Кольцо широкое, украшенное бриллиантами-крошками. Слишком громоздко оно будет смотреться на тонком девичьем пальце, да и камень, наверное, нужно покрупнее, чтобы не было сомнений в его любви и состоятельности. И как только общество может ставить эти понятия на один пьедестал? Саске этого не понимает, потому что любовь – это внутри, в сердце, в сущности, а состояние – это всего лишь счета в банке, материальные блага и вот такие вот, как это кольцо, безделушки, которые якобы должны о чем-то свидетельствовать. То, что он купит Харуно кольцо с большим бриллиантом, ещё не будет означать, что он её столь же сильно любит.

- Смотри, Вакамацу-кун, правда, оно красивое? - женский голос легким шелком касается его слуха. В нем счастье и улыбка, восхищение и радость, взволнованность и самая капелька неуверенности. Все это он понимает именно по тону голоса женщины, а не с помощью силы своей сущности.

Учиха выпрямляется и оборачивается. Молодая пара: он обнимает её за талию, она крепко держится за его плечо. Просто люди. Беты, которых по образу и подобию своему создали Боги. В них нет силы Предка или же сущности. Они понимают, что он – особь, скорее всего, даже осознают, что перед ними – альфа, но в плане ощущений подобное знание для них не значит ровным счетом ничего. И он, Первородный, может видеть их, слышать их дыхание и стук их сердец, может даже по выражению лица или же жестам понять скрытые эмоции, но ни одна особь не способна заглянуть в человеческую душу. У них, бет, души, а у особей – сущности. Насмешка Богов и Предков, которые, сотворяя мир, так и не пришли к единому мнению, что станет средоточием жизненной силы человека – душа или же сущность.

Люди и особи уже давно не враждуют. Они живут рука об руку и общаются, как равные. В современном мире больше нет Трапперов и Душегубов, только всякого рода склочища, все ещё воспевающие былые времена «славной охоты». И, порой, Саске думает, что быть человеком гораздо проще, чем особью. Пусть жизнь бет и не столь насыщенна красками, но в ней нет всех этих условностей и извечных правил, которые призваны сохранить особь, как вид.

- Да, красивое, - чуточку помедлив, соглашается мужчина, жестом подзывая владельца. – Скажите, мы можем посмотреть это кольцо поближе?

- Конечно-конечно, - суетится Кондо, но при этом ящик выдвигает аккуратно. – Прошу, - бета достает кольцо, которое мужчина сразу же надевает на палец своей невесте. Та смотрит, отводя ладонь, то растопыривая пальцы, то сводя их вместе. Она улыбается.

Саске фыркает и разворачивается. Сердце мужчины участило свой ритм. Взгляд, то и дело, скользит по маленькому ценнику, пытаясь рассмотреть цифры. А цифры там не малые. Саске не составляет труда их увидеть. Как и понять, что таких денег у мужчины нет. Но его женщина счастлива. К тому же, это кольцо, с вязью виноградной лозы, ей очень подходит.

Учиха проходит мимо пары, слегка задевая мужчину плечом. Склоняет голову, извиняясь. Бета торопливо принимает его извинения, беспокойно покусывая губу. Он любит свою женщину, поэтому не знает, как сказать, что это кольцо им придется оставить в лавке.

Дальше Саске не смотрит. Направляется к выходу. Он и так знает, почему сердце мужчины начинает биться ещё чаще, а его речь сбивается. Для него, Учиха, это ничтожная, ничего не значащая сумма, но другим она может помочь осуществить сокровенное желание. Так почему бы не побыть в роли доброго фея? Сущность скалится, но не в гневе. Она одобряет его поступок и, кажется, даже смеется. На его губах тоже улыбка: если кого-то и можно назвать феем, то точно не его. Уже у самой двери его взгляд цепляет темно-синий отблеск камня.

- Так что там, с кольцом-то? – сущностно Саске вздрагивает, но внешне остается совершенно невозмутимым. Плавно переводит взгляд на брата. Пожимает плечами. Отвечает спокойно, но слегка задумчиво. Пусть альфа думает, что это его волнует.

