– А если мои люди ненароком…

– Никаких «ненароком»! – повысил голос Альбус. – Мальчишка непременно обязан остаться жив.

– И невредим? – сквозь зубы уточнил Барти, злясь на скрытность Дамблдора.

– Желательно, но не обязательно, – пару секунд подумав, кивнул Альбус – для его планов Поттер мог быть хоть инвалидом, лишь бы живым. – Итак, ты не ответил…

– Рассказывай подробности. Я в деле, – Барти не очень хотелось лезть в Министерство, но он надеялся, что сумеет на месте сориентироваться и «отхватить» побольше выгоды для себя лично – например, выкрав какого-нибудь важного чиновника или, если повезет, самого министра. И Альбус не станет ему в этом мешать – в конце концов, у них одна цель. Пока…

Обсуждение деталей предстоящей мистификации заняло добрых три часа. Барти не все нравилось в предложенном, по некоторым пунктам он даже спорил с Дамблдором, вызывая у того недовольство. Хотя пару-тройку раз Альбусу пришлось согласиться и признать наличие прорех в своей схеме действий. Затем не меньше часа составляли текст для обмена клятвами, чуть не воюя за каждое слово и определение. В итоге Барти пообещал следовать разработанному плану, а Дамблдор гарантировал безотказную работу портключа при верном его использовании. По сути, вышло, что у каждого осталась лазейка. Барти не был ограничен в праве добавить что-либо к договоренным действиям – иначе было нельзя, ведь оставалась возможность возникновения нештатной ситуации, которую они не предусмотрели. А Дамблдор не нес ответственности за правильность срабатывания портключа, если, к примеру, в Министерстве вдруг к моменту их операции перенастроят защитные чары или Барти возьмет с собой слишком много соратников.

Напоследок решили все же привлечь к операции Питера. Патронусы по-прежнему не могли отыскать Барти, и Петтигрю был необходим как связующее звено для этого самого подходившего в данных обстоятельствах вида срочной связи. Дамблдор и Крауч, договорившись о деталях предстоящей акции, далеко за полночь покинули коттедж. В следующий раз они должны были встретиться в Отделе тайн во время инсценированного боя.

========== Глава 87 ==========

Утром в пятницу Дамблдор получил сообщение от Шеклболта о том, что пропуск для Грюма на троих посетителей в Отдел тайн приготовили на пятнадцатое июня. Это предоставляло достаточно времени для того, чтобы повторно тщательно продумать все нюансы и основательно подготовить почву для будущей операции и, если понадобится, утрясти новые детали с Барти. Полезные люди Кингсли оказались неплохо «прикормленными», раз выполнили его просьбу, проигнорировав пожелания самого Аластора. Это давало повод считать, что Шеклболт все-таки имеет какой-никакой вес в Министерстве, а значит, его кандидатура на пост министра не вызовет недоумения и лишних вопросов. Из-за всей этой шумихи вокруг нападения на Азкабан Альбус все еще так и не приступил к кампании по продвижению Кингсли к заветному креслу, а успел лишь через прессу слегка подготовить публику к тому, что кандидатов будет больше одного Фаджа, как наблюдалось сейчас. Ведь пока никто не выказал своих намерений побороться за должность министра магии.

Раз обстоятельства сложились так, что не было нужды немедленно готовиться к посещению хранилища пророчеств, то Альбус решил все же уделить внимание весьма неприятному «гринготтскому делу». Ему не хотелось откладывать попытку уладить вопрос с имуществом Поттеров мирным путем. Шансов, судя по всему, было не очень много, но попробовать стоило. Дамблдор предполагал, что гоблины уже сообщили Поттеру о своих первых действиях в рамках расследования, начатого по его инициативе, и о факте оповещения ответчика – его, Альбуса. Ведь не секрет, что учащиеся, ожидавшие срочную корреспонденцию, иногда получали почту, отбирая послания у крылатых почтальонов прямо в совятне. Да и во время прогулок студентов в школьном дворе птицы находили адресатов, не дожидаясь, когда можно будет отдать письмо в Большом зале. Поэтому, как считал Альбус, приглашение на беседу в данной ситуации должно выглядеть вполне уместным. Он планировал выяснить, насколько серьезно настроен Поттер и не удастся ли уговорить его отозвать свои жалобы, пообещав утрясти спорные вопросы к обоюдному удовлетворению в частном порядке. Гоблины, конечно, все равно проведут расследование, однако ни на чем настаивать не смогут, если сам Поттер не станет больше официально выдвигать требований.

