Звонок от Мисоры Наоми ожидаем, и, поставив запись на паузу, Эл отвечает на вызов. Закончив с положенными расшаркиваниями, принесениями соболезнований и прочим, она переходит к сути.
— Я предлагаю вам снова поработать на меня, Мисора-сан. На этот раз ради поимки Киры.
В её согласии можно не сомневаться, поэтому Эл не тратит время на ожидание ответа и излагает свой план.
— Не предпринимайте ничего, Мисора-сан. На некоторое время я стану вами. И хочу, чтобы вы на этот же промежуток времени стали моей тенью.
Play
— Читал, ФБР накрыло детский невольничий рынок с твоей подачи, Эл. Впечатляет.
— Пустяки. Вообще не понимаю, зачем им понадобилась моя помощь. Все ответы буквально на поверхности лежали, как их можно было не заметить…
— Да брось, не мне тебе говорить, что организации, отлично замаскированные под государственные структуры, всегда неохотно попадают под подозрение. Кто бы, например, в здравом уме подумал, что сталелитейный завод может скрывать в себе такое? Про тебя, если что, речи нет. Мы с тобой по определению не можем быть в здравом уме.
— Это нам и помогает видеть и замечать то, что недоступно другим людям.
— Эл, ты ведь обещала мне, что будешь улыбаться. Ты только что раскрыла крупное дело.
— Такое крупное, что аж целых два дня на него угрохала… Я же говорила, Бей, для меня участие важнее победы, несмотря на то, что я всё равно не приемлю поражений. Честное слово, такое впечатление, что толковых преступников вообще не осталось… Это не значит, что я одобряю их существование, но сам факт того, что уже два месяца тишь да гладь, невольно повергает меня в уныние. Я уже ловила себя на мысли, что сама могла бы совершить что-нибудь этакое, но перспектива ловить себя же — это нонсенс.
— Даже представить не возьмусь, что бы у тебя получилось, Эл, учитывая, какие преступления ты для меня придумывала.
Pause
— Эл, ты не должна идти туда сама. Ты не можешь позволить себе так рисковать.
— Я ничем не рискую, Ватари. Для убийства Кире нужно имя и лицо, и даже если я покажусь ему на глаза, он никогда не узнает моего имени. У меня с собой поддельные документы, и я уверена, что он не сможет отличить их от настоящих.
Спор с Ватари продолжается уже почти десять минут, и Эл, устав от бессмысленных пререканий, начинает выходить из себя. И, несмотря на то, что она не позволит себе хамить, скрывать своё недовольство она не собирается.
— Признайся, наконец, Эл, что в данном деле ты не можешь действовать отстранённо. Ты могла бы поручить это Мисоре-сан, координируя её действия отсюда.
— Нет, Ватари, не могла бы, — отрезает она, приводя в относительный порядок причёску и переодеваясь в более приличную и соответствующую обстоятельствам одежду. — Я выбью из него признание, и для этого мне нужно быть там самой. Плюс к этому я хочу своими глазами увидеть его лицо в этот момент. Мисора Наоми будет меня прикрывать и в случае необходимости сразу придёт на помощь. А ты, пожалуйста, наблюдай отсюда и обеспечь отличное качество видео-и звукозаписи.
Часом позже она встречает Ягами Лайта в полицейском участке, куда его предварительно вызвал Ватари, использовав для связи номер телефона Ягами Соичиро, его отца. Прикинувшись девушкой, имеющей важные новости по делу Киры, ей без проблем удаётся завести с ним разговор. Из отчётов Эл знает, что в прошлом, несмотря на возраст, Ягами несколько раз помогал полиции в расследованиях дел, давая ценные советы, поэтому она выкладывает карты на стол не спеша, постепенно, одну за одной, внимательно наблюдая за его реакцией.
Разговорившись, они выходят из полицейского участка и идут по улице.
— Простите, а как вас зовут? — непринужденно интересуется парень и тут же представляется сам, не скрывая ни фамилии, ни имени.
— Я Диана Джордан, — называет Эл первое пришедшее в голову имя.
«Теперь у тебя есть имя. Что же ты будешь делать?»
