- Две полцарства, Фреди, – произнесла она, и ловко поддетая кинжалом корона очутилась в её руках. – Тяжело... – не обращая внимания на причитания Фредерике, женщина изучала драгоценный венец. – Тяжело будет её пропить...

Сколько времени прошло с тех пор, как она сбежала отсюда? За месяцы разлуки с параракской тюрьмой та ни чуточки не изменилась. Всё те же серые стены, покрытые наростами белого грибка и бледно-зелёных водорослей, ленивые крики узников, ещё более ленивые стражники и вечно хмурая девочка-палач. Были, правда, несколько изменений. На стене добавили колец, и теперь она была прикована не только за руки и ноги, но и за талию. Были, впрочем и приятные изменения – в камере поставили печку.

- Ну вот, думаю, достаточно, – буркнула стоявшая у печки палач, поворачивая к Жозефине пару раскалённых добела крючьев.

Оптимизм тут же схлынул. Его и без того скудные запасы иссякали с каждым днём. Ей слишком много пришлось пережить за последние месяцы, слишком много для Древнего и даже для Золотого Капюшона. Час назад ей принесли целый ящик отрубленных рук, дабы те поаплодировали её успехам, и заспиртованную голову тёмного эльфа, дабы та доказала, что «великий дроу» превзошёл жалкого человека даже в скорости умирания. Дюраль не был ей другом, большинство женщин алаарской армии искренне желали двинутому на голову генералу смерти. К сожалению, генералы не ходят одни, и за исполнение желаний несколько сотен её земляков заплатили жизнями. И ещё заплатят...

Жози видела лица людей по дорге от крепостной стены к замку, лица хорошо знакомые герцогине: огонь в глазах, одержимость победой, готовность идти до конца. Именно таким огнём в глазах народ севера встречал своего владыку, возвещавшего об очередном успехе великого Алаара. Совсем недавно ей казалось, что успехи эти будут бесконечны, и край лесов, полей и солнца, словно прекрасная уступчивая дева, отдастся могучему покорителю. Не получилось... Покоритель получил удар по шарам и сейчас в нерешительности стоит, ощупывая разодранную физиономию, пока прекрасная дева пытается отыскать в сумочке секиру.

- Интересно, кто стоит за всем этим?

- Эй, задавать вопросы – моя прерогатива, – обиделась на нечаянно озвученный вопрос Мила. – Ну да ничего, в прошлый раз мне не удалось сдать экзамен, но сейчас всё изменилось! – девчонка ехидно хихикнула. Ей удалось выпросить у новой королевы новенький коловорот, разумеется, чтобы сделать домик для птичек. Сегодня она им воспользуется. Могильные черви ведь тоже нуждаются в домике.

- Мила! – в последний момент окрик остановил замершую с крючьями девочку. – Оставь нас на минутку, я хочу поговорить с пленницей.

- Как скажете, Ваше Величество, – в полумраке темницы было сложно что-то разглядеть, но волчьи глаза Жозефины не преминули отметить, насколько погрустнело лицо подростка. Как специалист по допросам, де Салдер даже немного ей сочувствовала. Так редко в наши дни выпадает возможность показать свои навыки!

Очертания пришельца поначалу показались знакомыми узнице. Чешуйчатую броню Тёмной Властительницы Параракса сложно с чем-то спутать. С другой стороны, трудно не узнать изгибы фигуры придворной эльфийки. Однако чем ближе подходила к ней девушка, тем отдалённее становились сходства. Да, это была Мерль. Кажется, так звали девку, которая едва не расплакалась, когда Жози обозвала её жирной. Но Мерль совершенно иная. Опирающаяся на трость женщина всё ещё воплощала в себе идеал физической красоты, однако от прежнего ореола эльфийской сказочности не осталось и следа. То волшебство, радость, вдохновение, что исходит от сыновей и дочерей Бескрайнего леса, угасли. Изумрудные глаза смотрели с болью и тоской.

- Эгей, госпожа шпионка! – поприветствовала её остроухая. – Вижу, ты вновь у нас в гостях. Видимо, пожалела маленькую Милу, – пауза. Пристальный взгляд в глаза. – Ну как, у меня получился сарказм? Я, видишь ли, совсем недавно стала тёмная королева, и ещё не со всем освоилась. Сегодня вот буду учиться издеваться над заключёнными. Помоги мне, пожалуйста! В смысле, трепещи, ничтожество!!!

Жозефина растерянно хлопала ресницами. Это недоразумение новая королева? Это их враг?! Она уничтожила Карнажа и его армию?! Это... Поток мыслей прервала пощёчина. И хотя в последний момент девушка придержала руку, звук получился довольно громкий.

- Ой, прости. Тебе не больно? – испугано вскрикнула королева. – То есть, готова склонится передо мной, ничтожество?

