– Может, и познакомимся! – Девушка кричала с веселой насмешкой.

Голосок ее был уверенным. Так говорили лишь те, кто знал: за ними мужчина побежит на край света. И Петрос готов был съесть свои штаны без соли, если эта команда – ложный след.

Яхта удалялась, но с нее слышался звонкий смех, вплетающийся в шум волн.

– Куда они отправились? – спросил Петрос у мальчишки на причале и для надежности тыкнул пальцем.

– Китнос, господин, – вежливо ответил мальчик. Петрос достал из кармана бумажник и сунул ему в руку пару евро. Ему стоит поторопиться: азарт преследования бурлил в крови, обещая настоящее приключение. Меланта уже заводила мотор, увидев, как Петрос бежал по марине к их яхте.

Китнос! Самое время послушать диктофонную запись Ротора. Ведь именно на этом острове он и встретился со своей femme fatale!

Петрос: Выходит, девушки спровоцировали вас?

Джордж: Не то слово. Как только мне удалось более-менее привести в порядок одежду, я сразу же кинулся в погоню. Сознание рисовало мне красочные картины мести, в которых Фотини ползала у меня в ногах, умоляя разрешить ей ублажить меня всевозможными способами. Я был в страшной ярости, но в то же время какой-то частью сознания я уже тогда понимал, что девушка, способная доставить такое унижение, наверняка способна доставлять не менее сильное удовольствие.

Петрос: Вы догнали их в открытом море?

Джордж: Нет. Как я ни торопил шкипера, яхту удалось снять со стоянки только через час. За это время девчонок и след простыл, а мне оставалось только носиться по причалу, как быку в загоне. Взбесился я жутко, едва держал себя в руках, и как только мы вышли в море, рванул вперед полным ходом на парусах и движке – под сорок узлов!

Где-то внизу, словно закованный в цепи титан, ревел мотор, соленые брызги разлетались взрывом каждый раз, когда яхта с разгону прорезала волну. Леонидас только головой качал, но ничего так и не сказал – отрабатывал гонорар. Но мы их так и не догнали.

Я был уверен, что Фотини, если она не полная дура и понимает хоть немного в яхтах и деньгах, которые они стоят, немедленно изменит свое мнение обо мне, как только увидит «Амаранту». Хех… Сейчас я понимаю, насколько это было глупо. Как бы то ни было, через час с небольшим – хотя мне показалось, что прошло полдня, – впереди появился Китнос. Китнос – маленький и небогатый островок, у него есть одна приманка для туристов – это горячие источники на северной оконечности. Это из-за них старые греки частенько называют свой остров «Терма». Ну и публику они привлекали соответствующую – пенсионеры и семейные пары с детьми. Естественно, ни меня, ни Фотини купание в источниках не интересовало. Во всяком случае, пока.

Петрос: Как быстро вы отыскали их на острове?

Джордж: Почти сразу, в Мерихасе, в порту. Они туда собирались, я догадался из разговора. Там вся тусовка на этом островке, гостиницы, пара таверн средней руки, да и все, спрятаться особо негде. Мы так гнали, что на Китносе оказались еще до заката. Девчонки только что пришвартовались, заправились и еще не успели далеко уйти из марины. Я сразу узнал Фотини, у нее особенная осанка, гордая такая. Хм… Как объяснить… Словно у средневековой царицы, что ли. Она всегда в любой толпе выделялась.

Петрос: Это полезная информация.

Джордж: Так вот. Я побежал за ними, чтобы догнать до того, как они уйдут в город, выдал отличный спринт. Догнал. Окликнул по имени. Она обернулась.

Петрос: И? Что вы ей сказали?

Джордж: Да в том-то и дело, что ни черта я толком сказать не смог. Странно, пока на яхте шел, столько речей придумал, столько раз сцену нашей встречи в голове прокрутил, как я буду с нее спесь сбивать. А она обернулась, посмотрела на меня, типа «ну что тебе опять?», даже не удивилась вроде, и у меня язык сразу как резиновый стал, и в голове каша. Короче, вместо всех моих остроумных речей я только и смог, что закричать на нее, что я, мол, не мальчик и ко мне нельзя так относиться, и тому подобное. Словом, вышло не очень убедительно. Стою, ору на нее, сам понимаю, что херню творю, но остановиться не могу. Никогда раньше со мной такого не было.

