— Матерь божья… — выдавил из себя Артур, задыхаясь от концентрированного аромата крови.
— Где он? — спросил, оглядываясь, Габриэль.
За спиной послышался щелчок зажигалки. Близнецы обернулись и увидели в двери того самого странного зеленоглазого вампира. На нем самом не оказалось ни капли крови, только руки запачканы. Его лицо не выражало почти никаких эмоций, будто застывшая макса. Артур даже немного перепугался, подумал, что если они сейчас попадут ему под горячую руку, то их самих потом по кусочкам будут искать. Вампир закурил и перевел взгляд на братьев, несколько минут он очень пристально изучал их, а потом развернулся и ушел.
Больше братья с ним не встречались, да и желания не возникало.
*В этом произведении некоторые исторические факты сильно изменены из-за вмешательства вампиров. Возможны совсем другие причины войн. Но я настолько углубляться не буду.
====== Глава 14 ======
Ужасная боль скручивала все тело, заставляла цепляться согнутыми пальцами за холодные, влажные камни на стенах. Не было сил подняться на ноги, хотелось только крови, хотя бы глоток, хотя бы немного. Ошейник немилосердно сдавливал горло, не давая толком сделать глубокий вдох. Перед глазами все вокруг плыло, размытая картина рисовала в голове причудливые образы уродливых монстров, которые тянули свои костлявые когтистые лапы, чтобы разорвать меня. Я никогда прежде не чувствовал такой сильной ужасающей жажды, как в этот момент. Порой из горла вырывался крик, похожий на рык дикого раненого зверя.
Пакетик крови, что был услужливо оставлен той дамочкой, я выбросил из своей камеры так далеко, насколько хватило сил, и теперь достать его не представлялось никакой возможности. Я начал жалеть о том, что сделал, потому что просто не представлял, какая дикая боль ждет меня впереди. Так вот оно какое, сумасшествие от жажды. Наверное, еще немного и мое сознание помутится настолько, что я уже не буду понимать, что делаю. Вся кожа горела, я искусал клыками в кровь свои губы, задыхался, а тело скручивало судорогой.
Бесконечные минуты этой агонии превращались в часы страданий. Казалось, каждая мышца тела горела в огне, по венам тек раскаленный металл, а в горле была такая острая боль, что я не мог даже сглотнуть, словно ком из иголок застрял. Я так хотел, чтобы меня усыпили, или казнили прямо сейчас. Я уже готов был расцарапать шею до самого мяса, чтобы меня не мучила жажда больше никогда. Я не мог понять, сколько времени уже прошло, день, два, неделя?
Возле моей камеры кто-то стоял, но я не видел, кто это, не мог разобрать голос, шум собственной крови и стук сердца в ушах заглушал все звуки.
— Смотри, как себя довел, уже потерял всякий человеческий облик, прямо как животное, — тихо заговорила женщина, — еще пару часов и он окончательно озвереет. А ведь тебе предложили облегчение.
Женщина осмотрелась по сторонам и заметила пакетик крови в камере напротив. Она криво усмехнулась и бросила туда второй, который принесла с собой.
— Помучайся еще, тебе это ведь впервой, да? Винсент… — мелодично и растянуто произнесла она имя.
Я бросился к решетке, пытаясь ухватить ее за горло, мной уже полностью управляла невыносимая жажда. Я стал тянуть прутья в сторону со всей силы, с потолка начал сыпаться бетон и раздался скрежет металла. Женщина перепугалась, отскочила еще дальше. Она вытащила из-под плаща пистолет и стала стрелять. Боль заставила меня тут же отшатнуться назад к стене, о которую я ударился спиной и сполз на пол.
— Что тут происходит?! — около моей клетки появился какой-то недовольный мужчина.
— Прутья чуть не разогнул, — шокировано выпалила женщина задыхаясь.
— Быть не может, они не по зубам обычному обращенному!
Женщина вернулась к решетке, переводя дыхание.
— Тебе нравится быть таким?! — выкрикнула она.
Я не мог ей уже ничего сказать, только звериный рык вырывался из горла. Ответа от меня она уже вряд ли сможет дождаться, жажда почти полностью поглотила разум. Сейчас я не мог больше ни о чем думать, кроме как вцепиться ей в горло зубами. Я слушал как шумит ее кровь и стучит сердце, только этот звук и ничего больше. Даже боль отступила на второй план.
