Он отшатывается. Отходит назад, пока не натыкается задницей на стол. Его глаза огромны. Он не удивлён — ошарашен. Пока Хейл хмуро растирает шею, мальчишка пару раз моргает. Он… Пара?! Это же…

— Господи… — глаза закрываются, от переизбытка эмоций увлажняются. Слезы норовят вот-вот сорваться с ресниц. Руки сжимаются на краю стола, и интересный вопрос: от такого давления что треснет раньше — стол или его пальцы? И вся бравада куда-то делась… Голод куда-то делся… И хочется… Ничего. Только умереть. Сдохнуть, как последняя тварь. Ведь… Он — пара… А Дерек… — Почему ты молчал?

— Я хотел сказать, но не знал…

— Ты, блять, издеваешься?! — Стайлз дергает головой, снова распахивает глаза, почти не замечая и даже не пытаясь остановить пару стекающих слезинок. Руки сжимаются в кулаки. И всё возвращается на свои места. Он видит выход в злобе, он видит свою следующую стратегию/тактику. Ему снова хочется врезать Хейлу. Хочется сделать вид, что он не поверил, что ненавидит его. И он делает.

Потому что так будет лучше. — У меня у самого проблем по горло! А теперь, ты суёшь мне ещё и свои?! Пара?! Ты правда веришь в это?.. Тебе пять лет, Дерек? Что за сказки?!

— Но… — Дерек уже определённо немного запутался. Он же только что видел, чувствовал раскаяние мальчишки… А теперь… Как бетонная стена. С шипами. Что происходит? — Ты мне нравишься…

— Серьёзно, Дерек? Нравлюсь?! И ты думаешь этого достаточно?! Мы — несовместимы, ты же понимаешь?.. — он скептически усмехается, и это совсем не та реакция, которой ожидал оборотень. Совсем. — Да пошёл ты в жопу! Я тебя терпеть не могу, Дерек! Ты жалкий, твоя ненависть делает тебя слабым, а еще ты глуп! Какая, к чёрту, пара?! Ты не можешь быть моей парой! И все эти чувства… Это же полный шлак! — он не хочет говорить этого. Он хочет подойти и извиниться. Он хочет рассказать, как ему плохо, как страшно, как много проблем… Хочет сказать, что и мечтать не смел стать парой оборотня… Ведь это самая сильная любовь, самые искренние чувства… — Разгребай сам своё дерьмо, Хейл! И не лезь ко мне! — Он чувствует, как от Дерека пахнет унижением, горечью и обидой. Он видит, как опускаются его плечи. Он хочет сказать, что всё будет хорошо, просто Дерек… Стайлз не достоин такого, как Дерек. Нынешний Стайлз не должен быть с таким как Дерек. Нынешний Стайлз, который неуправляем, когда голоден; который неконтролируем; который жесток даже с теми, кто ему дорог; который опасен. — А сейчас вали-ка домой, шавка!

— Стайлз… — Дерек сжимает зубы, держится из последних сил, подступает мягко и протягивает руки.

Чего он хочет?.. Он же не может так просто простить его… Стайлз бы себя никогда не простил. И он не простит.

Дерек неспешно говорит:

— Успокойся. Всё будет в порядке… — И его голос. Такой тихий, успокаивающий. Безмерно любящий?..

И в этот момент, когда он видит, какая любовь на него направлена, что-то в Стайлзе ломается. Невозможно. Его, того, кем он стал теперь, просто нельзя так любить. Дерек не понимает, не хочет понять, надеется на что-то чего не будет.

Стайлз чудовище, он только что избивал его, оскорблял, питался его эмоциями… И всё это только из-за голода, который подмял его под себя на раз-два, по щелчку пальцев. И он не может это контролировать. Лис побеждает.

Стайлз понимает, что теперь не может подпустить к себе никого из тех, кто ему дорог. Если он не хочет навредить, если хочет все же завершить то, на что решился… Ему нельзя никого подпускать к себе слишком близко.

И это что-то, что ломает внутри него, ломается с громким хрустом. Будто ребра дробятся сами по себе. И нестерпимая боль. Где-то в груди. И его голос жутко громкий. Повелевающий.

— Я. Сказал. Проваливай. — Он делает шаг вперёд и выпускает свою сущность наружу. Сущность Дикой Лисы, Духа Мести. Сущность лжеца, обманщика, убийцы и психопата. Его охватывает пламя, хвосты в остервенении бьют по ногам, а уши складываются назад… Он готов напасть.