Петрос: И какой была реакция?

Джордж: Она расхохоталась так, что прохожие оглянулись, а потом сказала, что я выгляжу жалко, развернулась и пошла прочь вместе со своими подружками. Как будто я был пустым местом. Я думаю: «Ну, Егор, соберись, отступать уже поздно». И пошел за ними следом. Говорю: «Ладно, вспылил, бывает. Давайте зайдем куда-нибудь, сядем, поговорим спокойно. Я мужчина серьезный, вы сейчас сами увидите. Заведение сейчас найдем самое крутое, все будет по первому разряду». Они еще сильней смеются в ответ. Фотини говорит: «Это Китнос, тут мишленовских ресторанов нет. Куда поведешь нас, богач? Гиросом угощать? Или в пивную? По пиву соскучился?» Я иду, молчу, а у самого мозги от злости закипают. Неужели на этом чертовом острове мне мои деньги никак не помогут? Нет, ну серьезно? Что мне было делать? Мороженое ей купить? Или глиняный член в сувенирной лавке? Или на горячие воды ее свозить, вместе со старыми пердунами? Чушь полная…

Петрос: Так как же вы поступили?

Джордж: Решил зайти с другого конца. Говорю, вы девушка с данными, наверняка работали моделью? Смеются. Я продолжаю, мол, у меня доля есть в модельном бизнесе, могу вам карьеру организовать в один момент. Дорогие бренды, показы, путешествия. Даже не представляете, как я могу вас раскрутить, хотите оказаться в календаре Пирелли? Без шуток, я могу это устроить. Она только фыркает в ответ, мол, даже если бы я поверила твоим россказням, с чего ты решил, что мне интересно, чтобы на мое тело пялились похотливые мужики? Я в последнее время вообще мужчин не очень жалую, особенно таких баранов, как ты. Ни один из вас моего внимания не достоин.

Петрос: Хм-м… Простите, а вы уверены, что она не…

Джордж: Что? А-а-а… Нет, конечно, нет. Фотини не лесбиянка. Уж что-что, а это я в бабах сразу вижу. Она не такая. Ты дальше слушай, она мне там целую лекцию прочитала. Остановилась посреди улицы и начала. Я, говорит, гордая гречанка, наследница великой культуры. Не забывай, что в моих жилах течет кровь непобедимых воинов, великих поэтов, героев и древних богинь. А вы, говорит, варвары, способны только разрушать и уничтожать. Грабить, насиловать, а потом пировать на золотом троне среди награбленного – вот предел ваших мечтаний. Но только попробуйте протянуть свои жадные лапы ко мне, и вы их вмиг лишитесь. Так и сказала. А потом распахнула куртку, а у нее на поясе кинжал висит. Видно, что очень старый, ценная штука, семейная реликвия, наверное. Звучит смешно, но поверь, я там был, смотрел ей в глаза, слышал, как она все это говорит, и мне смешно совсем не было.

Петрос: Она так серьезно относится к своей культуре?

Джордж: Да, и я решил на этом сыграть. Думаю, варвар, говоришь? Ну я сейчас тебе покажу варвара. Я ведь не просто гора мускулов. Я вообще-то в Лондоне Королевскую академию драматического искусства окончил! И в Москве еще факультет физкультуры и спорта! Так что кое-что умею! Вот, решил ей показать, что я греческую культуру тоже знаю и уважаю. Не хуже некоторых!

Петрос: И каким образом вы это сделали?

Джордж: Я решил станцевать для нее. Как раз там на улице рядом пара стариканов сидела, с бузуки и гитарой. Уличные музыканты местные. Я им в коробку кинул бумажку в сто евро и говорю – давайте, отцы, играйте сиртаки, и повеселее. У них аж глаза на лоб полезли. Но заиграли отлично. Я вышел на середину улицы и начал танцевать. Ну, в общем, не хочу рисоваться, но станцевал я здорово, широко, с подачей. Уже как раз стемнело, по-местному быстро, словно свет выключили, фонари везде зажглись, запахло пряным и жареным из забегаловок, а я отплясываю в мелком портовом городишке, посреди улицы. Народ собрался, все смеются, хлопают.