— Дай! Дай это мне!

— Мистер Голд? — вздрогнул юноша.

— Да, мистер Голд. Давай сюда, Пол!

— Что давать?

— Сигарету! Живо!

К его изумлению, Пол даже не попытался с ним спорить, протянул и сигарету, и зажигалку.

— И пачку тоже.

Пол отдал ему и пачку.

— Тебе курить не рано?

— А вам какое дело? — буркнул Пол, но не враждебно, а как-то устало.

— Стало быть, есть, раз спрашиваю, — сказал Голд, смягчившись. — Почему ты здесь, а не на занятиях?

— Неважно себя чувствую. Отравился.

— Я позвоню твоим родителям. Они заберут тебя.

— Прошу, не надо им звонить, — попросил Пол и выдавил улыбку. — Они заняты. Я просто дождусь Криса и пойду домой.

— Думаю, Крис тебя извинит. Иди сейчас же домой и позвони врачу. Точно не хочешь, чтобы я позвонил твоей маме?

— Нет-нет! — поспешно отказался юноша. — Я сам. Я уже иду домой. Возьму такси.

— Я могу тебя отвезти…

— Не беспокойтесь. Я правда сам доберусь, — настаивал Пол. — Передайте Крису, что я пошёл домой.

— Передам, — рассеянно сказал Голд, не желая отпускать его одного. — А сигареты оставлю себе. И если увижу ещё раз, то точно позвоню твоим родителям.

— Договорились! — весело сказал Пол и ушёл вполне ровным шагом.

Голд угрюмо смотрел ему вслед и всё-таки вытащил телефон, но в последнюю минуту передумал.

— Румпель? — окликнула Белль, закончившая разговаривать с учителем. — Ты идёшь?

— Иду.

— Это Пол?

— Да.

— А почему он не в классе?

— Говорит, что отравился, — пожал плечами Голд. — Не думай о нём. Пойдём.

Мисс Бауэр встретила их дружелюбно, предложила чай и не приняла отказа. Устроившись поудобнее в её маленьком захламлённом кабинете, они выжидательно на неё посмотрели, готовясь слушать неприятные новости, и прогнозы их не подвели.

— Мистер и миссис Голд, Кристофер — талантливый, умный и ответственный молодой человек, — мисс Бауэр начала с приятного, — но в этом семестре его просто не узнать. Он не сдал несколько тестов и не пришёл в день пересдачи. Он пропустил много занятий, перестал регулярно выполнять домашние задания и начал грубить учителям. На днях он просто встал посреди урока, ушёл и не вернулся.

— Это невозможно, — покачала головой Белль. — Он делает все домашние задания. Я слежу за этим.

— Может быть, и делает, миссис Голд, но не приносит. Вчера, правда, он сдал разом все сочинения по английскому.

— А… Понятно, — вздохнула Белль. — Странно, что мистер Маккласки ничего не сказал мне, когда мы с ним разговаривали всего несколько минут назад. И оценки Криса не стали ниже.

— Многие преподаватели готовы пойти ему навстречу, — пояснила мисс Бауэр. — Они не выставляют ему некоторые оценки, потому что тут особый случай. Я сама много раз говорила с Кристофером, и он вроде бы всё понимает, но ничего не делает. Тогда я подумала, что вы сможете как-то повлиять. Или объяснить. Может быть, есть неизвестные мне причины? Сложная ситуация в семье или…

— Мисс Бауэр, мы удивлены не меньше вашего и не можем ответить на ваши вопросы, — сдержанно произнёс Голд. — Но мы постараемся повлиять на него. Расскажите нам, что ему нужно сделать, и он сделает.

Мисс Бауэр растерянно на него посмотрела, потом на Белль, и согласилась. За следующие десять минут она расписала чёткий план, составила список заданий и назначила дни пересдач.

— Я на вас очень рассчитываю, — сказала она в заключение. — Как вы понимаете, это может стать проблемой. Спасибо, что так быстро нашли время.

— Спасибо вам, что сообщили, — поблагодарила Белль. — Мы разберёмся.

— Да, — кивнул Голд. — Большое спасибо.

Мисс Бауэр улыбнулась и предложила проводить их до кабинета, в котором занимался Крис, и решила подождать вместе с ними. Крис вышел почти сразу после звонка, тут же увидел родителей и учителя и угрюмо остановился рядом с ними.

