– Нет. Нам все понятно, – за всех ответил Драко – ему почему-то легче остальных давалось общение с Риддлом. – Можно, я буду первым?

– Без проблем, – Том усмехнулся, принимая от Гарри резной кипарисовый ларец, в котором лежали заготовленные амулеты.

– Вижу, я вовремя, – в комнату решительным шагом вошел Снейп, вызвав некоторое замешательство на лицах друзей Поттера.

– Но ведь пароль на входе на серпентарго. Или и вы тоже?.. – простодушно озвучил их недоумение Рон.

– Я ведь вам говорил, что змеиное войско подчиняется Защитнику, – взялся растолковать Гарри, заметив, что Северус не ожидал расспросов и не горел желанием что-либо пояснять. Тогда как друзья за последние пару часов свыклись с мыслью, что на все свои вопросы они получали ответы. – Как вы думаете, на каком языке он отдает приказы?

– Точно! Ничего себе! – восторженный взгляд Драко на этот раз адресовался Снейпу. Рон и Гермиона, похоже, были с ним солидарны. – Декан, вы полны сюрпризов! – только заметив вопросительно приподнятую бровь Северуса, Малфой понял, что его слова прозвучали несколько фривольно. – Мы гордимся вами! Правда, Гарри? – схитрил Драко, переводя стрелки на Поттера.

– Несомненно! – Гарри забавлялся ситуацией. Уж он-то всегда был уверен, что его Северус весьма особенный. Так же, как и Том.

– Благодарю, мистер Малфой, – Северус обозначил поклон Драко, слегка насмехаясь над его порывом.

– Три змееуста в одной комнате, – на грани слышимости прошептала Гермиона. Она уже давно привыкла, что Гарри умел общаться со змеями, она слышала, что Том-Волдеморт тоже знал серпентарго, хотя ранее ей и не выпадало случая в этом убедиться. А теперь вот еще и Снейп, как оказалось, обладал такой же способностью.

– Четыре, – с ухмылкой поправил ее Салазар, с удовольствием наблюдая со своего полотна за друзьями Гарри, которые ему очень понравились, несмотря на то, что были весьма разными и по магической силе, и по характеру.

– Ну да… И вы ведь тоже, – согласилась Гермиона, бросив выразительный взгляд на Слизерина. – А говорят, что это редкость, – хмыкнула она своим мыслям, произнесенным вслух.

– Эта способность и в самом деле нечасто встречается в магической Британии. Можете считать, что вам повезло столкнуться с исключением из правил или с парадоксом. Как больше нравится, – заметил Северус в ответ на ее сомнение. – А теперь давайте займемся делом, время не ждет, – он кивнул на Тома, который уже держал в руках сафьяновый мешочек с зачарованным амулетом.

Драко послушно встал с дивана и подошел к Риддлу, приготовившись к ритуалу настройки артефакта, ловко подвешенного магией Тома в воздухе. Затем вокруг медальона вспыхнули яркие огненные символы. Серпентарго, на котором проводился обряд, походил на шорох морских волн, лижущих пологий берег. Блеск серебряного ритуального кинжала; алые всполохи капелек крови, растворившихся в сияющей магии амулета; огненные руны, сменившие цвет с золотого на багровый; радужная рябь на металле артефакта, когда сила волшебных символов впиталась в него, завершая привязку и настройку – все это завораживало и не позволяло ни на миг оторвать взгляд от творимого колдовства. Даже Гарри, видевший ритуал активации амулета не раз и сам проводивший его для Тома, зачарованно следил за проявлениями магической сути обряда.

Драко поблагодарил Тома за заботу об их безопасности и надел цепочку на шею, пряча медальон под одежду – Гарри объяснял, что артефакт должен касаться тела, чтобы оставаться в рабочем состоянии.

Перед проведением следующего ритуала Том предпочел отдохнуть минут двадцать, чтобы слегка восстановить магические силы. Они с Северусом отправились в лабораторию, намереваясь обсудить успехи эксперимента с зельем. Гарри пошел следом, оставив друзей на попечение Салазара, ничуть не расстроившегося перспективой немного поболтать с молодыми людьми. Рон, Драко и Гермиона все еще пребывали под впечатлением магии обряда и не стали интересоваться, куда Поттер решил сбежать.

