– Тот артефакт уничтожили! – Дамблдор только теперь вспомнил, что Тикнесс, являвшийся одним из заседателей Визенгамота, в свое время выступал против приговора Волдеморту и нарушения одного из правил Министерства – никогда не создавать портключей в его помещения. «Вот напасть! И нужно было именно ему сюда припереться!» – мысленно посетовал Альбус, стараясь сохранять уверенность. – И вы прекрасно об этом знаете!

– Буквально три минуты назад я перестал быть в этом уверен, мистер Дамблдор. Аврор Шеклболт, не забудьте опросить свидетелей, – Тикнесс нарочито посмотрел по сторонам, – присутствовавших при инциденте. Мы должны точно установить обстоятельства гибели двух людей. Я тоже дам показания согласно правилам. Предупреждаю всех – сведения о случившемся подлежат сокрытию от прессы, – он снова пристально уставился на Дамблдора. – Особенно это касается вас, мистер Верховный чародей.

– Вы не можете мне приказывать…

– Могу! Сейчас, в отсутствие министра, распоряжаюсь я. Это не Визенгамот – идите туда и командуйте, – жестко припечатал Тикнесс, а затем ядовито добавил: – Хотя не думаю, что вы долго продержитесь на этой должности – я среди обвинений в вашу сторону слышал, что мистер Грюм всю эту аферу с ночным посещением Отдела тайн устроил не без вашего ведома.

– Ничего подобного!

– Но вы знали о том, что ваш студент отправился сюда, и не предприняли никаких мер, чтобы остановить его. А теперь он мертв! – Тикнесс не был близко знаком с Гарри, поэтому ему было проще говорить о нем абсолютно отвлеченно.

– Но при чем здесь я?! Не смейте меня обвинять! Не я его отправил в Арку! – Дамблдор вдруг осознал, что он оправдывается – и ужаснулся, насколько его выбило из колеи появление Тома, о котором он продолжал думать, независимо от того, о чем шла речь в зале. – Надеюсь, вы проведете расследование по всем правилам и без голословных обвинений, – резко поменял он свой тон, вернувшись к командному.

В комнате на несколько секунд залегла тишина. Реальность словно специально заткнула всем рты, чтобы подготовить их к очередной встряске – от порога раздался голос Фаджа:

– Как много интересного можно увидеть и услышать, если не спешить давать о себе знать. Заверяю, уважаемый Альбус, расследование мы проведем согласно букве закона.

Все обернулись в сторону входа – по лестнице медленно спускался Фадж, окруженный какой-то странной дымкой.

– И как давно вы подслушиваете и подсматриваете, Корнелиус? – Дамблдор мысленно поминал Мерлина и всех его родственников, если таковые были. – Когда вы нужны – вас вечно нет на месте.

– Я здесь достаточно давно, чтобы составить собственное мнение о данной чрезвычайной ситуации, – Фадж обменялся с Тикнессом многозначительными взглядами и, нарочито не скрываясь, полностью отключил действие артефакта защиты – дымка вокруг него пропала. – Это новая разработка невыразимцев – стационарный генератор щита Хамелеона, – небрежно пояснил он на заинтересованный взгляд Дамблдора. – Министр не имеет права рисковать, а это изобретение позволяет мне видеть все своими глазами, находясь в центре событий, – на секунду Фадж замолчал, а затем перешел к делу: – Итак, полагаю, пора начать разбирательство и для этого стоит перейти в более подходящее для этого помещение. Вы так не считаете, Альбус?

– Согласен. Здесь ожидать пока, пожалуй, больше нечего, – Дамблдор с подозрением оглянулся на Арку Смерти. – Вообще-то не мешало бы оставить аврорский дежурный наряд.

– Вы это предлагаете из-за того, что кто-то вошел за Завесу? – Фадж прекрасно рассмотрел, кто это был, и теперь терялся в догадках, почему Риддл был так спокоен и совсем не боялся? То, что он, видимо, разгадал тайну этого древнего артефакта, сомнению не подлежало. Ведь не самоубийца же он? Но Корнелиус был уверен, что сможет как-нибудь позже задать эти вопросы самому Тому, а заодно и поинтересоваться – живой ли он или и в самом деле побывал за гранью, из-за которой вернулся, как утверждал Дамблдор, правда, указывая совершенно на другого человека. Человека ли? Вид того урода, величавшего себя Волдемортом, Корнелиусу абсолютно не понравился. Но приходилось держать себя в руках и не сыпать вопросами раньше времени, доказывая, что он достоин занимать место министра, где нужен трезвый расчет и холодная голова.

