Рабочий гам сменяется застывшей, удивленной тишиной. Итачи вздыхает. Осматривается. Взглядом ищет руководителя этого бедлама. Он – педант. Приверженец порядка и скрупулезности. Поэтому и не понимает, как в этом хаосе можно найти искомое, не потратив на это изрядное количество времени. Не понимает, но знает, что для кое-кого это не составит особого труда. Кто-то просто не может жить в порядке. Хаос - это его среда и стихия. Его личный порядок. Похоже, Намикадзе Дейдара именно такой.

- Чего затихли, будто призрака увидели! – раздается возмущенно со стороны развешанных на треногах макетов, а Итачи улыбается. Ему интересно, каков этот омега на глазах у других. В том числе, и своих подчиненных.

- Это всего лишь очередной клиент, а не явления Предка народу! Сроки ещё никого не удостоили ожиданием! – толпа шуршит и медленно возвращается к работе. Итачи замечает, что некоторые даже безразлично пожимают плечами. Не беты. Омеги. Похоже, в “Бакука Бутай” моральная дисциплина на высоком уровне. Задача команды – выполнять поручения: качественно, быстро, профессионально. В остальном же все сотрудники отдела полностью доверяются своему начальнику. С каждым шагом навстречу Намикадзе Дейдара нравится ему все больше и больше. И его сущности. И это плохо. Так считают они оба.

- Здравствуйте, Итачи-сама, - подходит неторопливо, вежливо склоняет голову, улыбается дежурно, но не для галочки. – Чем я могу вам помочь?

- Вы, Дейдара-кун, могли бы помочь с проектом, на который я лично возлагаю большие надежды, - осматривает омежку с ног до головы. Снова пытается вернуться в прошлое. К тем воспоминаниям, которые просто обязаны быть. Но их нет. То же, выжженное, словно на исписанном пергаменте, пятно. Он думал над этим. И его сущность тоже. Они считают, что кто-то стер эти воспоминания. И недоумевают. Потому, что, считается, что наследие Десятого самое сильное. Силе же Мангекё не способна противостоять ни одна особь. Даже Первородный.

- Прошу в мой кабинет, - омеге нужно отдать должное. Никаких излишних эмоций или же сущностных проявлений. Четкость и профессионализм. Не смешивать работу и личное – как руководитель, Итачи ценит это качество. Но именно Намикадзе Дейдара мог бы вкладывать в свой взгляд меньше сухого профессионализма и больше, например, личной заинтересованности.

- Присаживайтесь, - небрежно указывает на кресло, а сам плюхается за рабочий стол. Чуточку устало, но довольно. Думая о чем-то своем.

Итачи осматривается: дверь закрыта, жалюзи опущены – обстановка идеально-неформальна. Даже творческий беспорядок в кабинете бренд-менеджера кажется естественным и уютным. Садится в кресло напротив. Сущностный порыв отгоняет настойчиво и категорично. Не время. Не место. Они оба ещё не готовы к тому, чтобы признаться в том, о чем бы им действительно хотелось бы поговорить.

- Видите ли, Дейдара-кун, несколько минут назад я переговорил с Ооноки-сан…

- Да уж! – фыркает, недовольно поджимает пухлые губки, которые, наверняка, имеют привкус той же горчинки, которая чуется в запахе омеги. – Представляю, что он вам успел рассказать о моих, - показывает знак кавычек, - методах работы с клиентами.

- Естественно, - не считает нужным скрывать очевидное. К тому же, ему интересен такой Дейдара. Руководитель. Профессионал. Человек, уверенно идущий к поставленным целям и добивающийся своего. – И мне они очень импонируют.

- Правда? – омега щурится, подается вперед и пристально смотрит. – И вы, Итачи-сама, согласны следовать всем моим авторским замашкам и омежьим прихотям? – его обоняния касается чарующий омежий аромат. Сущность тянется навстречу. Её не интересуют все эти условности людских игр и демонстрация. Она желает своего омегу. Здесь. Сейчас. Немедленно. Пока другой альфа не поставил на ней свою метку.

Позволяет себе легкую слабость. Всего лишь вдохнуть аромат желанной омеги. Глубоко и шумно. До самой сущности. Отец бы не одобрил. Как и достопочтенная Микото-сан. Итачи считает, что, в конечном итоге, претензии, скорее, нужно предъявлять их Предку, а не альфе, который выбрал свою омегу.