***

Во время обеда невзрачная школьная сова принесла Поттеру записку от Дамблдора, в которой тот приглашал его вечером в свой кабинет для беседы. Безукоризненно вежливый тон послания и тщательное соблюдение правил этикета при обращении указывали, что для директора уже не являлся секретом социальный статус Гарри. Следовательно, сегодня можно будет узнать, как он воспринял этот факт.

– Ему гоблины проболтались? – Драко прочел записку, пододвинутую ему Поттером, где четко значилось «главе рода».

– Я дал Глазоварсу позволение рассказать об этом – иначе могли появиться сложности с объяснениями. Смотри, с каким официозом обставляется будущая встреча, когда запахло паленым. Что ж, я тоже умею быть предельно деловым, – Гарри насмешливо хмыкнул зародившейся в его уме идее. – Придется ему раскошелиться – я не отступлюсь. Пусть возвращает все, что похитил, – он бросил в сторону Дамблдора в меру высокомерный взгляд, однако постарался не удариться в крайность, чтобы не показать тому раньше необходимого свой решительный настрой.

– О ком речь? – вмешался Забини, с любопытством косясь на пергамент. Он не мог разобрать, что там написано, но его заинтересовали несколько загадочные комментарии Гарри и Драко по поводу полученного сообщения.

– О моем бывшем гражданском опекуне, – поднимаясь из-за стола и пряча записку в карман, ответил Гарри. Он подумал, что пришло время снять с Дамблдора хотя бы одну маску – пусть все знают, как он обкрадывал сироту.

– Ты о… – Забини тоже посмотрел на преподавательский стол, отыскивая глазами Дамблдора. Когда Гарри поступил в Хогвартс, многие студенты были в курсе, кто являлся его опекуном. Поттер этого не скрывал, чтобы усиленное внимание директора к нему не вызывало лишних вопросов. Правда, почти три года назад, как только Сириус Блэк сбежал из Азкабана, Дамблдор потерял это звание. Но, учитывая, что сейчас Гарри и вовсе не нуждался в законном опекуне, подобные сведения он не собирался обнародовать, беспокоясь о безопасности крестного.

***

До послеобеденных занятий оставалось еще полчаса, поэтому Гарри поспешил к Снейпу – он намеревался все же посоветоваться с ним по поводу своей идеи. Она вроде и не была слишком дерзкой, но в некоторой степени являлась исключительно провокационной.

Северус, заметив, что Поттер, получив письмо, с вызовом взглянул на преподавательский стол, предположил, что послание было от Альбуса – и не ошибся. Все-таки за эти годы он достаточно хорошо изучил Гарри и его реакции на некоторые «раздражители». Поэтому для него не стало неожиданностью, когда он увидел того на пороге своего кабинета сразу после обеда.

– Не терпится поделиться впечатлениями от письма? – накладывая заглушающие чары, полюбопытствовал Северус, чуть подтрунивая над Гарри.

– Дамблдор желает встретиться со мной сегодня вечером. Смотри, как он ко мне обратился, – Гарри протянул записку, предлагая ее прочесть. Дождавшись, когда Северус пробежит взглядом по нескольким коротким строчкам, он продолжил: – Хочу соответствовать этому, – он кивнул на пергамент в своей руке, исписанный каллиграфическим почерком директора.

– Что ты задумал? – Северус прищурился, присматриваясь к лицу Поттера – тот, похоже, собрался подразнить Дамблдора.

– Почему бы мне не принарядиться согласно своему статусу? – Гарри озорно сверкнул глазами. – Мантия, все необходимые украшения и знаки отличия… – в его голосе появились нотки некоторого нахальства и предвкушения то ли развлечения, то ли мелкой пакости.

– Ага… Планируешь похвастаться и покрасоваться перед всем Хогвартсом? – сложив руки на груди, Снейп оперся бедром о стол, возле которого стоял во время беседы – рассиживаться было некогда, потому что скоро следовало отправляться на очередной урок.