– Глупо это скрывать…

– И я покажусь глупой, если скажу, что ты мне не нужен… Ты мне нужен… Чему бывать, того не миновать…

Она нежно обвила руками его шею, потянулась к нему на носочках. Он с радостью встретил ее губы, с жадностью овладел ими…

Поцелуй. Наивысшее проявление чувств биотека… Доселе Лита никогда и ни с кем не целовалась. И любимого мужчины у нее никогда не было. Поэтому она могла догадываться, сколько несет в себе удовольствия поцелуй любимого мужчины… Это было столь грандиозное ощущение, будто в ней разом заиграли живительные соки всех земных и небесных стихий. Невероятный взрыв восторга и наслаждения – но поцелуй словно губкой воду вытягивал из нее биосилы, ее душа трепетала в предчувствии полного опустошения. Она ждала этого момента с какой-то безумной радостью…

Нотана трясло как в лихорадке, его дыхание стало жарким, горячим. В эйфории огненной страсти он мягко опрокинул ее на ложе. И пытался снять с нее комбинезон. Он хотел целиком чувствовать ее девичье тело. Лита не могла не признать это желание естественным. И у нее самой было желание. Не самое естественное для девушки. Но Любовь все оправдывает… И снова комбинезон исчез, вместо него появилась легкая туника… Только Нотану этого мало. Он хочет обнаженного тела… Ах, да, он же протек…

Лита ловко выскользнула из-под него. Облачилась в тунику, впорхнула в кресло, выставила вперед ладони. Если Нотан решится последовать за ней, он наткнется на невидимую стену. Только вряд ли эта преграда остановит его. Лита чувствовала в себе столько расслабляющей неги, что не верила в собственную защиту… Блаженство пьянящими волнами омывало ее цветущую душу. Вокруг океан счастья…

– Нотан, ты так больше не делай… – нежно пожурила его Лита. – Я знаю, вы, протеки, стремитесь к телесному проникновению, но я биотек, у нас по-другому…

Для обмена любовной энергией и опустошающего наслаждения биотекам достаточно поцелуя. Хотя и телесное проникновение им не чуждо, но делается это лишь для того, чтобы зажечь новую жизнь. Но Лита еще молода, чтобы иметь ребенка. Ей нужно просвещаться и совершенствоваться, чтобы повысить свой генный базис. К тому же ребенка она должна зачать от биотека… Но обо всем этом так рано думать. Сейчас она с Нотаном, и она может думать только о нем. А там будет видно…

– Извини… – повинился он. – Потерял контроль…

– Значит, ты меня любишь, – сделала она вывод. – И я тебя люблю… Но сейчас ты должен идти… А завтра… Завтра будет завтра…

У протеков своя теория любви. Им нужно полное сближение. Что ж, возможно, Лита пойдет Нотану навстречу. Но это будет не сейчас. И вряд ли скоро… Но все может быть.

Вслух она ему ничего не сказала. Но послала обещание вдогон на крыльях одухотворенной мысли…

Нотан ушел. И ей стало так одиноко. Ночное погружение вглубь Био на два часа разогнало скуку и сердечное томление. Но когда она вынырнула на поверхность бытия, мысли о Нотане снова завладели ею. А он уже спал… Лита не выдержала. И попыталась продраться к нему через тернии оберегающего дом заклятия. И у нее это получилось. Она сама осталась на своем ложе, а ее голограмма забралась к Нотану под одеяло. И ему было приятно, она чувствовала это…

А утром Литу разбудил сигнал вызова. Через три часа она должна была явиться в Жандармерию Биотора. Вот тебе раз… Разрешено телепортационное перемещение, коридор открыт.

Биозарядка, утренний туалет, прием пищи. И лейтенант Лита Локид готова предстать перед жандармом второго ранга Реле Докичем. Он ждал ее в своем кабинете. Важный, неприступный. Самодовольный болван. Почему-то в жандармерии все такие…

– Тебе перечислить вчерашние нарушения или ты сама их знаешь? – холодно спросил он.

– Знаю, – так же холодно ответила Лита.

Ничего такого она не совершила. Проникновение в личную жизнь командира боевого эскадрона можно считать серьезным нарушением, если бы эта жизнь не принадлежала ей. А Нотан сам говорил ей, что дороже Литы у него теперь никого нет… А крамолу, которую он разводил, осталась между ними. Еретические разговоры не прослушивались, Лита в этом уверена…

– Что у тебя было с капитаном Редузом?

