— Белль? — на кухню заглянула Хелен. — А, Руперт! Ты не видел Белль?

— Нет. Но если найдёшь — сообщи мне. Я думал, что она во дворе.

— Была. А потом решила помочь Коль найти Роланда.

— А вот его видел. Он только что вышел отсюда. Странно, что вы разминулись.

Участок был небольшим, как и дом, но все постоянно умудрялись терять друг друга. Наверное, корнем всех зол был узкий извилистый коридор. Голд очередной раз задумался над тем, насколько отвратительна была планировка.

— Да, немного, — Хелен нахмурилась. — Руперт, можно вопрос?

— Вопрос — можно, — он сделал большой глоток. — Насчёт ответа не уверен.

— Во что ты втягиваешь Билли?

— Спроси у него. Ровным счетом ни во что, — ответил Голд. — Клянусь, что не занимаюсь ничем незаконным.

— Билли — человек азартный. Он борется со своими пристрастиями всю жизнь, — сказала Хелен. — Не соблазняй его чем-то, что может разрушить все его старания.

— Хелен, тебе беспокоится не о чем.

— Ужасно хочу тебе верить.

— Так верь, — он обаятельно улыбнулся. — Могу даже поклясться.

— Верю. Не клянись. Но смотри у меня! — Хелен в шутку пригрозила ему кулаком.

Он не сомневался, что её шутки были шутками лишь отчасти.

— Иначе что? — насмешливо поддержал Румпель, но потом серьёзно добавил: — Ты можешь мне верить.

— Чему верить? — на пороге кухни появилась Белль

— Тому, что я не являюсь плохой компанией, и Билли можно играть со мной в одной песочнице, — ответил Голд.

— А можно?

— Боги, женщина!

— Я шучу! — улыбнулась Белль. — Наверное. Вы не видели Роланда?

— Руперт видел, — кивнул Хелен. — Пойду к Билли.

Хелен махнула Голду рукой, будто прощаясь, погладила Белль по плечу и ушла.

— Роланд пьян, — сказал Голд, закрутил крышечку и поставил бутылку на стол. — Тебе не показалось?

— Показалось. Коль сказала, что он и правда перебрал. Да ещё и усталость…

— Я займусь этим.

— Точно? Уверен?

— Не знаю. А ты мне веришь?

— Верю, — Белль коротко поцеловала его. — Вернусь к гостям.

— Давай.

— Дом маленький, а всех так сложно найти! Кошмар!

— Полностью согласен!

Голд нашёл Роланда на террасе. Он был уверен, что Коль и Белль искали его тут, но разминулись с ним. Сам он бы предположил, что Роланд отправился куда-нибудь, где можно прилечь, потому что стоял он с большим трудом, но соображал хорошо. Он находился в той степени опьянения, когда разум становился пленником непослушного предательского тела, отчего и испытывал чувство, сильно напоминающее отчаяние.

— А…Вы…

— Я тебя искал.

— Мне плохо.

— Я знаю, — сказал Голд. — С кем не бывает.

— Со мной… — обречённо сообщил Роланд. — Как правило, со мной не бывает. И мне за себя стыдно.

— Пока ты не снял штаны и не полез в драку — стыдиться нечего.

Роланд улыбнулся.

— Может, позволишь отвести тебя хотя бы в гостиную? — предложил Голд. — Приляжешь?

— Я сам могу дойти.

— Всё же я провожу тебя.

Роланд и правда дошёл сам, опираясь рукой о стены. Гостиная хорошо проветривалась, и не осталось ни единого намека на то, что ещё полчаса назад тут кто-то курил.

Голд помог Роланду снять пиджак, сам развязал галстук и аккуратно сложил всё на кресло. Роланд осторожно прилёг на диван.

— Тебе необходимо хотя бы просто полежать.

— Спасибо.

— Сильно тошнит?

— Да. Вот ведь как… — сказал Роланд, постепенно проваливаясь в сон. — Беременна она, а тошнит меня… Ой… Вот чёрт…

— Вот как? Она не хотела говорить?

Голд подозревал это с самого начала, но и подумать не мог, что оправдавшиеся подозрения могут его так огорчить.

— Да. Да, да, да. Я не хотел скрывать.

— Охотно верю. Но что не сделаешь по просьбе любимой!

— Не обижайтесь… — прошептал Роланд и заснул.

— Не буду! — буркнул обиженный Голд. — Роланд? Роланд?! Спит…

В гостиную зашла Коль.

— Спит? — спросила она, сочувственно глядя на мужа.

