Комментарий к О клети между двух огней 1.
*В Японии и Китае гладиолус считается символом заботы и постоянства
*Сладкие мечты сделаны из этого. Кто я такой, чтобы не соглашаться?
*Sweet Dreams http://muzofon.com/search/Eurythmics%20Sweet%20Dreams%20Steve%20Angello%20Remix
========== О клети между двух огней 2. ==========
Вспышки фотокамер на миг ослепляют. Итачи щурится, останавливаясь аккурат напротив красной ковровой дорожки. Презентация проходит в одном из крупнейших отелей столицы. Мероприятие раздули до неприличных высот, а все благодаря прессе и нашумевшему ролику. Можно сказать, что одним прекрасным утром Акасуна но Сасори проснулся ещё большей знаменитостью, а Намикадзе Дейдара… Естественно, слухов избежать не удалось.
Даже не прислушивается к вопросам вездесущих папарацци. Заготовленная для прессы речь будет произнесена главой корпорации «Bashosen» перед началом аукциона, и не ранее, в то время как маркетологи прогнозируют существенную прибыль, ожидаемую сегодня, так сказать, с молотка.
Пришлось пойти наперекор принципам и признать, что ажиотаж и эта самая прибыль напрямую зависят от участников нашумевшего ролика. Именно поэтому сегодняшний аукцион будут проводить Акасуна и Намикадзе. Играть на публику ради доходов корпорации «Bashosen», к чему Дей относится с завидным легкомыслием, а Красный Скорпион подходит слишком серьезно. По крайней мере, так кажется Учиха Итачи.
Услужливо распахивает дверь и подает руку своей омеге. На сегодняшний вечер. Он мог бы появиться и в гордом одиночестве, но матушка настояла. Микото-сан никогда не принимала безвыгодных решений. Итачи это признавал, поэтому сегодня его сопровождает омега, его роман с которой, в свое время, стал довольно-таки нашумевшим событием. Поэтому уже завтра поползут сплетни. Итачи кажется, что он даже видит эти пестрые заголовки, под которыми лишь нелепые домысли и фотографии из самых выгодных для папарацци ракурсов. Можно сказать, что с его стороны это месть. Но Итачи не жаждет мести. Его единственное желание, чтобы сейчас рука об руку с ним шел совершенно другой человек.
- Навевает воспоминания, правда, Итачи-сан? – омега прикрывает лицо тонким веером, пряча саркастическую улыбку. Впрочем, эта улыбка может быть и радостной, и раздраженной. Улыбка Джоконды – загадочно-простецкая, вроде как фальшивая, но при этом натурально-искусная. Именно благодаря своей манере держаться на публике, Акаши Сай слывет самым таинственным представителем современной богемы.
- Да, навевает, - отвечает приглушенно, а сам взглядом скользит по толпе.
Впереди замечает Саске. Отото похож на натянутую струну, оттого вокруг него ровным кольцом вьются репортеры. По крайней мере, особи, ощущая собственническое негодование сильного альфы.
Но оно и немудрено, ведь сегодня младший сын главы клана Учиха в сопровождении очаровательной омеги, на безымянном пальчике которой папарацци сразу же приметили кольцо. И сегодня Саске собирается представить своего нареченного родителями. Прямо здесь, во время презентации, а после они поедут в особняк. Все вчетвером. Мог бы – отказался. Но не может отказать себе в удовольствии провести несколько дней в обществе возлюбленного, пусть и предпочетшего другого альфу.
Волна газетчиков схлынивает единым потоком. На миг затихает и обрушивается единой слепящей вспышкой гомона. Оборачивается резко и застывает. Как альфа, думал, что будет готов, как влюбленный мужчина, оказался совершенно разбитым увиденным.
Пара слишком гармоничная, к тому же, совершенно не скрывает, что между ними есть что-то. Нет, не выставляется свои отношения напоказ, но прикосновения рук, неприкрытые взгляды, близость их тел – вся эта скромность говорит о чувствах. Обоюдных и искренних. Итачи думает о том, что у него, кажется, есть вполне убедительный предлог, чтобы не ехать в фамильный особняк.
- Не делай такое лицо, Итачи-сан, - омега щелкает его веером по до скрипа сжатому кулаку.
- Какое? – бросает, не отрывая взгляда от пары, без стеснений позирующей для папарацци. В частности от омеги одетого сегодня так же, как и в клипе. В черную, лоснящуюся кожу. С распущенными волосами и чуть подведенными глазами. Не жеманная и не кокетливая, отнюдь не доступная. Просто прекрасная омега, уверенно себя чувствующая рядом со своим альфой.
