– Вот и правильно, – только и сказал Дамблдор, взмахом волшебной палочки снимая защиту. – Я оставлю камин подключенным к кабинету Скримджера, чтобы ты смог без проблем вернуться в школу. Ты же говорил, что нужно избегать риска с аппарацией, – Альбус не стал заострять внимание на своей осведомленности о том, что для него нет ничего удивительного в умении Поттера аппарировать.

– Спасибо, – Гарри бросил дымолетный порошок себе под ноги и отправился в Министерство Магии, планируя срочно написать сообщения Северусу и Тому, чтобы один не переживал из-за его задержки на беседе, а второй безотлагательно послал адвоката в кабинет Скримджера и был готов помочь при необходимости. Поттер, как он и заявил Дамблдору, не собирался общаться с представителями законности без своего юриста – слишком уж щекотливым выглядело его положение, и нельзя было довести дело до использования Веритасерума.

***

Как только магическое пламя в камине опало, Дамблдор засуетился. Ему очень хотелось бы пойти в Министерство вместе с Поттером, но он не рискнул напроситься в компанию исключительно из-за того, что опасался – вдруг прямо сегодня от него потребуют привести Люпина. Оставаясь в Хогвартсе, он хоть мог отговориться тем, что ему некогда отлучаться из школы в последние дни учебного года, тем самым выиграв для себя день-другой – пускай сами разыскивают своего подозреваемого. Однако дело все равно не терпело отлагательства, и Дамблдор послал очередного патронуса, снова приказывая Ремусу немедленно явиться в директорский кабинет. Ожидая реакции на свое распоряжение, Альбус начеркал пару строк Шеклболту, давая тому указание выяснить, чем закончится встреча Поттера и Скримджера, и отмечая время, когда он будет ждать отчет о полученных сведениях в штабе Ордена. Заколдовав записку от любопытных глаз и наложив на нее чары самоуничтожения по прочтении, Дамблдор призвал сову и отправил послание Кингсли.

Прошло минут десять после ухода Поттера, когда в комнате проявился на видимом уровне серебристый сгусток магии – патронус. В первое мгновение Дамблдор подумал, что это пришел ответ от Люпина, но уже в следующий миг он опознал своего феникса. Тот присел на край стола и повторил все слово в слово, что ему было велено передать Ремусу. Это говорило лишь об одном – патронус не нашел адресата.

– Он убился, что ли? Так хоть адрес оставил бы, чтобы я мог представить Аврорату его хладный труп! – негодующе отреагировал Альбус. – И что мне делать? – он довольно проворно для своего возраста пробежал к окну и невидящим взглядом уставился на раскинувшийся перед ним вид – день выдался солнечным и жарким. Несколько минут Дамблдор активно раздумывал над создавшейся ситуацией, отыскивая для себя выход. – Это очередное доказательство – нельзя оборотням давать равные права с волшебниками! Зверьми были, зверьми и остаются, сколько не прикармливай их с рук. Стоп! Мало ли, почему патронус его не нашел, Блэка тоже так не отыщешь, – Альбус возвратился к столу и принялся за написание письма, в котором клятвенно заверял Ремуса, что ему ничего не грозит, ссылаясь на статью в «Пророке», где Волдеморт взял на себя ответственность за уничтожение Грюма.

Через полчаса отправленная с посланием сова вернулась, так и не доставив его Люпину. Такой поворот событий неимоверно усложнял положение Дамблдора, и он отчетливо это понимал. Теперь следовало подготовиться к большим неприятностям, которые, скорее всего, не заставят себя ждать. Альбус достал чистый пергамент и начал составлять список возможных санкций, которые ему угрожали, и сразу же продумывал способы свести предстоящие потери к минимуму.

