Я же сказал только «эльф», не уточняя. Потому что как бы само собой подразумевалось, что жениться я могу только на эльфийской самке.

На этот раз тишина была еще более густой и длительной.

А потом Ургл выдал:

— Охуеть.

— Орлум, ты чего? — влез Маргл. — Ты реально на эльфийской немочи жениться собрался? И прям спать с ней?

— Да, — кивнул я. — На что не пойдешь ради блага родного района. Зато у нас будет перемирие с эльфами. Ради этого я готов на все!

Дальше я не успел ничего сказать, потому что они за ноги стащили меня с камня и понесли на руках по всему району, вопя разные восторженные кричалки и периодически останавливаясь, чтобы качать меня на руках. И ни разу не уронили, что самое интересное.

По итогам общего собрания было решено: 1. написать в Крепость письмо с уведомлением о том, что 666 район объявляет о независимости и выходе из войны, 2. заключить мирный договор с эльфами, 3. праздновать мою свадьбу у нас в пещерах.

Честно, такого результата я не ожидал.

Я ожидал, что меня пошлют на хуй с моим бунтом, и сошлют в Крепость либо убьют на месте.

Но идея о выходе из войны и мире с эльфами всех безумно вдохновила. Многие сами начали бить себя кулаком в грудь и кричать о том, что Владыка Мрака может пойти в жопу, а если что — то мы будем вести народную войну против угнетателей из столицы, и еще неясно, кто кого. Это наша земля, и каратели из Крепости нас с налета не возьмут.

Я ничего даже сказать не успел, как они отправили меня писать письмо в Крепость, а сами пошли на всякий случай готовиться к войне.

То есть, это самцы пошли готовиться к войне, а самки — к моей свадьбе. Я про себя понадеялся, что Ннар не передумает и не даст задний ход, иначе мне точно пиздец настанет.

Потом я сел и написал в Крепость длинное письмо, где уведомлял, что 666 район объявляет себя независимой от Крепости территорией с собственной Управой, выходит из войны Тьмы и Света, и обещает держать нейтралитет по отношению к обеим сторонам.

Я запечатал письмо, привязал его к хвосту специально обученной почтовой совы, и отправил ее в полет.

А сам пошел в свою нору — у меня там хранились запасы браги, и вот я на них и навалился. Потому что завтрашний день меня страшил, а еще больше — подписание договора.

Ну и больше всего — предстоящая свадьба.

Я понятия не имел, как я из всей этой истории выпутаюсь. А потому сидел и бухал, пока мне летучие мыши мерещиться не начали.

Заслужил же я передышку, в конце-то концов.

Комментарий к 21. Политика

короче, рисовать я не але, но визуализацию хоть какую-то хочу, искал, что есть в инетах, и вот это прям - Орлум ))

https://avavatar.ru/images/original/3/3jZIpaOePZTW0q2t.jpg

========== 22. Свадьба ==========

Вокруг исполинских камней свистел ветер. Он трепал мои волосы и конские хвосты, прикрепленные к древкам копий. Посвистывали мелкие пичужки, но помимо этих звуков царила тишина.

Мы стояли уже несколько часов, но ничто не нарушало покой молчащих холмов. Я за это время успел три раза вспотеть и два раза чуть не наложить в штаны.

Парни косились на меня, но молчали. Потому что в этой ситуации они были еще в большей жопе, чем я. Мне-то ладно, пошел да сдался в Крепость, а там голову сняли и на этом все. Мне терять нечего, по-хорошему. А вот они-то теряли все.

Маргл почесал зад, вздохнул и приложился к фляге. Сделал хороший глоток. Промывал горло, чтобы что-то сказать.

Мне хотелось выть.

Эльфов не было.

А если вообще не придут? А если Ннар решил от меня отделаться? А если это все было лишь уловкой Светлых, чтобы посеять раздор в стане Владыки Тьмы?

Вот я в жопе-то тогда.

Надо было что-то делать. Я набрал воздух в легкие, чтобы сказать… хоть что-то. Признать поражение. Ну или сделать вид, что все нормально, как-то переиграть наш бунт, как-то попытаться все свести к моей измене, чтобы покарали только меня.

Но тут…

Чистый, страшный звук, который заставил нас схватиться за топоры, и замереть, застыв.

Эльфийские рога.

