Воительница долго смотрела на Саммер, затем черты ее лица расслабились. Она глубоко вздохнула.

— Ты слишком упрямая, чтобы заставить тебя поменять решение. Но тогда хотя бы не беги как слепой заяц к своре волков.

Ловким движением она вытащила из кобуры пистолет и вложила его в руку Саммер.

— Снимать с предохранителя вот этим рычагом, — коротко объяснила она. — Мой тебе совет, не раздумывай долго, если на кону будет твоя жизнь. Стреляй, пока противник не опередил тебя!

Саммер взвесила оружие в руке и спрятала его.

— Спасибо.

Мойра коротко кивнула и ушла, не попрощавшись, и всем своим видом выражая неодобрение. Однако Саммер еще никогда не ощущала такой близости с ней как в это мгновение. «Как будто я могу заглянуть в ее сердце», — подумала она. — «Там был теплый свет, хорошо скрытый за стенами крепости».

— Мойра? — крикнула она. — Почему ты помогла мне?

Воинственная леди остановилась и обернулась к ней.

— Длинная история. Может, я расскажу ее тебе, когда все закончится. И ты вернешь мне оружие. Я тебе его одолжила, а не подарила!

Конечно, все это прозвучало как серьезное предупреждение, но вызвало у Саммер улыбку. Обещание это обещание. А если оно прозвучало из уст Мойры, то со вчерашнего дня Саммер точно знала, что ему можно было верить. Она не смогла сдержаться и выкрикнула ей вслед.

— Эй, дипломат! Не забудь сама заключить кое с кем перемирие!

Мойра презрительно фыркнула и отмахнулась.

— Ты еще будешь поучать меня, Зоря? — крикнула она через плечо. — Я скажу, если мне понадобятся советы такой сумасшедшей как ты.

Саммер смотрела ей вслед, пока Мойра не дошла до лодки. Фаррин уже ждал ее. Хоть он и знал, что Мойра была последней женщиной на свете, которая нуждалась в помощи, чтобы забраться в лодку, он протянул ей руку. Саммер могла только предполагать, чего стоил северянину этот жест, ведь он смог переступить через свою гордость. Мойра колебалась. Некоторое время, которое показалось Саммер вечностью, они стояли и смотрели друг на друга, в то время как ветер трепал их волосы, а течение прижимало лодку к скале. В конце концов, воительница протянула правую руку офицеру. И уже стоя рядом в лодке, они больше не отпускали друг друга.

Глава 28

Стрекозы в снегу

Немного погодя, Саммер сняла рукавицы и погрузила руки в карманы. Поначалу она крепко держала оружие, но через некоторое время поняла, что навряд ли кто-то встретится ей в этой скалистой местности. По крайней мере, эта мысль успокаивала ее. Единственное, чего Саммер действительно боялась, так это того, что Любимого могло уже не быть в руинах. Не особо надеясь быть услышанной, она позвала Анжея, но ответил только ветер. Что, если Любимый направился в порт? Что, если она не найдет его?

— Успокойся, — говорила она себя. — Даже если он ушел, у тебя вся жизнь впереди, чтобы найти его.

Однако тоска по нему была настолько сильной, что ее собственные слова прозвучали как угроза.

Северная ночь так быстро накрыла море и скалы, что Саммер казалось, что она находится в пути всего несколько минут. Девушка уже перестала считать шаги, сконцентрировавшись на том, чтобы ступать как можно мягче. Мойра не преувеличила. Лекарство постепенно переставало действовать, и каждое необдуманное движение отдавалось болью в ране. Саммер стиснула зубы и попыталась вспомнить все, чему Любимый научил ее о жизни вне безопасных стен. Постепенно стало светать, и когда она подняла взгляд от земли, то увидела, что северное сияние закрыло небо как складчатый, зеленовато-белый светящийся занавес. Саммер удивленно рассматривала полосы света и медленно шла дальше.

Конечно, ей не удастся совсем одной добраться до первого фьорда. Она надеялась лишь на то, что сумеет правильно истолковать знаки бегунов и сможет позвать их, до того как холод станет для нее смертельно опасным. Саммер была готова идти всю ночь и возможно следующий день, чтобы присоединиться к тем, кто был в лагере и с их помощью дойти до фьорда. Она бы смогла пройти и сто дней. Но это было не нужно.

