— Все. Больше никакой ругани. Никто не стоит этого.

Том напоследок убедился, что выглядит идеально и пообещал себе ни за что не вступать в конфликт опять. В конце концов, Ларри был в чем-то прав: нужно было просто проявить себя, как только представится шанс.

Завязав волосы в хвост, Том стащил с бедер полотенце и пошел одеваться в неизменные джинсы и рубашку с оторванными рукавами. Он был готов к компромиссам, но, разумеется, привычной одеждой жертвовать не собирался.

— Я уверен в себе. Это я нужен ему. А не он мне, — сказал он себе напоследок и захлопнул дверь.

Дорога до офиса прошла беспрепятственно. Молодой человек вырулил на парковку, ставя взятую на прокат машину на специальную служебную стоянку.

Сказать, что сегодня народ в офисе среагировал на его появление иначе, значило бы капитально соврать. Все с любопытством уставились на вошедшего в ожидании нового витка комедии. Том улыбнулся им абсолютно искренней улыбкой, не собираясь доставлять удовольствие наподобие вчерашнего никому из присутствующих.

Затем он кивнул прохладно смотрящему на него Кристиану, махнул остальным вчерашним знакомым — Тиффани и Джейсону. Охранники вытаращились на пришедшего так, словно готовы были испепелить его радиоактивным лучом.

— Что вы смотрите на меня так? Сегодня я пришел в свое время, — Том не удержался и поправил галстук парню слева. — Не теряйте лицо.

После этого он толкнул входную дверь.

Билл сидел за столом и что-то печатал на тонком стильном ноутбуке. Он даже не поднял глаза на вошедшего, продолжая проверять что-то и сверяться с лежащим рядом документом. Складочка на лбу выдавала его сосредоточенность. Том окинул взглядом его стол, дымящуюся в пепельнице сигарету, чашку кофе рядом. Врывающийся в окно свежий ветер трепал воротничок расстегнутой на две пуговицы рубашки. Выглядел Уильям собранным и серьезным. Как вчера.

— Доброе утро, — поздоровался Том.

— Сколько еще осталось? — подал голос Билл.

Томас нахмурился и посмотрел на часы.

— Без двух минут час, я не опоздал.

— Замечательно.

— Замечательно?

— Вы перешлете нам чертежи во второй половине дня?

Том приоткрыл рот, начиная что-то подозревать. После этого он все понял.

— Да. Нет. Я направлю ваш проект в отдел маркетинга. Всего доброго, — Билл нажал на кнопку на гарнитуре и закрыл ноутбук.

— Вы всегда врываетесь, когда вас об этом не просят и разговариваете с теми, кто говорит по телефону? — устало спросил он, потирая висок, словно тот нестерпимо ныл.

Том ничуть не смутился своей оплошности.

— А ты всегда не обращаешь внимания на соискателей? Знаешь, это как минимум невежливо — ждать кого-то и при том заниматься своими делами.

— До начала нашей встречи еще одна минута, — Уильям выразительно постучал пальцем по дорогим часам.

— Ничего, это не займет много времени. Мне нужно знать, где подписать, и я приступлю к выполнению обязанностей. Правда, у меня есть одно условие.

От такой постановки вопроса широкая бровь начальника поползла еще выше.

— Ты извиняешься передо мной за вчерашнее, и мы забываем это недоразумение. После этого я, так и быть, подпишу контракт, — завершил Том свою тираду.

Уильям бросил на стол ручку, которой до этого делал пометки в документах и откинулся на спинку кресла. Взгляд его цепких глаз окинул вошедшего молодого человека снизу-вверх, потом наоборот, словно тот представлял из себя крайне интересный экземпляр из местного зоопарка. Мурашки пробежали по груди и спине Тома, однако он не отворачивался, отвечая Андерсону так же нагло и уверенно. Уильям тонко улыбнулся, как улыбаются иногда взрослые, если дети говорят глупости. Затем он спросил все тем же ровным голосом:

— Три вопроса. За что мне извиняться? С чего вы решили, что уже приняты? И с какой стати мы перешли на «ты»?

Растерянность никогда не заставала Тома Моргана врасплох, не застала и сейчас. Хотя он должен был признать — раздражение, то же самое, что вспыхнуло в нем вчера, начало ощутимо щекотать нервы.

