Но я не смогла бы поступить так. Я нуждалась в том, чтобы увидеть Чарли еще хотя бы раз! И он… Разве он не заслужил того, чтобы провести с единственной дочерью еще хоть немного времени?! Как я могу лишить отца возможности побыть со мной еще чуть-чуть, ведь я-то знаю, что это, скорее всего, наша последняя встреча! И, зная обо всем заранее, я решилась… Я выбрала за нас обоих.

— Да, я знаю. И вообще, это получилось случайно! — несмотря на то, что сердце разрывалось от тоски, я усердно делала вид, что счастлива и довольна тем, что происходит в моей жизни. — В одном из музеев мы познакомились с художницей. Эта женщина оказалась преподавателем колледжа. В общем, так случилось… Мы просто рискнули, но нас как-то приняли. Наверное, это судьба…

Я стала как можно красочнее и подробнее рассказывать Чарли удивительную, но совершенно лживую историю нашего поступления. Это станет моей легендой на ближайшие годы жизни в Вольтерре. К тому же, так будет проще объяснить странности в поведении и внешности. Когда приезжаешь раз в год, все можно легко списать на какие-то естественные причины. Да и не факт, что мне будет позволено приехать в Форкс еще хотя бы раз. Но не вываливать же все это на Чарли?!

Я видела, что он расстроился из-за моего заявления, но ничего поделать с этим не могла. Это вообще чудо, что Аро вдруг неожиданно подобрел и разрешил мне навестить отца. Мне несказанно везет с Вольтури.

— Я думал, ты найдешь заведение поближе…

Да, это был удар под дых. Я должна была сказать что-то, убедить Чарли в том, что мне необходимо, просто необходимо учиться в Италии. И я не придумала ничего лучше, чем надавить на жалость. Иначе Чарли не поверил бы мне.

— Да, я сначала и сама так думала, но все эти воспоминания… Мне так тяжело думать о том, что случилось. В Италии мир был таким новым, таким пестрым и неизведанным, что я стала забывать о бедах. И это одна из причин, по которым я хочу учиться именно там. Боюсь, что здесь, в Форксе или в Сиэтле, я вновь погрязну в своих мыслях и страданиях. Я больше не хочу этого. Хочу выздороветь!

Чарли помолчал немного, но потом согласился с моим доводом.

— Да, наверное, ты права. Главное, чтобы тебе стало лучше, — произнес он и подбадривающее похлопал меня по колену.

— Да, уж я постараюсь. Спасибо, что понял меня, — с искренней благодарностью прошептала я. — А как дела у тебя?

— Все так же. Работа, выходные на рыбалке, бейсбол по телику.

— Понятно. Что, совсем ничего нового? — лукаво улыбнулась я.

— Ну, если считать за «новое» странное поведение Билли, то да, пожалуй…

— А что с ним не так? — я заинтересовалась.

— Ну, Билли что-то недоговаривает… Как я понял, Джейк переезжает в Италию, к этой Д… Джун… Джанс… как ее? К своей девушке! Там все запутанно как-то, ничего не понял. Вообще-то странно, что ты не в курсе, — ответил он.

— Я в курсе, мне просто было интересно, что по этому поводу думает сам Билли, — выкрутилась я.

— Не понимаю, зачем ему переезжать? Разве это не девочки переезжают к мальчикам? Как сейчас принято, Белла? — рассмеялся он.

И по его выражению лица я поняла, что он скорее шутит, чем говорит всерьез. Чарли — мужчина современный, он понимает, что в жизни бывает по-разному.

— Кто как… Родители Джейн владеют крупным бизнесом в Италии. В общем, что-то связаное с этим. Джейка там не обидят. Не волнуйся, — отмахнулась я.

Я стала выкручиваться, основывая свою ложь на мелких правдоподобных деталях. Рестораны и магазины у Вольтури есть? Есть! Ну, чем не бизнес у родителей Джейн? Про остальное стоит умолчать. Но Чарли верил. Однако… Я что, наконец-то научилась лгать?!

— Хорошо. Ты Рене звонила?

— Да, перед самым вылетом. Она обещала приехать, повидаться. А то потом не скоро увидимся, — я улыбнулась.

