Маргарит, милая, - чуть ли не с рыданиями пополам взмолилась Кэтрин Элизабет. – Джон – это единственное, что у меня осталось. Я живу только ради него! Мне казалось, ты его любишь. Разве нет?

А остальных своих друзей? – вторил Чарльз. – Ведь Смит доберётся и до них, после Джона. И после нас. Разве ради всех нас ты не согласишься на жертву?

Нет, это уже слишком! Маргарит захотелось заорать, кинуть чем-нибудь в решётку и убежать – подальше от этого сумасшествия.

Её вдруг осенило.

Она резко посмотрела Чарльзу прямо в глаза.

Ты не мой отец! – крикнула женщина и перевела взор на леди Рокстон. – А Вы не Кэтрин Элизабет! Что вы сделали с ними?!...

А кто же мы, по-твоему? – возмутилась дама.

Я не знаю. Но настоящие Чарльз и Кэтрин Элизабет ни за что не стали бы просить меня перейти на сторону Смита и поставить под удар тысячи, если не миллионы жизней! – «Я думаю, что не стали бы…». – Я спросила, кто вы и что сделали с настоящими Чарльзом и Кэтрин?? – Маргарит начинала выходить из себя. – И где Элаиза и Джон?!

Взгляд Чарльза потемнел. Если быть точнее, радужные оболочки его глаз заполнила чернота, до самых краёв.

Я же говорил, этот номер с ней не пройдёт, - фыркнул мужчина, обращаясь к сокамернице.

Глаза Кэтрин Элизабет тоже заполнились недоброй чернотой.

Марс не стал переносить людей непосредственно в деревню, кишащую врагами. «Пассажиров» он «выгрузил» за папоротниковыми зарослями напротив стены, служащей индейскому поселению защитной оградой.

Олимпийцу понадобилась лишь минута, чтобы перенести Веронику, Нэда, Джорджа, Кики, Гидеона, Мэдэрика и ещё трёх индейцев. Но глупо было бы кидаться в бой, не разведав обстановку.

Я осмотрюсь и скоро вернусь, - энергично проговорил Страж и тут же исчез.

Остальным ничего не оставалось, кроме как напряжённо ждать.

Вероника отошла в сторонку, делая вид, что хочет повнимательнее присмотреться к деревне с немного другого ракурса. На самом деле девушка надеялась, что Нэд последует за ней и они смогут, точнее, успеют поговорить.

…За стеной мерцали огни, мелькали чьи-то тени, раздавались голоса… Всё это можно было заметить благодаря тому, что стена была, во-первых, не очень высокая, а во-вторых, не сплошная, а заборообразная, и щели между досками этого «забора» достигали вполне приличных размеров.

Нэд подошёл и положил руку на плечо Лэйтон. Девушка не повернулась, но улыбнулась и накрыла ладонь репортёра своей ладонью, чуть сжав его пальцы.

Что-то не так? – приглушённо спросил Мелоун. – Знаю, много чего свалилось нам на голову за последние пару дней. И всё-таки мне кажется, тебя и до этого что-то тревожило. И тревожит до сих пор.

Не тревожит. – Вероника облизнула губы. – Скорее, не даёт покоя. – Она прекрасно понимала, сколь похожи эти два понятия, и всё же сейчас разница явственно ощущалась. Господи, ну что за ерунда лезет в голову? Вот думать сейчас больше не о чем, кроме как о тонкостях родного языка.

Девушка взглянула на журналиста.

Нэд, я давно собиралась тебе сказать, но всё не находилось подходящего случая…

Парень взглядом дал понять, что внимательно слушает.

Я… эм… дело в том, что… - Чёрт, как это, оказывается, трудно! Она замолчала, сделала глубокий вдох. Выдох.

Нэд улыбнулся и в то же время несколько насторожился – что такого важного хочет поведать его девушка и всё не решается?

Нэд, я люблю тебя, - вымолвила, наконец, Вероника.

Теперь парень облегчённо усмехнулся.

Это замечательно, но, если честно, я не удивлён, - мягко рассмеялся репортёр. – Я рад, что ты сказала это. - Он поцеловал девушку в щёку. – Я тоже тебя люблю, милая. Любил, люблю и буду любить, что бы ни случилось.

