- В таком состоянии её даже не перекрасить, – Гуамоко печально ухнул. – А то получился бы славный подарок для какого-нибудь правителя враждебного королевства.
- Это точно, – понурилась королева. – Кто-нибудь, отрубите бедняжке голову. Не знаю, что она натворила в своей жизни, но за это она расплатилась сполна. А? Ты что-то хотела? – Мизори повернула голову к высунувшейся из-за спинки трона Мерль. – Ты уверена? – на лице девушки застыло непонимание. – Что ж, как пожелаешь. Отнесите её в темницу королевской пленницы. Живой. И поскольку на сегодня мы разобрали все вопросы, мессир Варс может поклониться своей королеве и идти восвояси.
- Не может, – мужчина покачал головой.
- Почему? Ещё что-нибудь?
- Нет. Просто вы больше не моя королева...
В зале воцарилось молчание. На лицах многих отразилось возмущение, непонимание и страх. В круговерти ахов, охов и пересудов лишь один человек хранил верность невозмутимой ухмылки. Элийский сотник с восхищением смотрел на Торвальд, ему всегда нравилось играть с огнём, а опасные женщины были пожалуй приятней вина или денег. Ну как можно было упустить шанс позлить столь могущественную колдунью? Впрочем, всё хорошо в меру. Едва воздух в комнате похолодел до опасной температуры, а молнии в глазах девушки стали видны невооружённым взглядом, мужчина закончил фразу:
- Теперь я не имею права называть вас иначе как своей императрицей, – он низко поклонился, наблюдая, как перешёптывания переходят в нарастающий гул. Интересно, останется ли в веках упоминание о том, кто именно первым провозгласил Параракс империей?
Это произошло несколько недель спустя. На улице стояла ночь, и группа скрытых плащами теней практически терялась на скудно освещённых улицах. Подойдя к одному из домов, тени остановились, одна из них приблизилась к двери и постучалась.
- Кого это демоны принесли?! – в раскрытую дверь высунулось недовольное лицо весьма пьяного мужчины.
- Друзья! С днём рожденья, мессир Гюнтер!
Немного оторопевший от подобного заявления, но вместе с тем узнавший голосок Мерль, министр кабаков и борделей сообщил, что его друзьям следовало бы знать о точной дате его дня рождения.
- К сожалению, через месяц мы уже будем в походе, – вздохнула девушка, – посему прими наши поздравления и подарок сейчас.
Гюнтера не надо было долго упрашивать, подарки он любил. Вот только что приготовила ему рыжая? Какое-нибудь редкое вино? Коллекционный журнал? Или собственную самоделку?
Эльфийка лишь улыбнулась, а потом приблизилась к одному из сопровождающих, расстёгивая застёжку на его плаще. Шёлковая ткань соскользнула вниз, и в тусклом свете фонарей перед присутствующими предстала женщина. Её гладкая серая кожа отливала перламутром и казалось манила к себе взоры и руки, изгибы форм создавали невероятные для человека пропорции, длинные пепельные волосы ниспадали на плечи, доходя до осиной талии, перетянутой крошечной ниточкой трусиков, состоящих большей частью из розового бантика, скрывающего самое интересное. В такой же бантик была связана ленточка, опоясывающая роскошную грудь эльфийки.
- Это... Это... Это мне? – не верящий глазам Гюнтер ткнул в себя пальцем.
- Ее зовут Дарсиниластларис, можно просто Лари. Она будет служить тебе следующие двадцать лет. Выполнять любой приказ или прихоть. Её ошейник настроен на параметры твоей души, ну и на всякий случай и на мои. Так что если кто-то, боги упасите, захлебнётся в миске с супом, Лари перейдёт на другую работу. И нет, она тебя не убьёт. Лари не рабыня, мы заключили контракт.
Министр едва дышал, волна бесконечного счастья с головой накрыла мужчину. Он и раньше был счастливый, потому что у него эльфийка была...
- А теперь я в два раза счастливей стал, ведь теперь у меня две эльфийки получается! Но как? Как ты догадалась, что я всю жизнь мечтал о том, чтобы заняться любовью сразу с двумя эльфийками, тёмненькой и светленькой?! Я ведь никому не рассказывал!