В лаборатории, на всякий случай все же закрыв дверь чарами, Гарри бесцеремонно обнял Тома со спины, не мешая ему вести беседу, но давая возможность быстрее вернуть запас энергии, необходимый для проведения еще двух настроек амулетов. Северус не остался в стороне – продолжая рассказывать о своих успехах с зельем, он придвинулся к Тому вплотную и одной рукой обнял его и Гарри, притягивая их к своему боку. Личная магия трех сильных волшебников смешалась, подпитывая друг друга и позволяя Тому восстановиться гораздо быстрее, чем если бы он справлялся с этим в одиночку. А кроме всего, это было еще и неимоверно приятно – чувствовать возле себя близких, готовых в любой момент подставить свое плечо и во всем помочь. Поттер не встревал в разговор – ему было достаточно находиться рядом и ощущать благодарность Тома, словно неосознанно поглаживавшего Гарри по руке, охватившей его поперек груди.

Во время второго перерыва между ритуалами Гарри и Северус повторили свои действия, заботясь о Томе, а Салазар наслаждался беседой с Роном, Гермионой и Драко, у которых, казалось, ни любопытство, ни вопросы никогда не иссякали.

До полуночи оставалось еще около получаса, а Том уже справился с настройкой всех трех амулетов. Пока Гарри активировал карту Мародеров, чтобы провести друзей в гриффиндорскую гостиную, обходя стороной дежурного педагога и любившего побродить по ночному Хогвартсу Филча, Гермиона осмелилась на вопрос Тому:

– Мистер Риддл, а когда вы расскажете тете Белле о себе? Она часто вас вспоминает в своих письмах.

– Надеюсь, в хорошем смысле вспоминает, а не проклинает? – усмехнулся Том, услышав, как Гермиона назвала Беллатрису Лестрейндж. – Скоро. Она уже достаточно восстановила здоровье, чтобы выдержать такую новость, как мое выживание.

– Хорошо. А то мне все время приходится следить за своими словами, чтобы не выдать ей чего-то лишнего, – Гермиона присоединилась к ребятам, готовым покинуть Тайную комнату.

– Вы с ней подружились, как я погляжу? – Том все-таки решил уточнить, хотя он уже и слышал от Нарциссы, что перед возвращением в Хогвартс Гермиона практически не отходила от ее сестры.

– Да. Белла даже позволила всем говорить, что она моя тетя, – Гермиона озорно сверкнула глазами, вспоминая чуть взбалмошную, но очень искреннюю и энергичную Беллатрису.

– Это серьезный показатель, – согласился Том, кивая на прощание Гарри и его друзьям, отправившимся отдыхать.

Благополучно проводив Рона и Гермиону ко входу в их гостиную, Гарри с Драко поспешили в свою комнату – время все же было позднее. Насыщенная программа их вечера подошла к концу, и им следовало хорошенько отоспаться. Гарри был уверен, что впереди его ожидал еще не один десяток вопросов от друзей, так что стоило запастись силами и терпением.

Поттер прекрасно догадывался, каким способом Северус будет помогать Тому восстанавливать магические силы после третьего проведенного ритуала, но старался не завидовать их близости, хотя он до дрожи мечтал присоединиться к ним. Однако он понимал, что сначала необходимо разобраться с информацией про источники магии – стать причиной какого-нибудь катаклизма или сделать ошибку, которую потом нельзя будет исправить, он не хотел. Иногда Гарри жалел, что он такой особенный. Даже поцеловаться невозможно спокойно – так, чтобы «искры не сыпались». Но стоило ему вспомнить, что ни с Чжоу, ни с Седриком у него даже похожего не происходило, то сразу переставал завидовать «обычным» ребятам – те отношения казались ничего не стоящими после того, как он узнал, как фантастически может кружиться магия, когда рядом Том и Северус.

Принимая душ перед сном, Гарри укротил свое бунтующее либидо, сбросив напряжение старым как мир способом, представляя, как это будет, когда рядом окажутся его любимые. Он мог себе позволить не торопиться с закреплением уз, сама Магия дала согласие на их союз – подобным волшебники не разбрасывались. Так что никуда Северус и Том от него не денутся. Улегшемуся в постель Гарри пришла в голову хулиганская мысль – отправить будущим партнерам через браслет пожелание доброй ночи. Но он вовремя остановил свой эгоистичный порыв, не став прерывать приятное времяпровождение Северуса и Тома. Гарри слишком любил их, чтобы ревновать к удовольствию, которое они получали в объятиях друг друга. Он так и уснул с улыбкой на лице, радуясь за дорогих его сердцу людей.