Вероника побледнела, это было заметно даже в потёмках.

Мелоун решил, что понял причину её тревог – вся эта суета с концом света и предстоящим боем кого хочешь насторожит. Может, у Вероники уже какое-то время было предчувствие? Вдобавок, она, наверное, боится, что что-нибудь сможет их разлучить.

Послушай, всё будет хорошо, правда. Я проверял.

Хранительница выдавила измученную улыбку.

Никто и ничто нас не разлучит, - продолжал Мелоун. Для пущей уверенности он притянул девушку и твёрдо повторил: - Я люблю тебя.

Вероника улыбнулась, спрятав лицо в складках жилетки на груди Нэда, и затем вдруг пролепетала:

У нас будет ребёнок.

Поначалу репортёр даже не вполне понял, что ему сообщили, и произнёс:

Конечно, будет. У нас будет много детей, это точно!

Вероника решила уточнить, на всякий случай:

Нэд, я беременна.

До сих пор не жалующийся на смекалку журналист вдруг осознал, что резко потерял способность соображать. Вообще.

Что? – с довольно глупым лицом переспросил он.

Я беременна, - терпеливо повторила блондинка. – И скоро, всего через несколько месяцев, у нас появится ребёнок.

Мелоуну на ум не пришло ничего умнее, чем:

Правда? Настоящий ребёнок? – Нэд переживал один из самых волнительных моментов в своей жизни, в сравнении с которым беготня от динозавров и сражения со всякими там волшебниками или демонами были мелкой ерундой.

Самый что ни на есть настоящий, дурачок, - рассмеялась Вероника, когда Мелоун в порыве восторга приподнял её на вытянутых руках.

Это просто… это просто умопомрачительная новость! – едва ли не завопил парень, не заботясь о стайке разбуженных, а потому недовольных птичек в кустарнике неподалёку. Птички мигом разлетелись кто куда.

Кричите громче, не стесняйтесь, надо же предупредить о нашем присутствии, - хмыкнул Мэдэрик, но влюблённые его проигнорировали, потому что просто не услышали.

Репортёр бережно поставил девушку обратно на землю и страстно поцеловал. Девушка нисколько не возражала, даже наоборот.

Ребята, нам пора, - откуда-то из-за спины Нэда вдруг подал голос Марс.

Мы собираемся стать родителями! – последовала переполненная радости реплика журналиста.

Марс непонимающе глянул на Нэда, затем на улыбающуюся Веронику, затем снова на Нэда.

Нашли время. Может, займётесь своими любовными делишками немного позже, скажем, когда мир перестанет находиться на грани исчезновения? - И Страж пошёл к остальным союзникам, уже готовым к бою.

Нэд обхватил Веронику за талию, поцеловал в щёку. И вместе влюблённые направились за Марсом. По дороге Мелоун успел шепнуть:

Давай после всего этого поженимся.

Смит преспокойно дожидался Маргарит перед входом в темницу. И не удивился, когда наследница, вернувшись во двор, гневно бросила:

Сволочь! Как ты посмел?! Как ты мог сделать такое с моим отцом, с матерью Джона?!

А что? – невинно хлопнул ресницами Джейкоб. – Они же не мои родители. И согласись, это очень удобно – подселить в пленников своих сообщников, чтоб пленники не выделывали всяких глупостей. – Он пристальнее посмотрел на негодующую брюнетку и усмехнулся. – Я знал, что ты догадаешься, но попробовать стоило.

Маргарит с трудом подавила тошноту. Тошнило её и от ярости, и от страха, и от осознания собственной беспомощности. Ну и не последней причиной была беременность.

Нет, это всё потом. Сейчас нельзя срываться, ни за что.

Где Рокстон? – терпеливо процедила наследница. – И где Элаиза?

Ну, Элаиза спокойно спит в камере рядом с твоим папенькой, - хмыкнул брюнет. – Пришлось накачать экс-тёщу снотворным, ради спокойствия. Её сила, разумеется, не сравнится с твоей, и всё-таки мне бы не хотелось лишних хлопот. А заселять демона в тело с такими возможностями тоже небезопасно. Это же демон, мало ли что взбредёт ему на ум. Ты не волнуйся, снотворное безопасное, оно не причинит Элаизе вреда.