Лишь взглянув на переодевшегося в халат, вальяжно раскинувшегося на кровати Люциуса, он понял, что безумно хочет его! Не он сам… а его занывшее тело… Но сути дела это не меняло: здесь… сейчас… взять его! «Я решил засветиться с Малфоем, чтобы заставить Рема ревновать… Вот пусть и ревнует!»

Малфой, между тем, наполнил два бокала чем-то ароматным из старинной бутылки и похлопал ладонью по кровати рядом с собой. Блэк молча подсел к нему и отпил глоток чудесного вина. Необыкновенно сладостное предвкушение разлилось по его телу. Малфой положил руку ему на колено и медленно повёл её выше. Жилы на его руке напряглись, и Блэкс оценил, чего тому стоило не торопиться. Сам Сириус, лишь почувствовав прикосновение, ощутил мгновенную эрекцию.

Люциус усмехнулся:

— Давно ли я сам так же спешил… За тебя, Сириус! — он пригубил свой бокал. — И за него…

Малфой встал и распахнул халат. Такой реакции от самого себя Сириус никак не ожидал… Заметив его изменившееся лицо, Малфой прошелестел бархатно:

— Возьми его. Я буду нежен. — Сириус словно окаменел. — Ну, что ты? Я же вижу, что ты уже почти готов. Не тормози. Блэки никогда своего не упускают. Как и Малфои, — он погладил Сириуса по волосам, по плечам, взял его за подбородок и заглянул в глаза: — Не мучай меня, бестолочь. Я терпелив, но не настолько… Я уже представляю тебя в роли своей девочки…

«Вот оно! — схватился Сириус за спасительную соломинку и просунул ногу в щель отступления. — Что я делаю? Развлекаюсь здесь, а где-то Рем один, переживает, мучается… Мой Рем… Как бы так вывернуться, чтобы Люциус в гневе не прибил меня? Динамо с Малфоем — небезопасная игра…»

— Правда? — Хлопнул он пушистыми ресницами и заявил, икнув: — А я полагал, что мужчиной буду я!

— Что? Ты?! Не смеши меня, цыплёнок. Я исключительно актив!

— Я тоже! — сверкнул глазами Сириус и дрожащей рукой взял ошарашенного партнёра за бедро. Тот довольно долго молчал, глядя ему в глаза, и тяжело дышал. «Если он набросится на меня, — Сириус медленно и осторожно ласкал Люциуса, с восхищением и страхом разглядывая, — то мне п…ц! Шансов не дать ему просто не будет… Пропадать — так с музыкой! — Он попытался развернуть Малфоя к себе спиной.

Тот зарычал:

— Что за…?! Возьми его! Ну!!!

Почувствовав болезненный рывок за волосы, Сириус виновато поднял глаза. (Ц) Накрывшая Люциуса сладостная волна не позволила Блэку услышать то, что он в подобной ситуации, вероятно, заслужил. Малфой, не в силах твёрдо держаться на ногах, опёрся всей своей тяжестью на его плечо и закрыл глаза:

— Придурок, малолетний обманщик!.. Ты жив только потому, что твои пальчики хоть на что-то способны…

«О себе придётся позаботиться самому. Ну, и хорошо, — Сириус как можно быстрее прогнал видение роскошного малфоевского… (Ц) — Не зря, наверное, придумали верность… Не изменять любимому так приятно…».

Глава 6. Настоящий первый раз

— Тебе действительно так не понравилось в тот первый раз? — тихо спросил Сириус и уже почти услышал колючее: «А как ты думал?!»

— Наоборот, — спокойно ответил Римус, — понравилось. — Он помолчал и добавил: — Слишком…

— Тогда чего же ты боишься? — взорвался Сириус.

Люпин немного отодвинулся от него:

— Именно этого «слишком».

Сириус не находил слов…

— Тебе сама идея кажется неправильной? Я так понял? Боишься своих чувств? Собираешься с ними бороться? Удачи, дружище! — он похлопал Люпина по плечу. — Могу предложить верный вариант. Хороший способ окончательно растоптать твоё светлое, но неправильное чувство ко мне: попробуем ещё разок! Прямо сейчас! — Блэк судорожно сглотнул, его щёки вспыхнули ярким румянцем. — Что, боишься? Грозный оборотень падает в обморок при виде жалкой шавки?.. Пусть тебе будет плохо. Так плохо, чтобы ты больше никогда даже не посмотрел в мою сторону! — Он схватил Люпина за руки, сильно прижал к стене, не давая ни малейшего шанса освободиться, и прильнул к его губам с такой яростью, будто намеревался высосать через этот сумасшедший поцелуй саму душу Римуса.

*

— Я думал, Рем, что ты меня убьёшь, — растрёпанный Блэк дышал часто и хрипло.

— Я и хотел.

— Так почему не убил?

— Сил не хватило.

— А… Ну, ладно… Вот сейчас отдохнёшь и…

— Угу.