Мерль едва заметно потупилась, ибо данное желание было присуще всем без исключения мужчинам континента. Некотором женщинам тоже...
- Что ж, не буду больше вас задерживать, – королевская пленница поклонилась. – Кстати, если ты дашь Лари оружие, она будет славным телохранителем. Ты, конечно, второй мечник в городе, но помощь никогда не бывает лишней. Заботься о ней, будь пожёстче, и всё будет здорово.
Она удалялась под бесконечный поток благодарности, радуясь, что сдержала обещание и достойно отблагодарила этого человека, по ходу дела спасая ещё одну злобную, но тем не менее живую душу. Вот только соседи мессира Гюнтера точно не оценят её поступка. Но что поделать, всем не угодишь.
====== История об одном разговоре ======
Это был один из тех промозглых дней, которые Мерль недолюбливала. Возможно, сказывалось эльфийское пристрастие к солнцу и теплу, а может то, что сырость вредила так ею любимым механизмам, а может дело было в том, что дороги размыло и её поработительница застряла в поместье Хайницев, куда она отбыла с очень важным делом. Её Императорское Величество буквально искрилось энергией как в прямом, так и в переносном смысле слова, старясь решить как можно больше вопросов, пока армия Мизорсбурга зализывает раны и готовится выступить в поход. Вопрос с Хайницами был не на последнем месте – старый Гартон погиб, и семье был нужен новый глава. Торвальд очень хотела видеть на этом месте Грету, однако она помнила о том, что последняя не являлась урождённой Хайниц. Наёмники свято чтили свои обычаи, потому Мизори решила воззвать к самому главному обычаю семейства – корысти. Девушка нуждалась в преданных элитных частях, то бишь в гвардии, гвардия нуждалась в капитане, Хайницы – в возможности узаконить своё наглое поведение. А как известно, королевскому гвардейцу позволено очень многое. Чёрт, да им порой даже закон нарушать не приходится – обладателю красивой формы, имеющему вхожесть к королю, могут и без угроз отсыпать серебра, налить пару кружек эля, согреть постель и освободить дорогу, когда потребуется. Несомненно, капитаном подобной элиты должен быть кто-то, обладающий титулом и мастерством фехтовальщика. В общем, звёзды сходились над вдовой Ульфрика, и пока Мизори убеждала звёзды не расходиться, Мерль прозябала в замке. Работать не хотелось, и немного подумав, она отправилась в ванную проверить, как дела у её новой подружки.
Подружка всё ещё пребывала в плачевном состоянии. Она уже не требовала прикончить себя, как было в первые дни после того, как отец Эстебано восстановил ей отрезанный язык, но всё ещё отказывалась принимать пищу и воду. Мерь даже невольно восхитилось тем упорством, с которым девушка загоняла себя в могилу. Что это было? Свободолюбие? Гордость? Или просто стыд за проваленную миссию?
- Привет, – она приветливо помахала рукой, усаживаясь напротив, – я тут тебе покушать принесла. Оленинка. Вкусная, ммм... Открой ротик, скушай ложечку за Хиларет.
К несказанному удивлению Мерль, пленница послушно открыла рот, позволяя себя покормить, и даже не выплюнула еду в лицо эльфийки, как было много раз до этого. Она даже съела ещё несколько ложек за матриархат, гибель светлых эльфов и себя соответственно.
- Может, попросишь этого своего колдуна восстановить мне руки? – такими были первые цензурные слова женщины.
- Чтобы ты их на себя наложила или воткнула мне ложку в глаз? – уточнила Мерль. На тёмных губах заиграла слабое подобие улыбки.
- А ты ведь не первый раз общаешься с представителем моего народа?
Действительно, за годы работы Девушкой в Беде Мерль не раз имела дело с дроу. Среди Тёмных Властелинов считалось модным и стильным нанять себе пару тёмных эльфиек в качестве эскорта.
- Малолетние шлюхи, – дроу презрительно фыркнула, – настоящая тёмная эльфийка никогда не позволит пользоваться ни собой, ни своим клинком.
- Даже Князю?
- Это другое, – объяснила убийца. – Есть разница между демонстративным вилянием задом перед разномастными недоделками и единичными миссиями, каждая из которых может стать для тебя последней. Настоящая тёмная эльфийка знает себе цену, солнышко.