– Значит, ты… – договорить Дамблдор не успел.

Все дружно ахнули, когда занавес на Арке Смерти взвился, словно оттуда – где бы это ни было – подул сильный ветер.

========== Глава 91 ==========

Том почувствовал, как его ноги мягко коснулись твердой поверхности, а потом вспышка желтого света разорвала видение, преследовавшее во время передвижения в пространстве с помощью феникса Госпожи. Как только зрение восстановилось после яркого блика, перед взором Тома предстал просторный чашеобразный зал, а сам он стоял в шаге от Арки Смерти. Ему даже показалось, что ее странный неприглядный занавес жадно потянулся к нему, но не было в этом движении ничего пугающего, напротив, будто его приветствовали или приглашали войти внутрь. Окинув быстрым взглядом замерших явно от неожиданности магов, Том задержал свое внимание на Северусе – тот выглядел не лучше покойника. Надеясь, что улыбка ободрит любимого и даст ему силы дождаться их с Гарри возвращения, Том подмигнул Северусу, провернул перстень на пальце камнем к ладони и, пока никто не очнулся от ступора и не помешал ему, шагнул в Арку.

То, что это уже был не зал Отдела тайн, Том понял моментально, сделав буквально пару-тройку шагов вперед – стало зябко, и вокруг густо заклубились какие-то облачка, похожие на дохлых медуз, бултыхаемых в прибрежной полосе волнами прибоя. Приятного мало, их вид вызывал брезгливое отторжение, особенно после того, как Том в некоторых из них заметил что-то вроде лиц с раскрытыми ртами – расплывшихся и бесформенных, точно у мертвецов не первой свежести. Одно лишь радовало – к нему они вплотную не приближались, словно боялись, или же его окружало невидимое защитное поле пару ярдов в диаметре.

Том покрутился на месте, осматриваясь. Сзади четко выделялось светлое пятно – там находился выход в реальный мир, со всех других сторон не было никаких приметных отличий. И тогда Том просто сосредоточился, стараясь ментально дотянуться до Гарри – ничего не вышло. Он снова тщательно все оглядел, сознавая, что что-то упускает – ведь Госпожа была уверена, что у него не возникнет проблем с поиском того острова жизни среди смерти, где его ждет Гарри. Том вернулся к выходу, протянул к нему руку – вот оно! Живое тепло! Оно чувствовалось легким, но довольно отчетливым покалыванием на коже и заставляло ярко гореть знак на Воскрешающем камне. Отойдя от места своего проникновения на грань так, чтобы не потерять выход из виду, Том попытался воспользоваться Камнем как своеобразным компасом. Это сработало – знак загорался при повороте руки в сторону выхода и еще в одном направлении. Туда он и отправился. Сгустки субстанции, являвшиеся, скорее всего, упомянутыми Госпожой неприкаянными душами, расступались, не заставляя пробираться между ними. Пару раз Том корректировал направление движения, сверяясь с яркостью свечения знака Даров Смерти. Вскоре и этого уже не требовалось, потому что впереди стало заметно светлее, а через минуту перед глазами Тома предстала чарующая картина летнего заката – солнце готовилось сесть за горы, и это выглядело так умиротворяюще, что от этой красоты сложно было оторвать взор.

В полумиле, или даже ближе, виднелся добротный дом – туда Том и поспешил, надеясь, что правильно отыскал указанное Госпожой место.

***

Утром Гарри по заведенной с самого прибытия привычке отметил на самодельном календаре очередной день и печально улыбнулся, задавшись вопросом, сколько еще таких же крестиков ему предстоит нарисовать до своего возвращения в родной мир, а затем отправился доить овец и возиться в огороде. Он уже отлично справлялся с помощью магии, освоив даже сложное колдовство без использования волшебной палочки, но хозяйством все же предпочитал заниматься по старинке – своими руками.