— Кристофер, я вынуждена была позвонить твоим родителям, — мисс Бауэр беспокоилась за доверительность отношений между ней и её питомцами. — Ты не оставил мне выбора.

— Я всё понимаю, мисс Бауэр, — вздохнул Крис. — Вы всё правильно сделали.

— О! — удивилась женщина. — Тогда всего доброго и до встречи!

Они втроём пожелали ей того же, и она их оставила.

Крис выпрямил спину, спрятал руки в карманы пиджака и без тени смущения посмотрел на родителей.

— Ну? — строго сказала Белль. — Тебе по-прежнему нечего нам сказать?

— Мне по-прежнему нечего вам сказать. Я был занят, но я всё исправлю.

— Что с тобой происходит? — спросил Голд скорее обеспокоенно, чем сердито, хотя он был страшно рассержен. — Если у тебя или у кого-то, кто тебе небезразличен, есть проблемы, то лучше расскажи нам. Мы можем помочь.

— Всё в порядке, — буркнул Крис. — Я просто был занят.

— Поговорим дома, — рассерженно бросила Белль. — Идёмте.

— Я не могу. Мне на работу, — возразил Крис. — Если я поеду с вами, то не успею поесть.

— Тебе не надо работу, — мрачно сказал Голд. — Ты уволен.

— Ты не можешь меня уволить. Не станешь.

— Договор был таков: работа не должна мешать твоим занятиям. Ты его нарушил — ты уволен.

— Мне мешает не работа.

— А что тогда мешает?

— Ничего, — Крис весь сжался и пошёл к выходу. — Поехали домой, раз мне больше никуда не надо.

Дома они снова пытались поговорить с Крисом, отчитать его, но сложно отчитывать и что-то говорить тому, кто ничего не отрицает. Крису будто даже стало легче, и он охотно соглашался со всеми их требованиями, а потом, осмелев, спросил, нельзя ли ему сохранить работу.

— Я подумаю об этом, — сказал Голд, склоняясь к отрицательному ответу. — В ближайшую неделю — нет. Ты теперь будешь перемещаться по простому маршруту «школа-дом». Не более! А там посмотрим.

К пяти Голду нужно было на встречу с Чарли и Билли, но у него не было никакого настроения идти, и он думал позвонить и всё отменить, но Белль его отговорила.

— Уже поздно менять планы, — сказала жена. — Иди. А с Крисом я разберусь.

— Постараюсь поскорее вернуться, — улыбнулся Голд и нежно потрепал её по плечу. — Пиши, звони.

Она пообещала, что будет, и он уехал с надеждой, что уже через пару часов вернётся домой.

Место встречи выбрал Чарльз Брайант. Большой ресторан, расположенный в бывшем театре. Когда-то на втором этаже здания находился клуб для джентльменов, где люди вроде них нередко встречались для деловых переговоров, курили, пили и играли в карты. Голд здесь был всего раз, Билли — ни разу, а Чарльз, судя по его расслабленной позе, частенько здесь засиживался.

— Я слышал об этом месте, — сказал Билли, оглядываясь. — Так и не дошёл.

— Клуб Дирка Миллигана, — улыбнулся Чарльз. — Все что хотите за ваши деньги! В разумных пределах. Новый владелец сохранил часть традиций. Например, на этом этаже до сих пор разрешается курить.

— Почему он продал клуб?

— Он не продал клуб. Он умер от цирроза печени, — ответил Чарли с какой-то ностальгической грустью. — И в этом нет ничего удивительного: его ни разу не видели трезвым. Однако Дирк умел жить, умел завоевывать сердца и обладал странным чувством юмора. Однажды он повесил здесь огромную волчью голову. Из челюсти вытащили все зубы, кроме клыков. Дирк сказала, что это он: загрызть может, а пережевать нет. По-моему, это справедливо по отношению к каждому.

Голд не мог не согласиться и слегка улыбнулся. Билли только пожал плечами: у него было отличное настроение. Билли говорил и пил больше них, Голд ограничился всего двумя порциями виски, а Чарли и вовсе одной, но курил больше, чем обычно, с удовольствием затягивался и с печальной улыбкой выдыхал дым в потолок. Время шло, и Голд постепенно успокоился, но не изменил своему решению вернуться домой пораньше.

— Приятная вышла встреча, — сказал Румпель. — Я с радостью бы посидел подольше, но мне пора домой.

— Да, мне тоже пора, — поддержал Чарли. — Реджина рассчитывает, что я буду дома к ужину. Мне лучше поспешить.