========== Глава 99 ==========

Фенрир Грейбек никогда не делал особенного секрета из того, где обосновалась его стая, но и не рассказывал об этом каждому встречному. Чужаков здесь не любили и не приветствовали вмешательство в дела своей общины со стороны, хотя все равно старались по отношению к волшебникам и остальным разумным существам держаться достаточно терпимо. Законов магического мира они не нарушали, на магглов не кидались, полнолуния проводили в абсолютно диких местах, полностью исключавших случайные жертвы. Дисциплина среди оборотней поддерживалась безукоризненно, поэтому им не было нужды переживать из-за возможных гонений или еще каких-нибудь санкций от Министерства. Люпин, как один из обращенных вожаком стаи, знал, где искать сородичей, он даже пару раз бывал в их поселке ранее, но это не гарантировало ему доброго расположения со стороны жителей, считавших его отступником и предателем своей сущности.

Ремус не пришел бы к Грейбеку, если бы его жизнь не превратилась в сплошную трагедию: запечатленный партнер обещал сдать его аврорам за убийство, а это сулило окончиться смертью. Сколько бы Люпин ни пытался убедить себя, что он равен волшебникам – это было не так. Поэтому Азкабан стал бы для него не более чем пристанищем на время проведения следствия, а земной путь однозначно окончился бы под топором палача. Магические существа, посягнувшие на жизнь волшебника, не имели права на другое наказание – только смерть. Так что у Люпина не оставалось иного выхода. Чувство самосохранения у оборотней развито слишком сильно, чтобы он смог игнорировать столь явную угрозу своему существованию.

Фенрир молча выслушал повинную Ремуса – от вожака секретов быть не должно. Его тяжелый взгляд красноречиво дал понять, что он не одобрял поступков Люпина, однако от упреков удержался, ведь, как ни крути, это был его «щенок», хоть и отбившийся от стаи. Фенрир предупредил, чтобы Ремус ни с кем подробностями своих «подвигов» не делился, если не желает стать причиной волнений и полной изоляции и среди оборотней. В общине действовала своеобразная администрация, которой Фенрир и отрекомендовал Люпина по всем здешним правилам в качестве нового члена стаи, дав указание устроить его как полагается. На первое время ему позволили занять маленькую обустроенную для удобной жизни комнатушку при местной школе и выделили участок под постройку собственного дома, снабдив при этом всеми нужными материалами. Такая забота о том, кто, в принципе, был никем для этой дружной семьи, оказалась для Ремуса весьма непривычной и стала наглядной картиной того, что он потерял, согласившись на уговоры Дамблдора отправиться на учебу в Хогвартс. Лишь годы в школе можно было назвать относительно приятными, но после… Нищета, одиночество и откровенно косые взгляды волшебников, имевших представление о его звериной сути. А в результате – утерянная возможность обрести партнера и угроза казни за убийство, совершенное по науськиванию Альбуса.

Когда появился первый патронус от Дамблдора, сердце Ремуса затрепыхалось от испуга – он так спешил, что совсем забыл о магических способах связи, которые в итоге могли выдать его местоположение. Фенрир наведался к нему буквально через несколько минут и категорично потребовал избавить их общину от подобных проявлений колдовства, заставлявших нервничать чувствительных к магии оборотней. Люпин искренне попросил прощения за свой промах и безотлагательно направился в Лютный Переулок в магической части Лондона. Это было рискованно, но необходимо. Только там был шанс отыскать специалиста, который сумеет сделать Ремуса невидимым для патронусов и сов, таким же, как и узники Азкабана. Благо ранее заработанные деньги Люпин не успел растратить. Второй патронус настиг его практически во время договора об услуге, и это стоило ему лишнего галлеона «за срочность», как выразился хитрый делец. Ремуса заверили в надежности чар, в чем он и в самом деле убедился в будущем – ни патронусы, ни совы больше не тревожили покой общины оборотней, где он нашел приют.

***

В кабинете Скримджера Гарри застал Люциуса Малфоя – это явилось приятным сюрпризом, особенно если учесть, что сам глава Аврората отлучился к Фаджу. Обменявшись приветствиями, Гарри, извинившись, быстро написал сообщение Северусу, но перед тем, как приступить к сочинению записки Тому, он поинтересовался:

– Люциус, а ты не в курсе – мистер Форман сейчас случайно не в Министерстве? – учитывая, что в свое время именно Малфой посоветовал ему этого юриста, то вопрос не оказался для того странным.