— Ясно… — он снова успокоился. — Я побоялся с ней спорить. Мне и так очень, очень грустно.

— Думаешь, он и правда делает что-то опасное для себя?

— Да. И не я один. Келли тоже. И её он тоже не слушает.

— Послушает! — уверенно сказала Коль. — Адам не идиот. Сейчас он пошёл на принцип, но потом поймёт что к чему, если вы с Келли не паникуете в пустую.

— Паникуем впустую?! — громко возмутился Голд и даже остановился на месте.

— Эй! Я тебе не враг! — поспешила успокоить его дочь. — Я на твоей стороне. Просто после всего вы с Келли чересчур с ним носитесь.

— Он сказал, что вычеркнет меня из своей жизни.

— Ну это уж совсем ерунда!

— Надеюсь, ты права, — вздохнул он и медленно пошёл дальше.

— Я права, — кивнула Коль и шутливо толкнула его плечом, а потом сменила тему: — А Дженни теперь улыбается!

— Вот как?

— Да. Не так, как раньше. По-настоящему.

— Неудивительно.

— А для меня всё очень удивительно! — заявила Коль. — Удивительно, как быстро она меняется.

— Тогда тебе предстоит ещё очень много удивляться, — усмехнулся Румпель и снова погрустнел. — Я вот до сих пор удивляюсь…

Она ещё долго говорила о Дженни и о Роланде, подробно рассказала, как на днях голова Фалко застряла между перилами, и остановилась как раз на тот моменте, как они героически освободили его, когда произвольный круг замкнулся и прогулка закончилась там же, где и началась. На крыльцо тем временем вышел Роланд и огляделся в поисках жены. Увидев её и Голда, он улыбнулся и помахал рукой, а потом жестом позвал их в дом.

— Не хочешь зайти? — любезно предложила Коль вслед за мужем.

— Нет. Вернусь домой, — отказался Голд и помахал Роланду в ответ. — Отдыхайте!

— Пока, папа.

— До свидания, моя девочка.

Они обнялись на прощание, и Голд отправился домой. Белль ждала его в гостиной, тихо сидела на диване, положив руки на колени, и смотрела на него уже совсем не сердито, а как-то грустно.

— Прости меня, — повинился он.

— И ты меня прости.

Голд пересёк гостиную, сел возле неё, взял за руку и коротко поцеловал.

— Мы с Адамом поругались из-за тебя, — Белль попыталась объяснить ему причину своего ужасного настроения. — Я сказала, что у тебя должна была быть веская причина, а он мне сказал, что иного от меня и не ждал.

— Не слушай его!

— Так была у тебя причина?

— Я и правда поступил, как идиот, но причина была…

Он изложил ей свою версию событий и поделился опасениями, которые она приняла к сведению.

— И что дальше?

— Дальше… А я не знаю. Или знаю… — он не знал, что ему следует делать дальше, но ответ возник сам собой. — Мне нужно в Испанию.

— Ясно… — закивала Белль. — Когда?

— Чем скорее, тем лучше, — решение тоже сразу же появилось. — Полечу завтра вечером.

Белль снова закивала, примиряясь с этой мыслью.

— Ты со мной? — предложил он.

— Я? — удивилась она, но потом собралась с мыслями и ответила: — То есть да. Да, я с тобой.

— Отлично.

Тут щёлкнул замок, открылась входная дверь, и в квартиру вошёл Крис. Голд думал, что сын уже дома и просто сидит в своей комнате, потому что когда он сам выходил с парковки, часы показывали десять минут десятого.

— Ты же сказал, что придёшь к восьми! — рыкнул на сына усталый Румпель.

Крис испуганно захлопал глазами, не понимая, что происходит.

— Всё в порядке, — успокоила мужа Белль. — Я ему разрешила.

— Спокойной ночи, — неуверенно сказал Крис, нахмурился и ушёл к себе, провожаемый пристальным взглядом отца.

Давным-давно у Голда в голове возникла странная аналогия с воспитанием детей и заботой о них: они с Белль напоминали двух собак, которые изо всех сил пытаются уберечь от волков постоянно разбегающееся во все стороны стадо. Ничего с тех пор не изменилось, и он подозревал, что не изменится до самой смерти.

========== Темные ночи Толедо ==========

Утром в четверг Голд поехал в офис, чтобы отдать кое-какие распоряжения и лично предупредить, чтобы его не ждали до вторника.

