Они излучают силу и какую-то непоколебимую твёрдость. Уверенность и надежду…
От автора:
Автор отдохнул и свершил много славных дел. Пусть с горем пополам, но написал-таки юрийный фик по Вархаммеру, басне Крылова, яойный по нарику, почтил вниманием Харуно Сакуру и с чистой совестью возвращается к своему основному произведению. Автор искренне надеется, что читатели по этому произведению соскучились, но не забыли. А ещё что продолжение им понравится, хотя, конечно, нет в мире вещей постоянных.
Ах да, продолжение носит название «Здравствуй, тёмная властительница!» и повествует о событиях, свершившихся тремя месяцами спустя по окончании первой истории.
Приятного прочтения.
С уважением И_К.
====== Корова ======
Очередной взмах крыльев, и облака становятся чуточку ближе. Однако у него вовсе нет желания любоваться кусочками белоснежной дымки. Взгляд его устремлен вниз, на тот огромный мир, что стелется под могучими крыльями. На широкую реку, несущую свои воды за горизонт, на заливные луга и поля, что совсем недавно избавились от пролежавшего на них всю зиму снега. Теперь напитанная влагой и овеянная холодными ветрами земля как никогда готова принять в себя семена нового урожая. Кое-где на поля наползает лес — чёрная непроглядная чаща — причудливым и странным видится его узор с высоты птичьего полета. Начинаясь сразу за полем, он расходится на север, запад и восток, почти до самого города.
Город. Под стать омывавшей его стены реке, он был велик и он был мрачен, сродни растущему неподалеку лесу. Каменные дома холодными громадами нависали над узенькими улочками, было в этих зданиях что-то древнее, зловещее. Особенно выделялся центр: здесь не было грубого неотесанного булыжника, лишь базальт, гранит и чёрный мрамор. Окраины же выглядели куда скромнее: чем дальше от центра, тем больше кирпича, дерева и глины, тем больше зелени, площадей, снующих туда-сюда людей. У городских стен же вновь царило безлюдье.
Стены. Чувствовалось, что для города они стали малы, как младенческая распашонка для повзрослевшего дитёнка. Да и были они не в самом лучшем состоянии: дополнительные башенки, построенные из дерева, уже успели слегка покоситься, и лишь на немногих из них дежурила стража.
Ещё один взмах, воздушные потоки играют в перьях, а прямо под ним — величественный замок из серого камня. Стены его прочны и высоки, не в пример городским, а за ними расположены обширный парк, конюшни, псарня, склад и небольшой пруд.
Птица сбавила скорость и, широко распахнув крылья, принялась кружить над замком. Жёлтые глаза пристально смотрели в сторону парка и склада. Мгновение, и зоркое око хищника заметило шевеление в траве. Птица камнем сорвалась вниз, приземляясь недалеко от обозначенного места. Снова шебуршание, и из-под блеклой прошлогодней листвы показалась серая мышка, маленькая, но весьма упитанная. Глядя на нависшую над ним чёрную тень, мышонок замер на месте. Перед ним сова, непременно. Причём самая большая сова, которую он когда-либо видел в своей жизни. Но что она делает здесь днём?!
Мышь встала в позицию суслика и, активно размахивая лапками, принялась объяснять птице, что дневных сов не бывает.
— Что, серьезно? — молвил наклонивший голову вбок филин.
Меткий удар клювом, и двести грамм отменного свежего мяса лежат у его лап. Гуамоко неспешно угощался. Прожив среди людей почти всю свою жизнь, он был вынужден из совы стать жаворонком. Было непросто, однако на охоте это давало весьма интересное преимущество: добыча попросту впадала в прострацию при виде «дневного филина», после чего благополучно отправлялась к нему в желудок, дабы лично засвидетельствовать подлинность «дневной совы».