- Лицо маньяка, - Акаши фыркает. – Они всего лишь играют на публику. Как актеры, безупречно вжившиеся в свою роль. Понимаешь?
- Да, безупречно, - встряхивает головой, прогоняя наваждение. Сегодняшнее мероприятие слишком важно для корпорации «Bashosen», да и отото надеется на его поддержку. К тому же, когда-то они с Саем были довольно-таки неплохой парой, пусть и далеко не идеальной.
- Прости, - накрывает ладонь омеги своей, подставляя локоть. – Я рад, что ты сегодня меня сопровождаешь, - чуть наклоняется. Так, чтобы их прикрыл своевременно распушенный веер. – Ты ведь тоже не менее безупречный актер?
- О! – омежка прижимается ещё ближе. Вспышки фотокамер резко стают более отчетливыми и яркими. – Ради тебя, Итачи-сан, я сегодня сыграю одну из своих лучших ролей, - помигивает, а в больших глазах непроглядная, холодная тьма. – Покоренная омега. Ну как тебе?
- Сойдет, но, - указательным пальцем касается чувственных губ, - не переигрывай.
До самого входа их сопровождают настойчивым гомоном. Поток ожидаемых вопросов, на которые омега, смущенно опустив глаза, лишь улыбается, вспыхивая соблазнительным румянцем. Он же даже не оборачивается. Даже тогда, когда ощущает на себе пристальный взгляд. Словно огнем по коже. Жалящим и проникающим в самое сосредоточие сущности, тут же сплетаясь в яростном танце с теменью его пламени. Итачи чувствует себя подлым ничтожеством. Из-за омеги. Но только так, только огнем и пламенем, можно выжечь эти всеобъемлющие, болезненные чувства. Наверное.
Саске они нагоняют уже в холле. Отото лишь удивленно вскидывает бровь и вежливо здоровается с Саем. Омега одаривает альфу безликой улыбкой. Саске его бывший любовник никогда не нравился. Отото о нем так и отзывался: «Как по мне, Акаши Сай, словно копия живого человека. Все в нем какое-то… картинное. Впрочем, - безучастно пожимал плечами, - спать с ним тебе, старший брат». Самому же Итачи казалось, что отото просто не может простить омеге собственное запечатление на полотне в том особом стиле, в котором и прославился Акаши Сай – анималистическом*.
- О, Наруто-кун! – сразу же после надлежащего представления Акаши вцепляется в руку омеги. – Я бы хотел тебя нарисовать, - неподдельный восторг в глазах этого творца – большая редкость. Которая, к слову, сулит едва ли не навязчивое добивание желаемого.
- Уже представляю эту картину, - Сай мечтательно прикрывает глаза. – Скорее всего, я бы изобразил тебя мифическим китсунэ. Большим и грозным. Беспощадным и сметающим все своим безудержным огнем. А под твоими лапами деревушка и мелкие точки никчемных людишек, на лицах которых я бы прорисовал отчаянный ужас. И распахнутые Врата Бездны, - темные глаза резко распахиваются, - из которых вырываются кольца Геенны. Шедевр, Наруто-кун, однозначно!
- Вот ещё, - отото отодвигает смущенного омегу себе за спину. Хотя, скорее всего, Узумаки больше удивлен, нежели сконфужен. – Твои изваяния не достойны моего будущего супруга.
- Как раз наоборот, - Акаши фыркает, одаривая альфу фальшиво-вежливой улыбкой. – Он – единственный достойный из всех.
Гомон за спиной резко стихает, утекая, словно раздражающее послевкусие. Беты непререкаемо закрывают дверь перед папарацци. На презентацию журналистов пригласят с другого входа. На фуршете делать им нечего, а их камеры и так сняли более чем достаточно. Легкая горчинка с кофейным ароматом касается обоняния.
- Нужно поприветствовать главу клана и его достопочтенную супругу, - напоминает настойчиво, а сам избегает и бежит. Избегает щекотливой ситуации. Акаши Сай – не самый кроткий и невинный омега и не самый сильный, как особь, но его интуиция бесспорна и опасна. Бежит от очередного столкновения с парой, которая не расстается ни на миг. Даже для того, чтобы поддержать младшего брата в столь важный для него момент. Узумаки Дейдара – эгоистичная сволочь, чувства к которому кажутся неискоренимыми.
