– Все это будет задействовано в расследовании как секретная информация, доступ к которой строго ограничен, – напоследок пояснил Том. – Я позже сообщу, как лучше будет поступить, чтобы наказание оказалось минимальным, мистер Люпин.

– Я теперь играю против Дамблдора? – на удивление, в тоне Ремуса прозвучало неприкрытое злорадство.

– Вроде того, – кивнул Том. – Вас это напрягает?

– Я постоянно чувствовал себя обязанным Дамблдору за то, что он позволил мне учиться в Хогвартсе и быть похожим на обычных волшебников. Но сейчас мне кажется, что он поломал мне жизнь, – признался Ремус, удрученно покачав головой. – Мне все еще не верится, что он такой уж плохой человек… Однако я больше не хочу иметь с ним ничего общего. Я могу спросить? Вы говорили, что вам Сириус подсказал, где меня искать. Откуда вы знаете Сириуса и то, что мы с ним… – глаза Люпина распахнулись от появившейся догадки. – Нет! Не отвечайте! Это вы помогли ему сбежать из Азкабана. Он и вы выходит… Поэтому я ему не нужен, – он так посмотрел на Риддла, что тот сразу понял, какая несуразная мысль посетила Ремуса.

– Я действительно помог ему, хотя мне неясно, как вы об этом догадались. И нет, я не любовник мистера Блэка. Вы же об этом подумали? Не любовник, не партнер и не его сердечная мечта, – Том рассмеялся, прикинув, как позабавит подобная мысль Гарри да и самого Сириуса. – У меня есть семья, а для моей помощи мистеру Блэку нашлись другие причины, далекие от нафантазированных вами. Фенрир, мне пора, – обратился он к другу, присутствовавшему при его встрече с Люпином. – Надо до обеда успеть побеседовать с министром и главой Аврората, – Том махнул объяснением Люпина, которое держал в руках, – и заодно убедить их, чтобы тебя не тревожили. Спасибо за содействие, Ремус, и не обессудьте за то, что мне пришлось взять с вас клятву.

– Ведь вы не руководите Упивающимися? – не вовремя прорвавшееся любопытство Люпина показалось почти смешным – он спокойно пошел на сделку, а теперь интересовался, не с Темным ли Лордом ее заключил? Том, собиравшийся уже покинуть комнату, все же ответил:

– Я возглавляю работу ортодоксов, а Упивающимися Смертью и тем злобным клоуном, укравшим мой прежний псевдоним, командует Дамблдор. И я это докажу всему магическому миру, – голос был твердым, а обещание прозвучало решительно. – До встречи, Фенрир.

В Дамфрисе Риддл отыскал магическое почтовое отделение. Он на всякий случай сделал для себя копию признания Люпина, а оригинал отправил с совой Фаджу от имени автора письма. Флакон с воспоминаниями пока придержал, рассчитывая задействовать позже – когда очередь дойдет до рассмотрения в Визенгамоте вопроса о благонадежности Дамблдора. Том был доволен тем, как легко ему удалось уговорить Люпина на сотрудничество. Оставалось правильно и с умом разыграть доставшуюся карту.

***

Фаджу вручили признание Ремуса Люпина буквально перед самым приходом Тома, успевшего после посещения поселения оборотней заскочить домой и кратко рассказать Гарри о своих успехах. Том знал, что Поттер волнуется, поэтому не стал испытывать его нервы на прочность. Расторопный секретарь министра, в последние пару дней несколько раз слышавший фамилию «Люпин», обратил внимание на то, каким именем подписано пришедшее с утренней почтой письмо, и поспешил показать его Фаджу. Тикнесс, с которым министр решил обсудить новые сведения, посоветовал моментально засекретить их источник, объяснив это необходимостью иметь против Дамблдора козырь в рукаве. Уже через полчаса Скримджер был ознакомлен с признанием Люпина и, кляня на все лады игры министра, не позволившего пока использовать в расследовании всю информацию из прибывшего почтой документа, наскоро, ссылаясь на требования безопасности, дал дополнительные указания следователю, которому предстояло беседовать с Дамблдором.