Герцогиня молчала. Последняя фраза прозвучала настолько неуверенно, что впору было задаться вопросом, кто перед кем склоняется. Очередную череду размышлений прервал тычок в бок.

- А? – растеряно уточнила Древний. Вместо ответа ещё один тычок. – Что ты делаешь?

- Вообще-то, я тебя избиваю, – робко пояснила эльфийка. – Но я перестану, если ты подчинишься. У меня очень хорошие условия, правда.

Угроза была серьёзной. Учитывая бессмерность эльфийки, она могла бить её, пока герцогиня не помрёт от старости. Жуткая перспектива!

- Нет, – холодно ответила узница.

- Тогда не могла бы ты хотя бы покричать, пока тебя бьют? Пожалуйста. Иначе заключённые могут подумать, что я плохая Тёмная Властительница.

- Ну так врежешь им, если что не то подумают.

- Не могу, девочки против, чтобы я их била, а мальчики будут требовать ещё. Эх... У Миз оно получалось гораздо лучше. Когда она заходила сюда спустить пар после очередной сердечной размолвки, все местные обитатели как один зарывались в солому, что торчали только уши.

Де Салдер вздохнула. Она в принципе не собиралась сдаваться. Пока в её голове остается хоть искорка разума, а в сердце крупица воли, она останется верна своей родине и своему повелителю. Но уступить кому-то вроде светлой эльфийки? Такое не придёт в голову ни самому мудрому дракону, ни самому тупому орку. Пока она излагала свои суждения длинноухой королеве, та молча натягивала перчатки. А вслед за этим последовал удар. Настоящий. Не в пример тычкам. Пожалуй, будь на месте Древнего обычный человек, не обошлось бы без сломанного ребра.

- Понимаешь, – нервно дыша и замахиваясь для очередного удара, эльфийка говорила холодно, с показательной бесстрастностью, – мне совсем не нравится эта роль. На нашем славном Континенте крайне мало кому удаётся жить, как нравится. Так вот... – удар, внутри Жози что-то хрустнуло, – хоть мне это и не нравится, я буду играть эту роль столько, сколько потребуется. И если потребуется сделать тебе больно, я это сделаю. Если потребуется уничтожить Алаар, я сделаю это, – очередной удар пришёлся в челюсть, лишив заключённую пары зубов. – Ты можешь мне помочь, и тогда тебе не будет не так больно, а Алаар останется на карте Континента. Что скажешь, госпожа шпионка?

- Скажу, что Древний, даже накачанный блокирующим отваром, восстановится за сутки. Делай что хочешь, толстозадая королева.

Замахнувшаяся Мерль внезапно покачнулась и, потеряв равновесие, рухнула на каменный пол. Из горла вырвался сдавленный хрип.

- Эй, с тобой всё в порядке? – испугалась герцогиня. – Ну прости, он у тебя вполне...

- Я в порядке, – нащупав выпавшую из рук трость, девушка оперлась на неё, вставая сперва на четвереньки, а потом поднимаясь на ноги. В зелёных, полных боли глазах застыли слёзы.

- Слушай, я не могу предать. Может, о чём другом попросишь? Тринадцать богов, да что я несу! Бросай уже это извращение! Я требую нормального палача!

- Ага! Я так и знала, что твой дух будет сломлен! – ушастая собрала остатки сил, выпячивая грудь и придавая себе вид максимально величественный. – Если не склонишься передо мной, ничтожество, то получишь ещё, – остатки сил кончились, и девушка снова шлёпнулась на пол.

ДеСалер горестно вздохнула, бессильно повисая на цепях. Впервые за долгие годы она искреннее жалела своего врага. Признаться, если бы её освободили от цепей, первое, что она бы сделала – подняла бы несчастное существо на ручки и оттащила в кроватку.

Красочная палитра из многоцветья видов боли, душевной и физической, рисовала своё полотно в отголосках сознания девушки. Происходившее сейчас было предельно противоестественно и освободи её сейчас от веса короны, первое, что сделала бы эльфийка – бросилась за микстуркой и бинтами для незнакомой шпионки с суровым волчьим взглядом. К сожалению, иного способа разрешить данную ситуацию Мерль не видела. Сказать по правде, она и так выбрала самый гуманный вариант – Древний исцелится от любого урона. Но сможет ли эта, всего лишь раз видевшая её женщина, понять посыл подневольной королевы? Ей продемонстрировали последствия сопротивления, обрисовали границы расширения этих последствий, и, наконец, предъявили наличие воли, способной воплотить всё это в жизнь. Мерль не то чтобы любила говорить загадками, но когда ты даёшь человеку самостоятельно додуматься до чего-то, он начинает воспринимать сделанные выводы как свои собственные, а отнюдь не навязанные.