- Пока ничего, - отводит взгляд, придирчиво рассматривая 3D панораму. Странно, что Итачи до сих пор не созвал совещание для утверждения дизайна салона. Все уже готово. Конвейер запущен. Сроки поджимают. Пресса осведомлена о дате и месте презентации нового автомобиля. Дело за малым – за резолюцией председателя корпорации «Bashosen». Но, похоже, самого председателя возможные, миллионные, к слову, убытки совершенно не волнуют, как и то, что рекламная кампания «Bashosen-Sweet» была раскритикована в пух и прах им же. Больше Учиху Итачи волнует тот факт, собирается или нет жениться его отото. Конечно же, больше, ведь от решения младшего брата зависит и будущее старшего.

- Я уже был в ювелирном, - буднично сообщает Саске, наконец, понимая, что именно его не устраивает в дизайне. Он не хочет бежевый салон. Однозначно. Не для этой машины. – На выходных съезжу ещё в несколько, - он не обещает, просто говорит о своих планах. Планах, которые могут меняться. Сегодня ровно десять дней, как он не был в магазине «Цветочная романтика». Все по этим устаревшим, старомодным правилам ухаживания. Но сущность в тревоге. Не стоило оставлять мальчишку так надолго – об этом твердит не только сущность, но и инстинкты альфы. Альфы, который боится потерять свою омегу.

- Не к спеху ведь, - добавляет небрежно, сжимая пальцами переносицу. Дел накопилось непростительно много – это Саске понимает только сейчас. Фактически, за эту неделю он ни к чему так толком и не приложил руку. Все Нара да Ходзуки, а он лишь то пил кофе, то выходил на перекур, то просматривал какую-то информацию, которая его совершенно не касалась, то просто сидел в кресле, смотря на стрелки настенных часов. Не беспокоят порывы сущности? Как же! Потому и не беспокоят, что она словно в апатии – ко всему безразлична и безучастлива. Она просто затаилась и ждет, когда альфа соизволит переступить через собственную принципиальность и таки навестит выбранную ими омегу.

- Думаю, пора созывать совещание по поводу «Bashosen-Sweet», - а так же Саске думает над тем, а нет ли у него какого-нибудь переключателя, который отгородил бы его от его же сущности хотя бы на время, чтобы он-таки смог заняться делом, иначе Итачи точно что-то заподозрит. – Мне совершенно не нравится дизайн салона, ты наложил вето на рекламную кампанию, а отец… – замолкает на секунду, тяжело выдыхая. – Ну, у него всегда и на все есть свое собственное мнение. К тому же, если будем медлить, в это дело вмешается ещё и Микото-сан. А ты и сам знаешь, что мама…

- Саске! – его бормотание резко прерывают. Пресекают, вкладывая в брошенное обращение частицу силы Предка. Бездна бы проглотила этого Итачи, вместе с его безупречностью и неуместными братскими чувствами, которые они сами решили похоронить. Чувствами, которые были слишком отчетливо осязаемы, будто брат не в паре метров от него сидел, а стоял у него за спиной, положив руки ему на плечи. Фантомное ощущение присутствия. Всего лишь иллюзия, навеянная ему, дабы напомнить, почему подобного, обнимающего его брата, быть не может в принципе.

- Что? – чуть раздраженно, но больше устало. Оказывается, он изрядно вымотался. В основном, сущностно. И Итачи, конечно же, это почувствовал. Ещё бы! Ведь он сам столь опрометчиво явил свое бессилие. Но не посмотреть в глаза равно признанию этого самого бессилия и подтверждению превосходства над ним старшего брата.

Приподнять голову и посмотреть из-подо лба. Предупреждающе, чтобы и слова не мог возразить. Конечно же, Итачи возразит. Потому что это слишком важно. Для Итачи. Для Саске же это всего лишь обязанность, которую на него возложили Предки. Взвалили. Причем нечестно. Но о мертвых либо хорошо, либо ничего, пусть Предки, в сущностном понимании этого слова, мертвы и не были. Поднять голову и посмотреть из-подо лба, чтобы окунуться в марево знакомых ароматов.

Саске удивленно моргает, силясь понять, как он оказался в этом узком коридорчике, вдоль которого возвышаются, громоздятся, извиваются, плетутся и переплетаются цветы. Знакомый запах касается обоняния. Сущность воспревает. Шуршит цепями, тянучись. Вперед, к приятному золотистому свету, в очертаниях которого можно узнать знакомый силуэт.