Они появились лавой — всадники с развевающимися по ветру золотыми волосами.

Наш вековой страх, наш инстинктивный ужас. Тот, что заставлял реветь от ярости, бросаться в бой, рыча и молотя топорами, спасая свою жизнь.

Я ринулся вперед, развернулся к парням и вскинул руки, знаками успокаивая их и понуждая остаться на месте.

Эльфы остановились напротив нас (что уже было хорошо, не начали рубить, окружая), и я тоже выстроил парней в ровную шеренгу.

Я взглянул — и у меня слово масло в животе разлилось.

Впереди на белоснежном сияющем коне восседал Ннар, во всей своей красе, за его правым плечом — мамаша Имлариэль, а слева — Ллар. Который, кстати, несмотря на суровую физиономию, мне быстро подмигнул.

Это решило все.

— Ну вот, — прокашлялся я, выступая вперед. — Рад, так сказать, приветствовать. Как бы это. Короче. Ну, вы поняли.

Имлариэль после моего приветствия фыркнула и сверкнула глазами на Ннара, а потом прикрыла лицо рукой.

Ннар же, напротив, просиял улыбкой. Он спрыгнул с коня и бросился ко мне.

— Приветствую и тебя, Орлум Серошкур, — протянул он мне руки.

Я осторожно принял их в свои ладони и ухмыльнулся.

Сейчас, глядя в его голубые глаза, я снова понял — оно того стоило. Все, что я натворил, стоило того, чтобы этот тьмой клятый эльф стоял, и улыбался мне, и в его глазах отражалось мое желание.

Я желал его. А он — меня. Остальное в этом мире не имело никакого значения.

— Мы отделились от Черной Крепости, и готовы подписать договор о мире с Краем Золотых Холмов, — сразу перешел к делу я.

— И никаких гонений? — насторожился Ннар.

— Почти, не считая того, что тысячник Баршлаг пообещал прибить мою голову над Вратами, но как-нибудь потом, когда меньше хлопот будет со Светлыми, — оскалился я.

Обе стороны восторженно заорали. Далее мы подписали договор, по которому сука Имлариэль умудрилась выторговать им выгодные условия, типа мы им уступали по всем пунктам, включая людоедство, а затем обменялись подкрепляющим рукопожатием.

А потом перешли к главному.

— Итак, для подтверждения договора, необходимо, чтобы я на тебе женился, — пробормотал я, исподлобья глядя на Ннара.

Тот застыл на мгновение, а потом глаза его ярко сверкнули, он кинулся мне на шею и издал пронзительный вопль восторга.

— То есть, я как бы прошу у вас руки вашего… — начал было я, глядя на Владычицу Имлариэль, но запнулся.

Я говорил на всенаречии, а его понимали и орки, и эльфы. И мне никак нельзя было, чтобы обе стороны просекли мой обман.

— Вашего дитя, — нашелся я.

Снова воцарилась тишина. Имлариэль скривилась. Посмотрела на сияющего Ннара. Потом — на договор. Потом на орков. Потом на эльфов. Все лица и морды выражали надежду. Тогда она еще неприязненней скривилась и молча кивнула.

Наш поцелуй утонул в восторженных воплях.

— И чтобы закрепить союз, надо отпраздновать свадьбу у нас в пещерах, — добавил я. — Мы обеспечим гостям лучшие условия.

Повисла пауза.

— А почему у вас, а не у нас? — изогнула бровь Имлариэль, и от льда в ее голосе у меня закоченели уши.

Я облизнул клыки. Как я мог при всех объяснить ей, что по традиции орков свадьба празднуется в норе жениха, а не невесты? В том, что женихом тут был я, не сомневался никто из орков. И я в том числе. Но если смотреть на дело с практической стороны, женихами-то были мы оба. Либо оба — невестами.

При этой мысли мне сплохело. Я потел под пристальным взглядом Имлариэль, не зная, как разрулить ситуацию.

— Мама, ведь оркам же будет у нас плохо! — вмешался Ннар. — Слишком светло. И добираться неудобно. Потом, они на варгах приедут, а это создаст проблемы. А вот в пещерах, если зажечь свет, эльфам будет вполне комфортно! Орки хотят проявить гостеприимство, нельзя им пренебрегать.

После долгого тянущего молчания, Имлариэль коротко кивнула.

И слитный рев двух посольств огласил окрестности.