдавая наши жизни за других и обрекая своих жен на вдовство, а детей на сиротство. Мы не знали достатка – только пыль дорог и кровь на своих руках. Склоняли головы и мирились с низшим положением, при этом будучи достойнейшими, нежели некоторые кланы. Но мы, Хьюго, имели цель и следовали правилам, хранили верность традициям своего додзё. Поэтому Предки благословили нас, простых воинов, в свое время не связанных даже единой кровью. Благословили силой Бьякугана. Поэтому, Нейджи, - присаживается обратно в кресло, похоже, будучи полностью спокойным и снова уверенным в своих силах, - прежде, чем принимать подобные решения, вспомни историю клана и о том, чем чревато смешение крови и появление незаконных наследников.

Пыл Нейджи заметно угасает. Он тоже понимает важность и рациональность сказанных слов, но воля альфы не позволяет Нейджи не то что сдаться, а даже отступить. Хватка на его ладони становится ещё более крепкой, почти что болезненной. Его альфе хватает мужества и духа, но Нейджи ещё слишком молод и неопытен, чтобы тягаться с таким противником, как Хиаши-сама. Суйгетсу понимает, что, если не пресечь эти инстинктивные порывы сейчас, ситуация ещё больше обостриться. Потому, что в жилах его альфы играет молодая, горячая, упрямая кровь.

- Предлагаю отложить этот разговор до завтра. Скажем, после полудня? – глава клана, раздумывая, покачивает головой, а после согласно кивает. Конечно же, Хиаши-сама надеется на то, что он, как старший, вразумит своего альфу, откажется от него, в конце-то концов, зная, что любая омега, в первую очередь, будет защищать своего ребёнка. Суйгетсу же позволяет главе так думать. У него своя партия. Омежья. А омежья логика, как известно, законам этой самой логики неподвластна.

- Я буду добиваться своего досрочного назначение на пост главы, - рычит альфа, мечась по его квартире. – Если Хиаши-сама выдвинет условие: клан или же вы с ребёнком, - я, конечно же, буду бороться за все и сразу, - Суйгетсу в ответ качает головой. В отличие от своего альфы, порывы которого не могут ему, как омеге, не льстить, Ходзуки думает над рациональными, а, главное, реальными вещами.

- Прошу, - Хината-химе робко цепляется за рукав его пиджака, пользуясь моментом, когда альфы остаются в кабинете наедине, - не позвольте Нейджи-куну совершить глупость. Вы же любите его, да?

- Да, люблю, - Нейджи он этого не скажет, а вот его женщине можно. Даже нужно, дабы в её лице приобрести союзника и соратника, ведь никогда не знаешь, какие именно связи тебе могут понадобиться в тот или иной момент. Суйгетсу – расчетливая, предприимчивая омега, просто не выставляет это напоказ и не всегда остается верным этому приоритету.

- И он вас, - девушка вздыхает, он же предпочитает промолчать. – Ради меня Нейджи-кун не стал бы рисковать, а ради вас станет, - Хината-химе тоскливо заламывает руки, но взгляд не отводит. Конечно же, он, как омега, оценил волю и смелость этой хрупкой особи. – Но вы же не верите в то, что риск – благородное дело?

- Репутация ни клана, ни Нейджи лично не пострадает, - Ходзуки претит вся эта околесица, поэтому он говорит прямо и вслух. – Я вам обещаю, достопочтенная Хината-химе.

- Не утрируй, - ставит пустую чашку на стол. Альфа же к своему кофе так и не притронулся. – Не прими за оскорбление, но ты не в том положении и не в тех силах, чтобы тягаться с главой клана, - пожимает плечами. – В конечном итоге, последнее слово будет за Хиаши-сама, но то, будет оно ультимативным или же компромиссным, зависит только от нас с тобой.

- Прости, - Нейджи присаживается подле него, прямо на пол, обнимая его ноги и укладывая голову ему на колени. – Я очень хочу отстоять и защитить вас, но, когда ты так говоришь, чувствую себя недотепой и ветреным юнцом. Всегда рядом с тобой так – будто между нами пропасть.

- Это не пропасть, - примирительно перебирает густые, каштановые пряди. – Просто я и прожил, и повидал больше, чем ты. Это называется опыт, Нейджи, - задумчиво возводит глаза к потолку, - и почему-то умение прибегать к помощи других у тебя напрочь отсутствует.