Они продолжают прогулку, переговариваясь о деле Киры. Эл высказывает свои соображения, выслушивает ответы своего подозреваемого. И диву даётся. Ягами ведёт себя настолько спокойно и естественно, что, не имей она достаточно оснований для подозрений, наверное, в жизни бы на него не подумала, стоило лишь посмотреть в его честные глаза.
— Мне кажется, моему другу довелось встретиться с Кирой, — нарочито безразличным тоном произносит она, выкладывая первый козырь и не сводя цепкого взгляда с его лица.
Но Лайт по-прежнему спокоен, более того, он даже позволяет себе улыбнуться.
— Боюсь, скажи вы такое полиции, вам бы никто не поверил, — усмехается он. — К тому же, в таком случае вашему другу стоило прийти самому.
— Его уже нет в живых, — говорит она, опуская взгляд, выглядя подавленной. — Он был одним из агентов ФБР, прибывших в Японию. Он говорил мне, что случайно попал в захваченный автобус, и, если мои предположения верны, именно там он и встретил Киру.
«В десятку! Я знаю, что ты был в том же автобусе, Ягами Лайт. Что ты будешь делать? Ведь ты успел перехватить меня до того, как я поговорила с полицией. Покажи мне, как убивает Кира».
Эл спиной ощущает, как напрягается Ягами. Буквально на секунду его оставляет самообладание, дыхание сбивается с ритма, и это не остается незамеченным. И Эл позволяет себе едва заметно усмехнуться, пользуясь тем, что идёт чуть впереди.
— Захватчик автобуса погиб от несчастного случая, а за несколько часов до этого погибло ещё двое мелких преступников, из них один пытался ограбить магазин, но скончался, напоровшись на собственный нож, а второй, сбегая от преследования, неудачно упал с лестницы. Через неделю мой друг и остальные одиннадцать агентов умерли от сердечного приступа, также за это время от рук Киры погибли ещё около двадцати мелких правонарушителей. Я полагаю, что с их помощью Кира проводил какие-то эксперименты, и захват автобуса также был спланирован им, как часть плана по убийству агентов ФБР.
— Значит, вы полагаете, что Кира может убивать и другими способами? Не только с помощью сердечного приступа?
— Да. Я уверена в этом почти на сто процентов. Мой друг не раскрывал мне деталей, но одну вещь мне узнать удалось. Ситуация в автобусе была безвыходной, и ему пришлось показать своё удостоверение. Расследование ФБР проходило в условиях строжайшей секретности, и агентам было запрещено показывать свои значки. Так что я уверена, что именно от него Кире и стало известно об агентах.
— Выходит, захват автобуса был спланирован Кирой с целью узнать имя вашего друга? Это весьма смелое предположение, однако ваша информация может существенно помочь расследованию. Вы кому-нибудь говорили о своих соображениях?
— Нет, только вам.
Внезапно Лайт останавливается, вынуждая Эл последовать его примеру. Она вопросительно поднимает бровь, смотря на него, но вместо ответа он вытаскивает бумажник и ручку.
— Если вам не удастся поговорить с полицией, я мог бы сам передать информацию отцу, он как раз является главным следователем по этому делу. Скажите, когда произошёл захват автобуса?
Она спокойно отвечает на его вопросы, по-прежнему сверля его лицо пристальным взглядом, пока Ягами записывает её слова на вытащенный из бумажника листок.
«Захватчик автобуса впал в истерику после того, как прикоснулся к листку бумаги, выроненному Ягами Лайтом. Бумага… Может, Кире нужно всего лишь записать имя на особой бумаге? Жаль, что нельзя посмотреть, что он там пишет. Как-то подозрительно долго пишет, хотя я назвала только дату и маршрут автобуса. Если сейчас он пытается меня убить, то чего он хочет? Явно не сердечного приступа посреди улицы».
— Если вы не против, я передам эти сведенья отцу, — улыбка на лице Ягами самая искренняя и почти сбивает с толку.
— Ну, — улыбается в ответ и Эл, — я бы хотела сама поговорить со следователями. Раз уж я сегодня неудачно зашла, когда все оказались на совещании, может, завтра мне повезёт больше. Хотя… может, совещание уже закончилось? Загляну-ка я в управление ещё раз на всякий случай.