– Это мое личное дело.

– Понятно… О чем ты говорила с Нотаном?

Да, Докич не знает об их крамольном разговоре. Только догадывается… Хорошо, что ее дом находится под сильной энергетической защитой, а в аппарате Жандармерии нет биотеков выше десятого уровня. Только биотек высшего уровня мог сломать защиту таким образом, чтобы Лита этого не заметила…

– О любви… А что, я не имею права любить? – резко спросила она.

Право на любовь в Боевом Сообществе еще никто не отменял.

– Но ведь он не биотек.

– Биотеки и протеки еще с прошлого века состоят в равных гражданских правах.

– Ты знаешь, кто такой капитан Редуз?

– Знаю. Командир эскадрона аэролов.

– Он из рода Корхалья. Это тебе о чем-то говорит?

– Если Великий Биотор доверил Нотану боевой эскадрон, почему ты считаешь, что я не должна ему доверять?

Реле недовольно сжал губы. «Распустились!» – читалось в его глазах».

Когда-то Жандармерия имела над Боевым Сообществом большую власть. Живи Лита в то время, с ней бы так не разговаривали. Заковали бы в разгрузочное кресло, и выкачали бы из нее всю информационную энергию, а заодно бы и на низший уровень развития опустили, чтобы затем отправить рядовым биотеком куда-нибудь в захолустный гарнизон. Да, были такие времена. В свое время произвол Жандармерии на порядок снизил общий боевой потенциал Боевого Сообщества. Пришлось применять меры против самой Жандармерии…

– Ладно, не хочешь говорить, не надо, – угрожающе нахмурил брови Докич. – Нами зафиксирован факт проникновения в чужое жилище…

– Жилец не был против, – в свое оправдание сказала Лита.

– Это неважно… Я не могу оставить без внимания факт нарушения закона.

Ей не нужно было проникать в сознание жандарма, чтобы прочитать свой приговор. Достаточно было просто заглянуть ему в глаза. Лита поняла, что ее понизят в воинском звании на одну ступень, с «лейтенанта» до «сержанта». Но ее биоуровень и воинский статус останутся без изменений.

– Но я могу закрыть глаза на это нарушение, – многозначительно посмотрел на нее Реле.

– Если я буду держать тебя в курсе наших с Нотаном отношений, так? – с презрительной насмешкой продолжила за него Лита.

– Ты догадлива.

– А ты – нет… Ничего у тебя не получится. Капитан Нотан угоден Биотору, а значит, угоден мне. И в нашей любви нет ничего запретного. Так что я буду его любить без оглядки на твою, гм, милость…

– Ты дерзишь, лейтенант Локид! – сверкнул взглядом жандарм. И с хищной насмешкой добавил: – Пока что еще лейтенант…

Лита хотела сказать что-нибудь дерзкое в ответ, но промолчала. Какой смысл сотрясать языком воздух, если этим ничего не изменишь…

– Я советую тебе… – начал было Докич, но его голос заглушил сигнал общей боевой тревоги.

Он шел отовсюду – резал слух из динамиков громкой связи, будоражил душу пронзительной сиреной из биосферы. На дисплее биозора вспыхнула строка из боевого расчета – «лейтенанту Лите Локид занять место номер семьдесят шесть за Стратегическим Боевым Пультом. Боевой приказ давал ей полное право послать жандарма далеко-далеко. Лита выдала программный посыл на свой Био и растворилась в воздухе, чтобы материализоваться на своем боевом месте.

Стратегический Боевой Пульт занимал закрытую смотровую сферу на самой вершине Башни Биотора. Сюда поступала информация из расчетно-аналитического и координационного центров. Здесь сто биотеков самого высокого уровня объединяли все усилия для нанесения мощного упреждающего или атакующего удара. Боевой Пульт представлял собой нечто вроде огромного круглого стола с биопроводящим поручнем по окружности. От стола мутным свечением вертикально исходил биопоток, в котором отражался ход боевых событий.

Биотеки один за другим выходили на пульт, рассредоточивались по своим местам. Лита поставила ноги на отведенный ей пятачок, двумя руками взялась за поручень. Сконцентрировалась на предстоящем боевом задании. Никаких посторонних мыслей. Капитан Редуз перестал для нее существовать…