*

Сириусу было очень приятно смотреть на спящего Римуса, но он больше не мог сдерживаться и наклонился над его умиротворённым лицом, по которому блуждала еле заметная улыбка, кончиком языка очертил контур манящего рта. Раздалось сонное ворчание, но Римус не проснулся. Зато он немного разомкнул губы, и Сириус тут же воспользовался этим.

Римус резко открыл глаза:

— Я думал, мне твой поцелуй снится.

— Вот решаю, будить тебя или бесстыдно воспользоваться спящим… Нет, не хочу чтобы ты пропустил самое интересное.

Люпин как-то странно посмотрел на Блэка, запустил пальцы в его влажные волосы и… (Ц) «Ничего себе… Дождался! — Сириус не поспевал за ним и позорно прекратил неудачные попытки отвечать взбесившемуся любовнику. — В тихом омуте кто водится? Рем…» Его негромкие, но выразительные стоны сообщали Люпину, что он всё делает правильно. Сириус прижался к нему всем телом так сильно, что тот вскрикнул:

— Ты хочешь мне рёбра переломать?.. Я не убегу. На это раз — нет. Разве не видишь?

«Надо показать ему всё, на что я способен, — думал Сириус, — ну, или почти всё… Вот сейчас. Аккуратно, нежно. Неторопливо… Можно предложить и что-то поинтереснее, но…» Люпин издал протяжный тихий стон и закрыл глаза… Горячо. Волнующе. Великолепно.

Сейчас Люпин впервые воспринимал действия Блэка и свои ощущения без суеты, спешки, лихорадочного возбуждения, отключавшего голову, без нервной дрожи, без страха, без стыда. Он понимал, что и как с ним делал Сириус, и его потемневшие глаза и закушенная губа свидетельствовали о том, что пока его всё более чем устраивало…. (Ц) Но ему хотелось большего, и Люпин догадался чего именно.

(Ц) Пусть…

Затуманенный взгляд одного, и плывущий — другого… Сириус (Ц) …не отпустил Римуса, а ещё крепче прижал к себе…

*

Мальчишки… Милые, дерзкие, влюблённые…

Огромный угольно чёрный пёс перевернулся на спину и заёрзал по шерстяному покрывалу кровати, энергично перебирая в воздухе всеми четырьмя лапами. Его запрокинутая клыкастая морда довольно улыбалась.

— Что ты творишь? — возмутился Римус. — Блох, что ли, гоняешь? От тебя вся кровать будет в шерсти!

Пёс замер в блаженной позе кверху пузом, умилительно скрестив передние лапы на груди. Зайчик! Римус подсел к нему и с напускной брезгливостью на лице стал почёсывать собачий живот.

— О! — он посмотрел псу в пах. — Если ты, Бродяга, полагаешь, что это приятное зрелище, то ошибаешься! Сейчас же прекрати! Спрячь… это! Иначе я тебя к себе близко не подпущу!

Пёс резко перевернулся, встряхнулся особым образом. Римус закрыл глаза, чтобы не смущать ни себя, ни друга малоприятным зрелищем перевоплощения — и вот уже рядом с ним на кровати сидит обнажённый привлекательный парень.

— Так лучше? — с ожиданием спросил Сириус. — Теперь он тебя не пугает?

*

Мальчишки… Озорные, любящие по-взрослому, но не желающие расставаться с детством…

Они расположились подальше от посторонних глаз, на тихой лужайке, под молодым ясенем. Надо же хоть когда-то делать уроки!.. (Ц)

— Ты не слишком торопишься? Мы ведь решили позаниматься.

— Да я, вообще, сама расслабленность и умиротворение!

— О! (Ц)

Глава 7. Зверь

— Уходи!!! — прорычал Люпин.

Голубые глаза Римуса так стремительно поменяли цвет, что Сириус остолбенел! «Не ночью?!» — мелькнуло у него в голове. Только что совсем рядом светились два тёплых огонька цвета утреннего неба… правда, немного нервных. А уже в следующий миг его обожгли оранжевые горящие «угли»!

Своим чутким анимагическим обонянием Блэк уловил внезапно ударивший в нос омерзительный и страшный волчий смрад. Его спасло то, что в последнее время он часто принимал свою зверообразную форму и собачьи инстинкты довольно плотно переплелись с человеческим сознанием. Мозг Сириуса только лишь успел испугаться огромных волчьих клыков, щёлкнувших прямо у него перед носом, а ловкое тело чёрного пса, сформировавшееся в этот раз невероятно (спасительно!) быстро уже успело увернуться от когтей монстра. Оборотень едва задел бок Бродяги — тот даже не почувствовал боли от раны, — но зато отбросил пса на несколько метров. Блэк хотел встретить землю всеми четырьмя лапами, но ему не хватило кошачьей вёрткости, и собачью шею скрутило дикой болью от неуклюжего падения. Отчаянный жалобный визг вырвался помимо его воли…