Пальцы Тэйлы сжали его сквозь брюки больничной униформы, и, твою мать, Призраку надоело анализировать реакции собственного тела, эмоции и инстинкты. Пора начать просто чувствовать.

Он потянулся за ее прикосновением, и все его тело содрогнулось от желания.

— Прошу, — выдохнула она ему в губы, — пожалуйста. Прикоснись ко мне.

Застонав, он положил руку ей на бедро и приподнял так, что его эрекция прижалась к другому ее бедру.

Вот вам и профессионализм.

Тэйле никогда не снились подобные сны. А это наверняка сон, потому что, бодрствуя, она никогда не была так возбуждена. И уж совсем не надеялась, что удастся заняться этим с доктором. Особенно с таким соблазнительным, как тот, что целовал ее и ласкал бедро так искусно, что некоторые женщины могли бы кончить по дюжине раз только от этого.

Она развела колени и обвила ногой его талию. Это движение заставило его потерять равновесие, и, охнув, он поставил ногу на постель, чтобы опереться.

— Черт. — Доктор Вкусняшка оторвался от ее губ. — Тэйла, ты проснулась?

— Заткнись и действуй, — прошептала она и потянула его за пояс брюк.

Он зашипел, потому что она сжала его член. О да. Тэйла прикинула на ощупь его длину и толщину, и на мгновение задумалась, будет ли больно, когда он войдет в нее, но потом вспомнила, что это лишь сон, а во сне не бывает больно.

— Тэйла, — прошептал он ей в шею, — ты ранена. Нам нужно быть осто…

Она стиснула его плоть, и док оборвался на полуслове и тихо застонал. Она медленно погладила бархатную головку, потерла рукой, а потом снова сжала член в ладони. Хриплое, прерывистое дыхание доктора щекотало ее кожу, пока она ласкала его, и когда Тэйла поймала кончиком пальца каплю, собравшуюся на кончике члена, что-то внутри дока сломалось. Стена, сдерживавшая его, раскрошилась, и вдруг оказалось, что его руки везде, его рот терзает ее скулу, подбородок, шею.

Острый голод, словно она годами недоедала, рождался в ее крови, когда его рука ласкала ее плоть. Пальцы легко скользнули по местам, прикосновение к которым могло вызвать боль, но воспоминания плясали где-то на краю сознания, ускользнув, когда язык доктора вывел влажный круг на ее шее.

Его руки переместились ниже, скользнули по бедру к месту между ног, где он стал неспешно, приводя в исступление, ласкать полоску кожи между ногой и ее плотью. Она выгнулась, прижимаясь к его ладони, ей необходимо было почувствовать его прикосновение в нужном месте, но он не подчинился, нарочно продолжая эту пытку. Изощренную. Восхитительную.

Тэйле захотелось увидеть его глаза, но док прижался носом к ее шее, спустился к ключице, слегка прикусил кожу. Запустив пальцы в темные волосы, она прижала к себе его голову, наслаждаясь прикосновением и тем, как мужчина упивается ее плотью, пусть это и всего лишь сон.

Может, здесь, в мире фантазий, она наконец найдет удовольствие, которое всегда ускользало от нее во время секса в реальности. Здесь ее прошлое ничего не значит. Ее страхи над ней не властны.

Во сне были лишь искусные прикосновения мужчины, и когда его пальцы стали обводить все впадинки и выпуклости ее набухшей плоти сквозь трусики, она с радостью встретила жаркий трепет возбуждения, охвативший тело.

— Да, о, да.

Она откинула голову и шире раздвинула ноги. Его пальцы забрались под хлопок, и Тэйла задрожала, когда он обвел вход в ее тело, один раз, второй, скользкая влага лишь усиливала возбуждение от эротического массажа. Это был здорово, так здорово, что она чуть не упала с кровати, когда доктор ввел в нее палец. Он скользнул глубоко в ее тело и медленно вышел обратно, затем вновь вошел — обычный палец дарил ей такое наслаждение, какого ни один мужчина не мог доставить своим членом.

— Ты такая влажная. — От хриплого голоса по телу словно прошелся электрический заряд. — От тебя пахнет желанием.

О Боже, она хотела его.

— Сейчас. — Тэйла подняла бедра, бесстыдно приглашая его в себя. — Пожалуйста.

