- Думаю, в этом нет ничего удивительного, – Густаво, чья очередь кашеварить была сегодня, оторвался от котелка. – Паренёк хотел славы, паренек её получил. Убийство командира всегда в чести. Даже если это твой командир, да и золота при нём нашли немало. Знатный подлец из него получился.

- Но, попрошу заметить, что он не сбежал, – встрял обычно безразличный к подобного рода спорам Шульц, – хотя и мог жить безбедно всю жизнь. Он был Хайницем и предпочёл умереть, нежели нести позор предательства.

- Предательства?! – хохотнул бывший сапожник. – Да что с тобой, Шульц?! Вы же наёмники!

- Мы семья, – неожиданно серьёзно ответил парнишка. – У тебя что, никогда не было семьи?

Густаво промолчал. Никто не заметил, как рука ухватилась за раскалённую ручку котелка и несколько секунд не отпускала её. Семья у него действительно была...

А Лея продолжала водить по деревянному прутику острым лезвием. Из головы никак не выходил тот разговор с Леди Гретой. Она не поверила в предательство Леонарда, попробовала докопаться до истины, поговорив с вроде бы лояльным ротным. Грета ведь потеряла мужа, она должна была быть заинтересована в поиске правды не меньше самой Леи. Только разговора не вышло, Хайниц очень подробно объяснила сержанту, что её, спутавшуюся с предателем шлюху, от петли отделяет лишь её, Греты, милость. И что милость эта может продлиться не долго, и если она хоть раз услышит, что та хотя бы заикнулась где-то об этом ублюдке... Для Леи эта беседа стала потрясением. Вид разъярённой женщины всё ещё бросал в дрожь, а горло сих пор хранило отпечатки её пальцев и тонкую полосу – след от меча. Теперь она будет молчать. И почему же всё случилось именно так? И зачем Хайниц говорила всё это Лее, если всё равно собралась уходить со службы?

Мимо костра прошли два силуэта. Уже темнело, но Мерль и Клауса можно было узнать даже в вечерних сумерках. Эльфийка в компании странного субъекта направлялась к палаткам Хайницев. Интересно, что их туда привело?

- Мерзкое воплощение чёрной магии, благодари Миз за то, что я иду с тобой по одной дороге, – недовольно ворчала рыжая эльфийка. Каждый раз она старалась подобрать какой-нибудь эпитет, сохранив при этом нормы приличия и этикета.

Лич же был слишком весел, чтобы возражать. Ему вновь довелось наблюдать процесс рассеивания душ, удалось захватить вражеского кондитера, а на десерт осталась уйма раненых и пленных. Он даже решил вспомнить старые деньки, когда его наставник посвящал его в азы работы с плотью. Всё верно, создание големов из тел людей всегда превосходно давалось духовному магу. Так отчего бы не вспомнить молодость? Так неужели все прелести такого дня сможет испортить какая-то девчонка с кучеряшками?! Правда кое-что его всё же смущало: если он воплощения грязи с башмаков Хиларет, в которых богиня пришла в девственно чистый мир, то какого барлога эльфийка вообще с ним разговаривает?

- Чтобы направить тебя на путь добра и любви. Неужели непонятно? – пояснила собеседница.

- Рассказывая о том, какой длинны юбки будут в моде этой осенью? – скептически заметил адепт тёмных искусств. Он ещё помнил тот цирк, когда эльфийка, коей было поручено сшить ему костюм пажа для Большого Бала, скроила женский вариант, пояснив, что на мальчиков не шьёт. Мерль, по его мнению, была опасной сумасшедшей, страдающей острой формой смещения логики.

- Ну да! Красота ведь мир спасёт, – засмеялась пленница, – неужели не слышал?

Клаус снова чертыхнулся. Он не был в восторге от рыжей надсмотрщицы, она бесила его даже больше того увальня Эстебано. Но чего не сделаешь во имя исполнения королевского приказа. И куда катится мир, если кандидата на пост главнокомандующего приходится уговаривать?!

День клонился к закату. Её Величество Мизори Первая так и не озаботилась отходом ко сну. Мысли о судьбе Тамана, о том, что произойдёт завтра на рассвете, не давали ей покоя. А ещё мысли о Грете, которая покинет замок после компании, о том, что придётся назначить нового постоянного главнокомандующего. Об орках, наконец. Но сперва – организация войска.