Хотя Рене и не выхаживала меня. Не смогла оторваться ради меня от своей жизни с Филом… Я не в обиде. Наверное, если бы Роуз не взяла на себя функцию моей матери, я бы и была обижена на Рене, но так как все сложилось в итоге хорошо, я не находила причины ненавидеть родную мать за ее выбор. Просто мы отдалились. Неприятно, но так бывает. Роуз мне ближе всех теперь. Она, как и Чарли, часть меня. Без них свою жизнь представить я даже не могу. Но без Рене представляю…

Однако я была бы не прочь увидеться с родной матерью. Она подарила мне жизнь, она воспитала меня, научила всему, что знала сама. Да… Она много для меня сделала, как не быть благодарной? К чему думать о прошлых обидах, глядя в лицо вечности?! Вдруг эта встреча станет последней?

— Да… Ну, так когда ты уезжаешь обратно? — не слишком оптимистично спросил Чарли.

— Десятого июня. Билеты уже куплены, — я постаралась произнести это обыденно. Так, словно ничего страшного не происходит.

— Так скоро! Я надеялся, ты пробудешь здесь хотя бы до середины лета! — возмущенно воскликнул Чарли.

— Прости, пап. Но, ничего не поделать, я должна там быть, — печально произнесла я.

— Эх!

Как же я его понимаю! Мне тоже не хочется покидать Чарли. Так не хочется уезжать в прекрасный и величественный замок Вольтури. В прекрасный, но совершенно «каменный». И в прямом, и в переносном смысле. Да, я, конечно, нашла общий язык с Вольтури, но я была в заточении! Я бы не осталась там по доброй воле на шесть грядущих лет! Вполне сносное, местами даже приятное, но вынужденное пребывание.

Пока я была там, я, конечно, скучала по дому, по Чарли и Рене, но прежний мир, в котором оставались мои родные, были таким далеким… А теперь все ощущается так остро и горячо. Потому что теперь я здесь, я рядом. Но я не могу остаться, не могу задержаться ни на мгновение, потому что мир Форкса, мир школы, подростков и обычной жизни — это уже не мой мир. Я ушла из него сама. Я теперь в мире вампиров. И совсем скоро я буду холодна, как айсберг в океане. Кто знает, когда я смогу вот так просто поговорить с Чарли, не ощущая дикого животного желания вцепиться ему в шею? Когда я смогу обнять его? И смогу ли вообще? Жажда, конечно, рано или поздно притупится, но холод моих мертвых рук уже ничто не сможет согреть. Как я смогу смотреть ему в глаза, если убью хотя бы одного человека?

Раньше перспектива стать вампиром казалась мне крайне заманчивой. Но теперь, когда я знаю дату обращения, когда вампиризм не мечта молодости, а вполне определенное будущее, то сразу находятся тысячи и тысячи недостатков в том, чтобы быть бессмертной. Задаю себе вопрос из раза в раз: жалею ли я о том, что скоро стану такой? И мой ответ по-прежнему «нет». Я просто боюсь измениться слишком сильно, боюсь стать холодной не только снаружи, но и внутри. Как ни странно, только примеры Розали и Джаспера служат мне опорой и дают веру в себя. Веру в то, что я тоже смогу. Пусть не сразу, но обуздаю жажду. А еще я верю, что они не дадут мне убить человека, что они меня остановят. Да, я буду верить в себя и в своих друзей, потому что вера — это единственное, что остается в холоде и темноте вампирского тела.

Я отвлеклась от своих размышлений и с улыбкой посмотрела на Чарли. Я на самом деле собиралась целиком и полностью, до последней секундочки посвятить эти дни отцу. У него должно остаться что-то в памяти обо мне. Скорее всего, в следующий раз он увидит меня только вампиром, если увидит вообще. Но сейчас я человек, и я хочу разделить радости своей человечности с теми, кто мне дорог.

— Как насчет праздничного ужина завтра? Я сбегаю в магазин и приготовлю что-нибудь особенное, — весело предложила я.

— Хорошая идея!

— Я думаю, ты можешь пригласить кого-нибудь, с кем общаешься…

— С кем общаешься? Это ты про работу? — попытался отшутиться Чарли.

Господи, неужели у меня тоже нет чувства юмора…

— Ну… Не знаю. Кто-нибудь еще. Ты же с кем-то общаешься? Так ведь не бывает, чтобы человек не общался вообще ни с кем. Ты точно с кем-то проводишь время! — я смутилась и начала нести полную околесицу.

— Белла? — Чарли даже удивился тому, что именно я несла.