— Объясняю доступно, — Том сел на стул, развернув его спинкой вперед. — Я не привык, чтобы со мной разговаривал так. Я слишком ценен как сотрудник, и ты это знаешь. В твоих интересах сделать все возможное, чтобы я согласился принять эту должность.

— В моих интересах. В самом деле? Мистер Морган, вы понимаете, что до вас должность уже занимали не менее «талантливые» и «амбициозные» личности, которые так же, как и вы, бросались громкими словами, при том мало что представляя из себя?

— Готов поклясться, я не из этого числа.

— В самом деле? — Уильям отхлебнул немного кофе. — Пока я не заметил в вас ничего, что бы заставило меня думать иначе. Вы не дисциплинированы. Грубите мне. Врываетесь без разрешения. В любом другом случае я бы не стал даже разговаривать с таким кандидатом.

— И что же останавливает? — нахально наклонился вперед Том, улыбаясь косой улыбочкой.

— Уважение к мнению Ларсона Вальмона. Он очень хорошо отзывался о вас.

— По крайней мере, Ларри, как начальник, умел ценить сотрудников за их достоинства, — проникновенно заметил Том, не прекращая мило улыбаться.

— Здесь есть одна тонкость, мистер Морган, — Билл так же проникновенно наклонился к нему. — Я — не он. И ожидать от меня особого отношения к вам, как к кандидату, вы не должны. Вы будете проходить собеседование на общих основаниях, начиная с меня.

Злость снова затрепетала в душе, подобно языкам разгорающегося пламени. Том искренне умолял себя держаться. Он подумал о Мэган. Она всегда так хотела побывать в Голливуде. Будет ужасно, если этот шанс никогда не представится ей, потому Томас спокойно сложил руки на спинке кресла, неопределенно поводя плечом.

— Валяй. Задавай любые вопросы.

— Мистер Морган, я бы предпочел для начала перейти на более формальную форму общения.

Том закатил глаза. Удивительно, откуда столько пафоса? Неужели ранний кризис среднего возраста?

— Хорошо, мистер Андерсон, я вас внимательно слушаю, — тяжко вздохнул он.

— Расскажите немного о своих достоинствах, стараясь не приукрашивать их больше, чем этого требуется для официального отчета.

Том улыбнулся. Это была его любимая часть. Он затянулся, сделав глубокий вдох и говорил непрерывно целых пятнадцать минут, начиная от окончания самой престижной академии в своем регионе с отличием и заканчивая деловыми контрактами с самыми известными брендами и фирмами, чье доверие он заслуживал годами. Билл слушал его внимательно, к концу беседы все чаще косясь на часы. Затем он со скучающим видом перебил собеседника на середине фразы «люди доверяют мне, потому что я придумываю оригинальные идеи для рекламных кампаний» и жестом велел ему остановиться.

— Мистер Морган. Позвольте задать вам такой вопрос: сколько собеседований в своей жизни вы посетили?

Том закончил говорить, хмуря брови от такой внезапности.

— Ни одного. Ларсон принял меня сразу же, после этого я ни разу не был в поиске.

— Это очень заметно, вам стоило почитать несколько статей перед тем, как приходить сюда. Все, что вы сказали, я обнаружил в вашем личном деле. Есть что-то еще, что делает вас особенным, именно тем кандидатом, который нас не подведет?

Том начал окончательно заводиться.

— Я только что говорил целых пятнадцать минут! Этого недостаточно?

— Очевидно, нет.

— Тогда задавайте свои вопросы! Вы сами не знаете, что вам нужно.

Билл поморщился, словно ему нанесли смертельное оскорбление.

— Я прекрасно знаю, чего я хочу. Подчиненного, у которого есть понятия о субординации! Чего не скажешь о вас!

— У меня они есть, если начальник вызывает у меня уважение. Чего о тебе также нельзя сказать!

Билл поднял голову резко. На виске его билась маленькая венка.

— Значит, мы теряем здесь время. Мистер Морган, я попрошу вас покинуть мой кабинет. Вы не приняты.

От такого тона Том едва не задохнулся.

— Вы не можете меня не принять!