— Ты… Стайлз?.. — и какое-то невероятное разочарование появляется в воздухе. Такое невероятно сильное… И мальчишка делает то, что считает единственно правильным сейчас. Он подходит к оцепеневшему оборотню и заглядывает ему в глаза…

— Ты не помнишь, что здесь сегодня было. Ты пришёл, спросил про осмотр у Дитона и ушёл, затем вернулся домой, почувствовал сильную усталость и тут же лёг спать, — по лицу мальчишки катятся редкие, полные горечи слёзы. Он не хочет этого. Он хочет быть счастлив. И любим. Но теперь он чудовище, он сам решился на то, чтобы стать чудовищем. И он все еще должен отомстить за мать, поэтому вместо него будет счастлив Дерек. Счастлив в одиночестве. Руки судорожно тянутся, чтобы обнять Хмуроволка напоследок. Его Хмуроволка… Он так и не решается этого сделать. — Я тебе не нравлюсь. Я не твоя пара… — голос подрагивает. Сильно. Он всхлипывает и утирает нос кулаком. Как маленький. Маленький и беззащитный, но такой глупый малыш. — Сейчас ты уйдёшь к себе в лофт и тут же ляжешь спать. И завтра начнутся твои обычные будни. И никогда ты не будешь думать обо мне в каком-либо смысле, кроме платонического. И ты забудешь этот разговор. Иди!

И Дерек действительно уходит. А Стайлз падает на колени и задыхается криком. У него нет сил. Ни на что. Он может лишь, вцепившись до побелевших пальцев в ковёр, тихо всхлипывать и стонать. Может лишь наблюдать за своими слезами, которые впитываются в мягкий ворс, делая его темнее. Может лишь раскачиваться взад-вперёд, как умалишённый, потерявший надежду, сумасшедший.

Он — пара. И только что он отказался от этого. От того, о чём мечтал уже несколько лет. Чистая, безграничная любовь. Навсегда. Понимание и забота. Навсегда. Тепло и уют рядом со своим волком. Навсегда. Поддержка и защита. Навсегда.

Навсегда…

Рыдания прорываются с новой силой. Дерек… Его Хмуроволк. Такой ранимый глубоко внутри… И такой эмоционально беззащитный… Он будет счастлив один.

Со Стайлзом ему будет только хуже. Ведь Стайлз теперь плут и маленький мститель. Убийца. И если он оградит себя от тех, кого любит, то сможет хоть частично спать спокойно. И он оградит… Он справится. Спасёт своих друзей от себя же…

Эта мысль восстанавливает равновесие где-то там внутри. И маленькое солнышко наконец выглядывает. Тучи расходятся. Буря утихомирилась.

Стайлз поднимается на ноги, скидывает джинсы и залезает под одеяло. Его морозит, но сил, чтобы встать и закрыть окно, нет. Есть силы только на то, чтобы выпасть из реальности в сон. Долгий, глубокий, но невероятно спокойный сон.

***

Он идёт по лесу. Он счастлив. И он не может в подробностях разглядеть того, кто идёт рядом с ним, но он уверен, что его не стоит бояться. Ведь этот волк ему никогда не навредит…

========== 5 глава. ==========

***

Он рывком выныривает из сна, и ночные сказки Морфея тут же стираются из его памяти, не давая возможности отвлечься на себя.

Мальчишке ничего не остаётся, как думать именно об этом. Об избиении Дерека.

И Стайлз такой тихий. Лежит ровно, как оловянный солдатик, уперев взгляд в потолок. Не моргает. Слишком долго не моргает. Боится закрыть глаза и увидеть кадр вчерашнего вечера…

Щёлк. « — Стайлз, всё в порядке?.. — взволнованное лицо и протянутые руки перед заплаканными глазами… »

Пытается отвлечься, выискивая ещё десяток трещин, или пятен, или полосок, да чего угодно, на потолке. Пытается придумать каждой неправильности в идеально белой стене наверху имя. И они не должны повторяться… Или начинаться на «Д»…

Щёлк. « — Только не вспоминай… — такая мольба в голосе, будто ему больно от этого всего вместе со Стайлзом… »

Он поворачивает голову в сторону окна. Моргает. И подушку по проценту соли уже, наверное, можно сравнить с каким-нибудь океаном… У него опять текут слёзы. И этот тупой стереотип, что мужчины не плачут… И тот, что сильные не плачут… И еще один, про то, что плакать это стыдно… Пошли они на хуй.

Щёлк. « — Ты моя пара, — и кровь загустела, а воздух испарился. И такая боль где-то внутри у обоих… »