Голд улыбнулся, прикусив губу, и кивнул в подтверждение.

— Спасибо, что нашёл. Я даже второй этаж обежала. Можно?

Голд встал с дивана и отошёл в сторонку. Коль заняла его место, прикоснулась к спящему и замерла, прислушиваясь к его дыханию.

— Я принесу покрывало, — вызвался Голд.

— Спасибо.

Голд сходил наверх за лёгким покрывалом. Коль тем временем успела снять с Роланда ботинки и ремень, расстегнуть ворот рубашки и отрегулировать температуру в комнате.

— Прости меня, мой милый… — она гладила мужа по голове, искренне сожалея.

— Это точно, — Румпель протянул ей покрывало. — Есть за что прощения просить.

— Не понимаю, о чём ты, — проворчала она, накидывая на мужа покрывало.

— Ну, как же! — язвительно заметил Голд. — Он, бедняга, пил за двоих весь вечер, пока ты за двоих ешь.

— Он сказал тебе… — вздохнула Коль.

— Случайно сболтнул. Поговорим?

— Поговорим.

Они вышли на террасу. Только тут их не могли подслушать или неожиданно прервать.

— Здесь я его и нашёл.

— Я тут была три раза! — всплеснула руками Коль. — Как упустила?!

— Так значит, ты беременна? — он перешёл к делу.

— Да.

— Даже не знаю, кидаться ли с поздравлениями или смертельно обидеться и до завтра с тобой не разговаривать.

— Прости, — грустно сказала Коль. — Где-то год назад мы решили попробовать. У нас долго не получалось, а когда вышло, то я просто боялась говорить об этом. Не знаю почему. Дурочка, наверное.

— Не дурочка, — оттаял Голд. — Но я думал, что мне ты доверяешь.

— Доверяю. Не пойми меня неправильно, но это в первую очередь касается только меня и Роланда.

— Я понимаю. Какой срок?

— Роды в декабре.

— То есть где-то уже месяца три.

— Да. Я хотела сказать завтра. Правда! — убеждала Коль. — Я просто решила не перетягивать одеяло на себя.

— Знаешь, в следующий раз перетягивай, не стесняйся, — мягко сказал он, видя, насколько ей не хотелось его обижать. — Идёт?

— Да.

— Всё ещё не знаю, как реагировать, но я очень за вас рад.

— Надеюсь, положительно, — неуверенно улыбнулась Коль. — Ты ведь станешь дедушкой. В этот раз без сюрпризов и неожиданностей.

— Ты счастлива? — его интересовало только это.

— Очень.

— А как ты себя чувствуешь? Что врачи говорят? В какую клинику ты ходишь? Что будет дальше?

— Слишком много вопросов.

— Уж извини меня, — недовольно проворчал Голд. — Я немного волнуюсь. Ты застала меня врасплох.

— Не волнуйся! Всё хорошо! — убеждала она. — Я здорова, беременность протекает нормально. Что будет дальше — вопрос, потому что я внезапно поняла, что не хочу растить ребенка в Калифорнии. Приезжать сюда время от времени — обязательно, но я скучаю по Нью-Йорку.

— Вы переезжаете?

— Это обсуждается.

— Прошлые обсуждения ни к чему не привели, — отмахнулся Голд.

— В прошлый раз всё было иначе. Может, выйдем на пляж?

— Ладно.

Они вышли на пляж через калитку на террасе.

— Жизнь здесь — рай, — снова заговорила она. — Но со временем понимаешь, что не такой уж и рай.

— Понимаю.

— Потому и живёшь в Нью-Йорке?

— Да, — согласился он. — Только в Нью-Йорке я чувствую себя как дома.

— И я. Я прожила в Лос-Анджелесе почти одиннадцать лет, привыкла и считала его самым лучшим городом на планете Земля, — продолжила Коль. — Но когда я приезжаю в Нью-Йорк, то с трудом заставляю себя сесть на самолет в обратную сторону, потому что чувствую так же, как ты. Это будто мое незаконченное дело, понимаешь? А я не хочу, чтобы у меня остались незаконченные дела, до того, как родится ребенок.

— Я понимаю, — он почувствовал, как сильно ей хотелось сказать ему всё это раньше. — И каков план?

— Он пока весьма условный, но определённо есть. Пока ясно лишь одно: нам нужен дом. Настоящий. И до конца лета мы его найдём.

— Я как-то могу помочь? Я хочу помочь.

— Пока нет. Я тебе скажу.