- Значит Гюнтер? – переспросила королева, скорее для приличия. Элементалистка прекрасна знала командира полуроты копейщиков. Знала и очень не любила. Этот тип был хуже Кляйстера! Такой же драчливый и проблемный, но кроме всего прочего вечно пьян и выглядел так, будто работал не ротным в королевской армии, а половиком в таверне.

- Именно так, Ваше Величество! – подтвердил стоящий перед ней мужчина, гордо выпятив вперед недюжих размеров пузо. – И я буду жаловаться! Вы нарушаете мои права! Ведь мы договорились – никакой магии без нашего ведома.

Глаза королевы сверкнули, и мужчина опасливо попятился назад. Мизори сегодня ему не очень нравилась: вместо веселой и фривольной девушки, которую он, признаться, искренне уважал за любовь к спиртному и крутой нрав, на него смотрело уставшее, лохматое и озлобленное на весь мир существо.

- Жалуйся сейчас, – властительница сложила руки в замок, водружая на них подбородок, – пока ещё можешь.

Гюнтер сглотнул, но он был человеком не робкого десятка. Так что выдохнул, отсалютовал и чётко изложил суть своего негодования – во время отдыха его подвергли колдовскому воздействию, коварно вымыли, побрили, причесали, одели в чистую одежду и что самое жуткое, подвергли кошмарному проклятию, после которого его организм перестал усваивать алкоголь.

- Это всё он, – мужчина ткнул пальцем в сторону Клауса, самым безмятежным образом истреблявшего трофейное печенье.

- Вот оно как? – Мизори почесала затылок. – Странно, а мне вот господин министр сказал, что вы сами попросили об услуге.

- Попросил? – мужчина насупился. – Простите, Ваше Величество, а если б к вам подошла эльфийка и сказала, что давно в вас влюблена? Если б сказала, что не будь вы грязной пьяной скотиной, отдалась бы здесь и сейчас? Вот что б вы сделали? Ну да, конечно я сказал, что готов на всё...

- Так в чём суть претензий? – повторила Мизори.

- Да ни в чём! В том, что она не отдалась! Нисколечки! Ни разика! В смысле, чистому и трезвом.

- Ой да ладно! – из-за шторы высунулась мордочка Мерль. – Пьяным и грязным ты может и перестал быть, а скотиной остался! Ты облапал меня!

- Я просто споткнулся!

- Так я и поверила, споткнулся он! Трезвый?! Да ещё так удачно?!

- Клянусь Тилирианской Спиртовой Настойкой, меня что-то толкнуло!!! А то, что удачно, – лицо капитана, ещё красное после бритья, расплылось в улыбке, – тут было очень сложно промахнуться.

- Значит лапаем казённых эльфиек? – Торвальд грозно изогнула бровь.

- В последнее время Ваше Величество с изрядным постоянством подставляет своих людей. Сначала Ульфрик, потом Леонард… – собеседник произнёс эти слова особенно холодно. – И заметьте, это нравится им всё меньше.

- Ладно тебе дуться, – отмахнулась элементалистка, – ты был нужен мне трезвым, как стёклышко. Не для пьяного ума решение, так что расслабьтесь, капитан. Конечно ваши претензии никто удовлетворять не будет, но в случае отказа от моего предложения наш министр вернёт вас в состояние морального и физического разложения. Если коротко, то нам требуется временный главнокомандующий, поход должен быть завершён. Не клеить же мне объявления в городе? Да и город рядом только один. Ты же вроде родился в дворянской семье, обучен основам военного дела и грамоте, ты лучший фехтовальщик в армии. У тебя есть всё для того, чтобы справится с данной задачей.

- Всё, кроме желания. Мне нравилось быть сержантом, а капитаном я стал только из уважения к Ульфу. Главнокомандующий? Ты верно сказала, когда-то я бы обучен, но я завязал. Это такой геморрой...

- Временным главнокомандующим, – напомнила Мизори, – тем более мы компенсируем тебе моральный ущерб от здорового образа жизни. Щедро. Я лично распоряжусь, чтобы Лорд Фауст Тирс открыл для тебя чёрный рынок Ларгоса. Выберешь себе любую понравившуюся эльфийку, казна оплатит.