Да, наверно стоит отметить, что Гуамоко был не простым филином. Он занимал кресло, вернее, спинку кресла первого министра Параракса. Той самой страны, фрагменты которой он только что наблюдал в полёте. Нельзя сказать, плохим он был или хорошим, он просто выполнял свою работу не больше, но и не меньше. Почему он не выполнял её сейчас? О, это интересный вопрос, ответом на который служит слово «забастовка». Его королева, молодая колдунья Мизори, снова начала чудить, а филину это не нравилось. Тёмная Властительница должна соответствовать своему образу, Мизори же вечно пыталась перекинуться на сторону Света. В самом начале своего пути подобные потуги едва не стоили ей королевского трона и, что не менее важно, жизни. На какое-то время это остудило пыл молодой чародейки. И вот она снова взялась за старое. Гуам в этом фарсе участвовать не собирался, поэтому объявил забастовку, а заодно и обеденный перерыв.
Сейчас вот доест мышку и полетит в лес пообщаться с сородичами. Хоть лесные филины и не имели волшебных корней, но иногда с ними бывало интересно…
Бесшумно взмахнули могучие крылья, и исполинская птица скрылась вдали — там, где чёрная полоса леса уходила за горизонт.
Тронный зал Параракса во многом уступал тронным залам сопредельных царств, во многом это было связано с тем, что во время последней смены власти замок был разграблен преисполненной праведной алчности толпой. Однако трон уцелел — стальная громада была намертво вмурована в пьедестал — а значит, зал всё ещё можно было называть тронным. Сейчас этот зал был под завязку заполнен людьми. Не мудрено, ведь каждому хотелось как можно скорее увидеть настоящий королевский суд. Да, Её Величество неспроста открыла зал для посещений — жители столицы должны были стать свидетелями её триумфа. Как она выглядела? Ну, прежде всего бросалась в глаза худоба королевы — человек непосвященный усмотрит в том признаки болезни или излишнего увлечения диетами, знаток же без труда определит в ней лицо, принадлежащее к касте воздушных элементалистов. Сюда же следует отнести смуглую, песочного цвета кожу, а также глубокий темно-синий цвет глаз. На голове королевы переливалась золотом и самоцветами корона. Но не только в корону была одета наша героиня. Синее платье цвета индиго с высоким воротом и длинными рукавами было подпоясано шёлковым поясом и переходило в длинную мантию с разрезами на бедрах и пышным шлейфом, верх был дополнен драпировками, придавая фигуре столь недостающую полноту, плечо украшала богатая серебряная брошь.
По обе стороны от трона стояла стража в синих мундирах с чёрными повязками на рукавах, поверх кольчуг надеты плащи-накидки. Караул придавал до конца не восстановленному залу так недостающую ему помпезность.
— Итак, мои верноподданные, — глаза королевы сверкали торжеством, — отныне я, как ваш монарх, беру на себя почётную роль верховного судьи. Любой гражданин государства может придти сюда в поисках справедливости и восстановить свои нарушенные права. Ну, чего вы молчите? Суд не ждёт.
Толпа всколыхнулась, но первым в центр зала прошмыгнул плешивый мужичок с взлохмаченной бороденкой. Отбивая поклоны и лепеча приветствия, он изложил суть великой беды, постигшей его семью. Изложил в трех словах.
— Сосед корову украл, — промямлил он, теребя в руках шапку. Мужичок назвался Декстером.
— Всего-то? — Торвальд благосклонно улыбнулась. Похоже, что первое дело будет легче легкого.
Она давно хотела избавиться от приклеившегося к ней клейма Тёмной Властительницы. Не то чтобы девушке оно было сильно в тягость, но, избалованная людской любовью в период бытности светлой героиней, Торвальд действительно хотела, чтобы подданные её уважали. Только не находила способа. И вот однажды, как бы невзначай сидя на кровати в своих покоях, взгляд Мизори привлекла одна из картин. Как и её сестрицы, доставшиеся девушке в наследство от старого короля, картина была весьма эротического содержания и изображала конкурс красоты, на котором мужчине предстояло вручить серебряный венок одной из пяти обнажённых прелестниц. Почему-то картина называлась “Суд”. И в этот самый момент Мизори вспомнила о своем праве Верховного судьи. Что может быть проще, чем показать себя мудрым и справедливым правителем? Это не только повысит доверие к власти, но и поможет торжеству справедливости в Парараксе. Вот только Гуамоко отчего-то не оценил гениальность идеи: «Негоже Вашему Величеству тратить свое время на всякие глупости», — изрекла птица. Глупости?! Ишь каков! Ну ничего, будут ему глупости, когда народ начнет слагать сказания о её мудром суде.