От звука рвущейся ткани ее сердце заколотилось в предвкушении. Он подвинулся, направив член между ее ног. Кровать тряхнуло, и с ощущениями Тэйлы произошло то же самое, когда доктор потерся о нее — его древко заскользило по нежным складкам. Каждое плавное, влажное движение задевало ноющий клитор под нужным углом.

Тэйла всхлипнула, но док поймал звук губами и ворвался в нее. Ее жадное лоно сжалось вокруг растягивавшего его члена, он наполнял ее так, что Тэйле начало казаться, что она сейчас превратится в дрожащий комок похоти. Она никогда не испытывала ничего более чудесного.

Отчаянно пытаясь достичь оргазма, она крепко стиснула ногами его талию и впилась пятками в ягодицы. Доктор зарычал в ответ, уперся локтем в кровать рядом с ее головой и быстрее задвигался внутри нее. Просунув руки под его халат, Тэйла начала ласкать твердые позвонки, гибкие мышцы спины, упругие ягодицы, которые напрягались под ее пальцами.

— Сильнее. Еще.

Он сумел наконец оторваться от нее.

— Сильнее? — От мощного, резкого толчка кровать качнулась. — Скажи, насколько сильнее.

Говорить казалось невозможным, когда он приподнял ее бедра и вошел в нее еще резче, подливая масла в огонь в ее крови.

— Так, — выговорила она, тяжело дыша. — Вот так.

Мужчина вскинул голову, и хотя глаза его были закрыты, он оскалил зубы, и на лице появилось выражение первобытного экстаза. Слишком поглощенная зрелищем, Тэйла едва заметила, когда что-то ударилось о ее шею. Кулон. Он выскользнул из-за ворота его рубашки, и теперь серебряный клинок, обвитый змеями, дразнил ее кожу прохладной, острой лаской.

А потом мужчина вдруг поднялся на ноги, оставаясь в ней, и она стиснула его ногами, когда он понес ее через комнату. Ее спина вжалась в стену. Медицинское оборудование задребезжало от силы его рвения.

Этот доктор отлично заботится о лежачих больных.

Он терся о нее, иногда полностью выскальзывая, прежде чем вновь ворваться в нее резкими, сильными и глубокими выпадами. Наслаждение пронзило Тэйлу, потрясая своей силой. Его пальцы впились в ее ягодицы, прижимая к себе, и он укусил ее за плечо, удерживая на месте.

Это было самым эротичным переживанием в ее жизни.

Жар охватил низ ее живота, когда док входил в нее, и если бы это был не сон, Тэйла никогда бы не поверила, что член может так пульсировать.

Напряжение нарастало, скручивая все внутри в узлы. Ни с одним мужчиной ей не было так хорошо.

Тэйла схватила его за волосы и заставила поднять голову и посмотреть на нее. У девушки перехватило дыхание. В его глазах тлели страсть, неприкрытый голод и что-то пугающее, но дыхание перехватило от их цвета. Раньше они были карими, глубокого цвета черного кофе.

Теперь они были золотистыми. Гипнотизирующими, порочными. Воплощением секса.

О, ей нравится этот сон. Здесь ее любовник просто олицетворяет секс, от волшебного члена до гипнотического взгляда и умелых губ, пальцев и даже запаха, который походил на темный шоколад, словно специально, чтобы привлекать женщин.

— Кончи, — прорычал он. — Оседлай меня. Пропитай своей влагой.

Он покрутил бедрами, сделал глубокий рывок, и она вскрикнула, оказавшись так близко к оргазму, что по ее телу пробежала дрожь. Почти, почти… да! О, да, она почти сделала это.

Он содрогнулся, от его крика у нее зазвенело в ушах, а наслаждение стало еще острее. Горячие струи семени оросили чувствительную плоть внутри нее, пока ей не начало казаться, что ее гладят миллионы крошечных пальцев, заставляя дрожать и задыхаться.

И все же она не кончила.

Должна была. Сон это или нет, но этот мужчина сделал с ней что-то, чему не должна была противиться ни одна женщина.

Он продолжал двигаться, хотя его мышцы подрагивали, а бронзовая кожа блестела от пота. Тату на правой руке словно превратилась в живое существо, злившееся на то, что не может получить то, чего так жаждет.

— Можешь остановиться. — Тэйле хотелось закричать от неудовлетворенности. Стоило сразу думать головой, а теперь все тело ныло, казалось каким-то чужеродным и было так напряжено, что хотелось кого-нибудь ударить, чтобы получить хоть какое-то облегчение.