— Увы, Йохан, на этот раз вы ошиблись, — развёл руками скелет, — она седьмая. Так что господин Манзель и господин Август могут начинать торжественное откусывание локтей.

— Седьмая уже в первом полугодии?! — дружно выдохнули семеро из девяти. — Йохан, кажется, у тебя появилась соперница.

— Вы опять забыли Кэт.

— В смысле, среди нормальных людей. Прошу прощения, нормальных магов. Снова неправильно выразился: нормальных ненормальных колдунов.

— Мальчики, девочки, вы уже познакомились? — голос появившегося едва ли не из воздуха ректора звучал вкрадчиво и непривычно мягко. — Нет? Ну, ещё успеете. Мизори.

— Да, мэтр.

— Теперь ты на особом счету. Дополнительные лекции и семинары в компании наших юных дарований. Семья будет тобой гордиться.

— Гордость, мэтр, понятие нематериальное.

— Кстати, о материальном. Роман, отведи наш новоиспечённый талант в гардероб, пусть выберет себе любую вещь, только одну.

— Мэтр!

— Я знал, что тебе понравится. Но учти, это лишь на время обучения, потому советую начинать копить на одежду уже сейчас, после выпуска она тебе понадобится.

Даже все поэты континента не смогли бы описать радость девушки в этот момент. Впервые в жизни она видела столько одежды. Глаза разбегались, она едва не забыла последние наставления Романа, заключавшиеся в том, что помимо фасона и размера стоило смотреть на бирки, свидетельствующие об уровне чар, наложенных на материю. Выбор был непрост, и лишь спустя час волшебница покинула помещение, облачённая в прекрасные вельветовые бриджи. В сердце играл торжественный марш, время от времени она останавливалась и с громким «тыдыщь» производила стремительные взмахи ногами. План по событиям на сегодня был выполнен и перевыполнен.

— А тебе идёт.

Девушка оглянулась на голос и почувствовала лёгкое прикосновение к губам. На тот момент её опыт в делах любовных был немногим больше, чем в охоте на драконов, поэтому Мизори растерялась, позволив неизвестному поклоннику делать с её губами всё, что заблагорассудится. Карие глаза, светлые волосы — всё в голове мелькало с ужасной скоростью, щёки краснели, пальцы немели.

— Ну всё, хватит, — вдоволь нацеловавшись, она резко толкнула юношу.

Тот замахал руками, но равновесие не удержал, шлёпнувшись на пятую точку.

— Торвальд, нельзя же так без предупреждения, — обиженно возмутился белокурый маг.

— А тебе можно без предупреждения? — она встала в позу, скрестив руки на груди.

— Я предупредил, — Йохан, а это был именно он, улыбнулся, поднимаясь на ноги. — Ментально, за полуминуту. Ты была не против.

— Э-э-э…

— Подсознательно, разумеется, — быстро уточнил он. — Никто в мозгах у тебя не копался. Простое считывание эмоциональной ауры.

— А просто спросить? Язык отвалится?

— Если бы я спросил, ты бы отказалась. И как тогда завязать знакомство?

— Какой интересный способ знакомства. И как ты переспать со мной в целях знакомства не догадался?

Торвальд и не заметила, что они вышли из тёмного коридора и оказались в одном из подсобных помещений, заполненных старой мебелью и книгами. Сейчас ей было слегка не по себе. Поцелуй, как ни странно, был первым, а это, как и в случае с первой кружкой эля, изрядно выбивало из колеи. Йохан, похоже, не испытывал даже тени неловкости, за несколько минут сравняв с землёй стереотипы о застенчивых, не приспособленных к жизни колдунах. Закрыв за собой дверь, парень начал развязывать перетягивающий рубаху шнурок.

— Ты чего?

— Ты, кажется, хотела переспать, — с невозмутимым лицом заявил волшебник.

— Знаешь, что? — Мизори тяжело вздохнула. — Бросал бы ты свой ментальный анализ, а то ведь можно и в глаз словить. Здесь темно, скажу, на косяк напоролся.

— Да шучу я, — белобрысый звонко рассмеялся. — Мизори… Ведь можно называть тебя Мизори? У меня сегодня прекрасное настроение. И причина тому — твоё появление в моей унылой жизни.