- Согласен следовать всем, - выдыхает, слыша недовольное ворчание своей сущности. – Но только в том случае, - назидательно пресекает попытку омеги что-то сказать, - если в конечном итоге это принесет прибыль корпорации «Bashosen».

- А за это, Итачи-сама, я ручаюсь собственной репутацией, - ещё пару секунд смотрит на него так же пристально. Итачи – стена. Так он повторяет про себя, собираясь, во что бы то ни стало, выиграть эту сущностную дуэль. Без применения Магнекё, естественно. Потому, что это глупо. Располагать к себе омегу с помощью сущностной силы. Пусть выбранный им путь намного длиннее и тернистее.

- Ну, ни пуха нам, Итачи-сама, - взгляд смягчается, запах становится едва уловимым, шлейфовым, а омежья черта – всего лишь рабочая условность. Итачи кивает. Для него расположение со стороны Дейдары – уже большой шаг к разрешению столь витиевато сложившейся межу ними ситуации.

***

Несколько часов проходят, как один миг. Они говорят о новой модели «Bashosen». Обсуждают её от корки до корки. Пьют кофе. Ароматный. С цитрусовым привкусом. Итачи пару раз замечает праздное любопытство со стороны членов «Бакука Бутай». Они заглядывают в кабинет начальника, дабы осведомиться о сущих мелочах. И долго о чем-то расспрашивают милую омегу, принесшую им кофе. Дейдара же не обращает на это никакого внимания. Скорее всего, привык. И Итачи это не нравится. Не нравится сама мысль о том, что Дейдара мог вот так вот, в своем кабинете, наедине, пить кофе с другими альфами, которые, а он в этом не сомневается, смотрели на омегу не только как на делового партнера.

- Полное фуфло! – в сердцах восклицает Дейдара и требует ещё кофе. И шоколадных конфет. Побольше. Омега не сладкоежка. Итачи знает таких, как он. Тех, чья гениальность связуема с чем-то простым и обыденным. Например, тот же Шикамару может даже не вдыхать дым, но сигарете во рту, когда он размышляет о чем-то важном, положено быть.

- Да, не очень удачные проекты, - более дипломатично соглашается Итачи. Омега косится на него из-под длинной челки и снова выдает «фуфло», заедая свой вердикт ароматной конфетой.

Сейчас у Намикадзе на руках все наработки рекламного отдела «Bashosen» и он бракует их одну за другой. Аргументировано и доходчиво. Видит слабости даже там, где их не заметил он сам. Подчеркивает те стороны, которые может использовать при воплощении собственной задумки. Ему остается только слушать и наблюдать. Рассматривать омегу. Идеальную омегу, с которой он не знает, как построить отношения. Какие отношения они могут построить? Итачи уверен, что Дейдара не менее отчетливо понимает проблематичность сложившейся ситуации, но позиция омеги ему все ещё не ясна.

- Смотри сюда, Итачи-сама, - настойчиво стучит ноготком указательного пальчика по монитору. – Внимательно посмотри и скажи мне, как обыватель, что не так.

- Слишком кричаще? – предполагает. Потому, что в данный момент опять вдыхает этот искусный аромат, который вблизи кажется ещё более безумным.

- Именно, - лишь на миг поворачивает голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Складывается такое впечатление, что этот бигборд рекламирует не дорогую машину, а повозку для шлюх.

- М-да, - тянет задумчиво, а сам скользит взглядом по длинной золотистой прядке, выбившейся из высокого хвоста. Дейдара либо действительно напрочь забывает о личном, когда дело касается работы, либо, и правда, настолько беспечен, что сейчас позволяет себе смотреть на монитор через его плечо. Близко. Так близко, что, кажется, сущность сейчас покинет собственную клетку, дабы выжечь метку на этой нежно-белой коже. Итачи думает о том, какой бы могла быть эта метка. Наверняка, большой и красочной, как те чувства, которые клубятся вокруг его сердца.

- Угощайся, Итачи-сама, - простодушно протягивает ему конфетку, которую он берет, едва касаясь кончиков изящных пальчиков. А ещё альфа думает о том, что так умеет только Дейдара. На «ты», но предельно ясно подчеркивая этим «Итачи-сама», сколь велика между ними пропасть.