Поначалу она подумала, что видит привидение, но потом разглядела вдали белую лошадь, чьи поводья свисали до самой земли. Левее, так близко к берегу, что его могло накрыть морской пеной, стоял наездник и смотрел в сторону цитадели, которая возвышалась вдали как бледный призрак. Увидев его, у Саммер перехватило дыхание. Она знала эту фигуру, линию плеч, все в нем было таким знакомым, что Саммер едва не расплакалась от радости.

Он пока еще не увидел Саммер. Какое-то время она держалась поодаль, наблюдая за ним. Это были последние мгновения между ее новым, человеческим Я и Мы, от которого она больше никогда не откажется.

Любимый опустил голову и резко отвернулся от цитадели. Он пошел назад к лошади, решительно, но опустив плечи, как кто-то, кто знает, что его борьба напрасна. И вот Саммер больше не выдержала.

— Любимый!

Ее голос эхом отозвался от скал. Он повернулся. И Саммер, бросив рюкзак, побежала к нему, невзирая на раненое плечо.

Недоумение на его лице сменилось пониманием и бесконечным облегчением. Она ждала, когда он, наконец, улыбнется и заключит ее в объятия, но ее любимый так сильно удивил ее, что она едва не запнулась.

Его лицо помрачнело, он покачал головой и сделал шаг назад. А затем, просто развернулся и большими шагами направился к лошади!

— Стой! — крикнула Саммер. — Что ты делаешь?

Любимый резко остановился, развернулся к ней. Даже при слабом, зимнем освещении, Саммер увидела, что его глаза были красными, как будто он плакал. Он сжал руки в кулаки и судорожно хватал ртом воздух, словно едва сдерживался, чтобы не обрушить на нее проклятия.

— Я могу простить тебе, что ты сожгла мое сердце, — вырвалось у него. — И то, что ты делаешь, что хочешь, наплевав на то, что я схожу с ума от страха за тебя. Но то, что ты встаешь посреди ночи и исчезаешь как вор, чтобы навсегда покинуть меня...

— Любимый, я...

— Что? — крикнул он. — Что ты хочешь рассказать мне на сей раз? Что любишь меня? Что твоя последняя мысль предназначалась мне. Спасибо, Саммер, но это я не называю любовью!

Еще никогда Саммер не видела его таким возбужденным. Но так же как у Мойры, за его гневом скрывалось нечто другое, что трогало ее. Она протянула к нему руку, но он сделал еще один шаг назад и покачал головой.

— Нет! — сказал он глухим голосом. — Нет, никогда, Саммер. В последние дни, я каждую секунду молился всем богам севера и юга, чтобы ты была жива, и я смог найти тебя. А сейчас... — он снова покачал головой. — Когда ты в следующий раз исчезнешь из моей жизни? Нет, я слишком долго любил и ненавидел тебя, чтобы потерять еще хоть раз!

С этими словами, он развернулся и пошел к лошади.

— Ты больше не потеряешь меня, — крикнула она ему вслед.

— Да неужели? — ответил он. — Это говорит кто? Женщина, вчера ночью исчезнувшая из моей постели?

Резким движением, которое Саммер так хорошо знала, он рассерженно схватил поводья и действительно собрался взобраться на лошадь и ускакать прочь.

— Вот упрямец, остановись! — крикнула Саммер. Лошадь испугалась громкого крика и рысью отбежала в сторону, со все еще свисающими поводьями. Саммер трудно было бежать в сапогах, тем не менее, она ринулась к нему и схватила за шиворот.

— Ты больше не потеряешь меня, — повторила она.

Саммер расстегнула пальто и взяла его левую руку. Он неохотно позволил ей снять рукавицу и приложить ладонь к груди. Рука Любимого была теплой, Саммер так хотелось просто обнять его. Но учитывая то, что она собиралась сказать ему, ее вдруг охватила странная робость.

— Здесь твое сердце, Любимый, — тихо сказала она. — Я... не сожгла его. А спрятала здесь, у себя.

Ее удивляло то, сколько смелости ей понадобилось, чтобы сказать ему всю правду.

— Может быть, тогда я хотела отдать его тебе. Я даже и не знаю. Но теперь я уже не могу вернуть его тебе. Вчера я потеряла свою жизнь Зоря, и если я потеряю еще и человеческое сердце, то тогда умру во второй и последний раз.