— С чего бы?

— Я надеялся, что мы станем друзьями. Близкими друзьями. Любовниками, если угодно. Можно даже супругами.

— А удочерить меня не хочешь?

— Без проблем.

У девушки начало потихоньку сносить крышу. Она ничего не понимала. Сейчас перед ней стоял Йохан Штернмаер, самый известный заучка академии, хладнокровный волшебник, педант и гордец. Стоял в своём идеально выглаженном бежевом костюме и предлагал то, от чего тело бросало в пот.

— А между тем всё очень просто, — маг стёр со стола пыль и уселся на краешек. — Мизори, ты очень талантливый маг. Это было ясно сразу, а после сегодняшнего экзамена в этом не осталось никаких сомнений. Однажды ты покинешь эти стены и станешь очень большим человеком. Мне хотелось бы видеть этого человека на своей стороне, и не имеет значения, в каком качестве.

Вот так рушатся девичьи мечты.

— Интересно. Если я стану большим человеком, то отчего мне становиться на твою сторону?

— Ты элементалистка. Элементалисты хаотичны. — Парень запрокинул голову к потолку, блаженно улыбаясь. — Им нужен контроль, руководящая и направляющая сила. Мизори, магов на этом континенте гораздо больше, чем государств, и, вместе с тем, едва ли треть их глав является магами. Головы у вашего племени больно горячие, нужно, чтобы их кто-то проветривал. Не пойми неправильно, я предлагаю сотрудничество.

— Какой ты, однако, шустрый.

— А ты ожидала увидеть ботаника? О нет, мисс Торвальд, волшебник не всегда ботаник. Это так же верно, как и то, что «деревенщина» не всегда дура. Ты ведь не глупая. И я не просто так рассказывал про государства. Думаю, у меня есть все шансы когда-нибудь объединить континент. Я стану Императором, а ты моей императрицей или верховной жрицей, командующей армией, кем угодно. Разве плохо?

— Не сердись, но я вроде как полгода назад потрошила китов и поднимала паруса. Все твои рассуждения мне немного… непонятны, — заметила Мизори.

— И что, например? Я объясню.

— Почему я должна ходить под тобой? Зачем мне вообще это надо? — Торвальд никогда не хотела никем управлять, равно никому не давала управлять собой. — Я анархистка. Именно так. Ты ведь сам сказал, что элементалисты хаотичны.

— Никуда не денешься. Начиная с этого момента, тобой начнут интересоваться и чего-то от тебя хотеть. Что-то предлагать. Привыкай, это одна из форм платы за могущество. Я, например, уже два года мучаюсь с подобными предложениями. И не стоит уповать на юный возраст. Маги сродни государям, только властители включаются в игру сразу после рождения, мы же — лишь пробудившись.

— Эмм от меня ничего не нужно…

— Было раньше, — закончил за неё блондин. — А теперь она сделает всё возможное, чтобы соорудить из тебя правдоборца или какого-нибудь светозащитника. Ты просто подумай, — лицо Йохана остановилась в нескольких сантиметрах от её лица. — Проси, что пожелаешь, ты действительно удивительная, и нет ничего, что я не отдал бы за возможность обладать тобой.

Мизори кидала камешки в воду. Полгода назад от неё несло рыбой так, что местные парни на выстрел из лука не желали к ней приближаться. А сегодня её впервые поцеловали. Её возжелали, и не кто-нибудь, а первый парень академии. Но…

Деревья мерно кивали пожелтевшими макушками, приветствуя прохладный западный ветер. Листья с шелестом стелились над всё ещё зелёной травой, иные падали в реку и, уносимые течением, кружились в прозрачной воде. Новые брючки приятно согревали. Укутавшись в плащ здесь даже можно было переночевать.

Девушка понимала. Точно так же, как капитан Грач. С изменением её статуса менялось отношение окружающих. Никому не было дело до юнги Торвальд, но многие желали заполучить элементалистку Торвальд. Однако она не ожидала, что всё произойдёт так быстро. По словам Йохана, теперь её может ждать пост придворного мага, возможно даже в одном из великих королевств. Хотя принимать подобные предложения он не рекомендовал — слишком много интриг и яда. Куда больше подошёл бы пост жрицы: больше почёта, но гораздо меньше нервов.