Альбус получил вызов в Аврорат сразу после завтрака – сова ожидала его, нагло устроившись на пустовавшей жердочке Фоукса. Официальный пакет, отмеченный как срочный и важный, был оснащен специальными чарами, которые сообщат в Министерство о вручении его адресату, поэтому эльф, отвечавший за прием почты персонала школы, перенес птицу прямо в директорский кабинет, как и было предусмотрено для подобных случаев. Проигнорировать письмо Дамблдор не рискнул. Во-первых, он мог лишь догадываться о его содержимом, а во-вторых, у него и так в последнее время появилось много причин для неприятностей, чтобы наживать еще одну. Так что как бы он ни злился, прочитав практически приказ явиться для дачи показаний в Аврорат, пришлось ему все же изменить планы на день и отправиться в Министерство.

– На каком основании вы отрываете меня от дел? Я уже все рассказал по инциденту в Отделе тайн, – с порога принялся возмущаться Дамблдор, гневно уставившись на следователя. – Я – директор школы! У меня сейчас серьезный период в работе. Конец учебного года – это горы отчетов и анализ множества таблиц успеваемости для определения качества обучения и всякого другого. Мне некогда прохлаждаться!

– Мистер Дамблдор, присядьте, пожалуйста, – служитель закона выглядел невозмутимым и несколько медлительным, но его колючий проницательный взгляд был требовательным и настойчивым. Он указал на стул напротив, а затем пояснил: – Меня зовут следователь Хокинз. Вас вызвали для уточнения данных в связи с открывшимися новыми фактами, некоторыми выявленными несоответствиями и отсутствием важных деталей в ваших прошлых объяснениях.

– Я сообщил мистеру Скримджеру все, что знаю. Его удовлетворили мои показания, – недовольно пробурчал Альбус, устраиваясь на весьма неудобном стуле, однако своевольничать и трансфигурировать его в мягкое кресло не стал, будучи осведомленным о недопустимости применения магии гражданскими лицами на территории Аврората без разрешения ответственных или сопровождающих лиц. Унижаться, испрашивая дозволения, он точно не собирался. – Я слушаю. Давайте поскорее разберемся с интересующими вас вопросами.

– Передо мной лежит ваше объяснение, – следователь кивнул на пергамент. – Думаю, будет уместно выяснять необходимые дознанию детали в том порядке, в каком вы освещали события той памятной ночи. Итак, ваше имя, занимаемая должность и статус в обществе, – мистер Хокинз приготовился заполнять шапку официального бланка.

– Вы только что сказали, что хотите что-то уточнить. А это тогда зачем? – Альбус ткнул пальцем в лист перед следователем.

– Мистер Дамблдор, возможно, я непонятно выразился, но вы приглашены для дачи дополнительных показаний. Я обязан оформить допрос в соответствии с правилами.

– Допрос? Я что – обвиняемый?

– Пока нет. Я уполномочен опросить вас в качестве свидетеля, – мистер Хокинз сдержанно пояснял все о предстоящем процессе. – Вы готовы помочь расследованию? – он показал перо в своей руке, намекая, что планирует начать записывать. – Ваше полное имя… – закончив с формальностями, Хокинз задал первый вопрос: – Мистер Дамблдор, согласно ранее данным показаниям, вы утверждаете, что отправились в Министерство, чтобы подстраховать мистера Поттера. Это так?

– Да.

– А почему вы вообще позволили студенту покинуть территорию Хогвартса?

– Мистер Поттер собирался ознакомиться с содержанием пророчества, касающегося непосредственно его самого. Я посчитал, что не вправе мешать ему, особенно учитывая его статус совершеннолетнего и главы рода Поттер, – Дамблдор отметил, как следователь заинтересованно посмотрел на него, и мысленно ухмыльнулся, хваля себя за то, что в последние дни основательно продумал, как станет объясняться с Попечительским советом. Он был уверен, что его не оставят в покое, поэтому предпочел заранее приготовиться к неизбежному.

– То есть вы хотите сказать, что учащиеся выпускного курса, которые поголовно являются совершеннолетними, могут уходить из школы и возвращаться, когда им вздумается? Именно такой вывод напрашивается после ваших слов, сэр, – следователь поглядывал на зачарованное перо, прытко записывающее все произнесенное во время допроса, контролируя его работу.