— А что в Испании, если не секрет? — поинтересовалась Сюзанн.

— Поверьте, не развлекаться еду, — усмехнулся Голд, — но и объяснить не могу.

Сюзанн понимающе улыбнулась, потом сообщила ему несколько фактов о климате в Толедо и пожелала удачи. На том они и расстались.

Голд поспешил домой, чтобы помочь Белль со сборами. Впрочем, когда он пришёл, она уже почти со всем справилась сама. К четырём они заказали такси до аэропорта, ещё раз проверили, всё ли взяли. Крис специально вернулся пораньше, чтобы попрощаться с ними, и задумчиво наблюдал за последними приготовлениями.

— Так… — Белль вздохнула и грустно посмотрела на сына. — Рафф…

— Покормлю, выгуляю.

— Уборщица…

— Мам, я всё помню.

— Я знаю, — она обняла его и всё равно добавила: — Но если что, звони нам или Роланду с Коль.

— Мам, мне скоро семнадцать исполнится, — пробурчал Крис. — Я могу о себе позаботиться.

— Мы не сомневаемся, — Голд тоже обнял его. — Просто иногда всё происходит слишком быстро. Извини нас, что уезжаем вот так…

— Ничего, пап.

Таксист прислал оповещение, и они спустились вниз. Прежде чем сесть в машину, Румпель посмотрел наверх и увидел Криса, который провожал их взглядом с пожарной лестницы. Крис неуверенно махнул ему рукой, будто сомневался, что отец смотрит на него. Румпель помахал ему в ответ и улыбнулся доброй улыбкою, которая погасла, когда он сел в такси, а лёгкую светлую грусть сменила нарастающая тревога. Тревога владела не только им, но и Белль, тревога, которую люди испытывают перед встречей с неизвестным. Голд не мог предсказать, чем закончится их путешествие, почти жалел, что потянул жену за собой, никак не мог отделаться от этих неприятных ощущений, пока они сидели в аэропорту и разговаривали, и больше обычного нервничал, когда они сели в самолет, и тот взмыл в небо. Белль передалось его настроение, и она безуспешно пыталась читать какой-то глупый современный роман, который купила перед вылетом.

— Не беспокойся, — не очень убедительно произнёс Голд. — Отнесись к этому, как к маленькому отпуску.

— Стараюсь, — кивнула она и вдруг спросила: — Почему ты взял меня с собой?

— Я подумал, что тебе будет интересно, — ответил он, хотя сам не знал ответа. — К тому же мне может понадобиться переводчик.

Белль приняла эту причину, убедилась, что ему нечего добавить, и погрузилась в чтение, а он — в беспокойный сон, который прервало объявление капитана где-то в районе полуночи. Проснувшись, он посмотрел на жену: Белль спала, прикрыв глаза спальной маской. Умные часы на её руке уже автоматически перестроились на другой часовой пояс и показывали десять минут седьмого, а значит, через час самолет должен был приземлиться в Испании. Высадившись в аэропорту Мадрида, они на трое суток арендовали в автопрокате маленький синий фольксваген и отправились в город перекусить и позвонить человеку, который должен был сдать им домик в Толедо. Хозяин домика согласился впустить их в десять утра, а потому они спокойно позавтракали и продолжили путь.

В Испании было не так жарко зимой, но после заснеженного Нью-Йорка им казалось иначе, и они ехали с открытыми окнами. Арендованный домик находился на одной из старых узких улиц, но стоял особняком, скрытый высокими деревьями. В нём было два этажа: на первом находились кухня и гостиная, а на втором — спальня. Хозяин неважно говорил по-английски и поэтому очень сильно обрадовался, когда Белль перешла на испанский, и так воодушевился, что даже после того как рассказал им всё, что необходимо знать о доме, тянул время.

— Ну и болтун! — проворчал Голд, когда испанец ушёл. — Я подумал уже, что он никогда не уйдёт!

— А по-моему, милый радушный человек, — со смехом сказала Белль. — Не ворчи! Всё хорошо!

Оставшись вдвоём, они слегка прибрались, приняли душ, разложили вещи и, устроившись с лэптопом в гостиной, изучили карту города, его бесконечные кривые, переплетающиеся друг с другом, улицы и неожиданные тупики и закоулки.