— Хотела я с тобой поговорить, но вижу, что ты сам не желаешь идти на контакт, заморил себя голодом, ты упрямое животное! — прошипела она сквозь зубы.
Женщина развернулась и ушла из темницы, а следом за ней и мужчина, оставив меня корчиться на полу в страшных припадках от ломки. Новые раны только усугубляли ее. Мой рык эхом проносился по всей темнице, отражаясь от каменных стен, резал собственный слух.
— Не надо! Прошу вас, отпустите меня! Пожалуйста!
У плачущей девушки были очень красивые волосы, длинные, цвета ржаных колосьев. Она в панике пыталась вырваться, но от страха у нее не осталось сил.
Она совершенно не понимала зачем эти молчаливые люди в темных одеждах схватили ее прямо в переулке, когда она возвращалась домой после работы, и утащили в машину. Кто они, куда ее везут? Она была обычной девушкой, семья не богатая, выкуп никто заплатить не сможет. Она окончательно растерялась когда ее втащили в старый собор. Люди в красных плащах стали грубо раздевать ее, пока она кричала и звала на помощь. Один из них внезапно достал нож и сделал несколько неглубоких надрезов на ее полуобнаженном теле. Девушка уже была готова потерять сознание от ужаса. Потом к ней подошла женщина, от нее приятно пахло дорогими духами.
— Ты можешь попросить его не убивать тебя, если он, конечно, услышит… — тихо прошептала она несчастной девушке на ухо и провела по ее щеке ладонью. — Прости, дорогая, похоже сегодня просто не слишком удачный день для тебя.
Она взмахнула рукой и полуголую девушку поволокли куда-то вниз по лестнице в сырое и темное место. Раздался звон ключей, открыли скрипучий металлический замок. Ее грубо втолкнули в камеру и она, не удержавшись на ногах, шлепнулась на каменный холодный пол. Дверь позади с металлическим грохотом захлопнулась. Едва нащупав в темноте решетку, девушка снова заплакала, сжимая левой рукой свой золотой крестик на груди, который чудом не сорвали вместе с одеждой. Она стала молиться, чтобы ее пожалели и отпустили поскорее домой.
Женщина в красном плаще осталась стоять перед камерой, она вытащила из кармана фонарик и посветила на девушку. Когда та увидела свет и что кто-то стоит рядом, она с новой силой взмолилась:
— Пожалуйста! Отпустите меня. Я ведь не сделала ничего плохого!
Незнакомка с фонариком приложила к своим губам указательный палец и шикнула:
— Тсс… Я бы на твоем месте не стала так громко шуметь. Ты его разбудишь, — ее лицо исказилось в ужасающей улыбке.
Девушка обернулась и увидела в дальнем углу камеры человека. Он, кажется, был без сознания, сидел у стены, и его голова была опущена так, что не было видно его лица. Казалось, он даже не дышит. Одежда на нем была грязной и разодранной.
Страшная догадка промелькнула у несчастной девушки в голове и она завыла от ужаса, но тут же зажала себе рот ладонями и умоляюще уставилась на женщину в красном плаще, которая вытащила из кармана серебряный амулет крестовидной формы и сжала его в руке. Человек, или кто бы он ни был, закашлялся и упал на бок, хватаясь руками за свое горло.
— Нет, нет, прошу вас, не надо, прошу… — шептала девушка, пытаясь как будто протиснуться сквозь прутья решетки.
Женщина нахмурилась, и сжала амулет еще сильнее. Тот, кто сидел у стены взвыл страшным голосом и неестественно выгнулся. Девушка обернулась и едва успела моргнуть, как перед ее лицом внезапно оказалось чье-то другое, неузнаваемое, искаженное гримасой боли и звериного безумия.
Девушка кричала так отчаянно и громко, что, казалось, стены старого собора вздрогнули и задребезжали стекла. Женщина стояла и с наслаждением смотрела, как голодный вампир впивается в тело невинной жертвы, ломая ее, как хрупкую тростинку в своих цепких руках, с яростью чуть ли не вырывая из нее заживо куски мяса клыками. Вскоре крики несчастной стихли, и только утробный рык и тяжелое дыхание нарушали тишину.
