- Я приду с тобой и застрелю мерзавца, – пожал он плечами.

- И мы оба отправимся на виселицу, - усмехнулся Иммануил. – Уж будь уверен, Государыня моментально забудет и о вашем родстве и о моей старинной фамилии.

- Тогда придушу его тайно, - предложил Павел. – Главное забраться к нему в квартиру.

Князь призадумался.

- Дома его круглосуточно охраняют. Надо незаметно выманить зверя из норы и убить на чужой территории. Я бы, конечно, не хотел обагрять наш дворец подлой кровью, но сейчас здесь никого нет. А Заплатин, я думаю, принял бы приглашение от меня и приехал бы сюда сам, не сопротивляясь.

Поразмыслив, друзья пришли к выводу, что это оптимальное решение.

- Нам нужны соратники, - решительно заявил Павел. – Вдвоем все исполнить сложно. К тому же, на всякий случай, если дело приобретет резонанс в обществе, нужно, чтобы все выглядело, как расправа по политическим соображениям.

Павел вскочил с постели.

- Я знаю одного офицера, воевал с ним. Он ненавидит Заплатина и очень кстати сейчас в Петербурге. Есть еще парочка думских балаболов, постоянно кричащих о трибунале над мужиком. Посмотрим, насколько у них слова расходятся с делом.

Великий князь ласково провел ладонью по изящной спине любовника.

- Ты не передумаешь?

На него гневно сверкнули светло-серые раскосые глаза.

Следующую встречу у Заплатина Иммануил проигнорировал, сообщив по телефону Нюрочке, что сильно занят в Пажеском Корпусе. На самом деле, в его дворце прошло первое заседание заговорщиков. Павел привел своего знакомого офицера, молодого человека с решительным лицом, и депутата Государственной Думы, эсера Будришевича, который, как оказалось, не только открыто возмущался вседозволенностью «старца», но и был готов пожертвовать свободой и жизнью, лишь бы избавить державу от ненавистного мужика.

После долгого разговора все пришли к мысли, что нужно постараться оставить как можно меньше следов. Будришевич предложил вариант с отравлением – его знакомый аптекарь мог снабдить ядом. «Старца» следовало лишь завлечь, накормить и напоить. На всякий случай у военных было оружие. План был прост и хорош, и вскоре Иммануил приступил к его исполнению - преобразил полуподвальное помещение, рядом с потайными комнатами. «Восточная комната», безусловно, привлекла бы внимание мужика, ослабила его настороженность своей красотой, но Иммануилу не хотелось, чтобы в комнате, которую он с такой любовью обставлял, совершилось убийство. С помощью преданных слуг князь устроил милую гостиную по мещанскому вкусу – с дубовыми буфетами, мягкой мебелью, обтянутой малиновым плюшем, ковром на полу и множеством занятных безделушек по столикам и изящным этажеркам.

Осталось только дождаться удобного момента, но тут Еремей Заплатин сам сунулся в капкан, зазвав князя в гости.

- Что ж ты, милый, долго не приходил? – попенял мужик, едва Иммануил показался в дверях.

Еремей суетливо обнял князя, пытливо посмотрел в глаза.

- Занятия напряженные, Еремей Григорьевич, - Иммануил изобразил томную печаль. – Да и устал что-то. Лечение ваше помогает, но все же, я постоянно ощущаю присутствие чужих людей.

- Это оттого, что особенный ты, голубь мой. К тебе подход особенный нужен.

- Отвлекают вас здесь, - сказал между прочим Иммануил. Мужика, и правда, постоянно звали к телефону. – Вот если бы вы согласились ко мне приехать… Да не получится, конечно. За вами ведь следят постоянно. А если узнают, что у меня побывали, то и мне нагоняй будет раньше времени.

- Мда… – мужик почесал бороду и вдруг подмигнул. – А не думай, что я приставленных ко мне перехитрить не смогу! Чай, не впервой! А мы вот что сделаем – ты ко мне завтра вечерком прибудь, а я притворюся, что спать лег. С черного хода уйдем. Я тебе двери-то отомкну.

- Только очень рано не получится, Еремей Григорьевич, - поспешил закрепить успех Иммануил. – Товарищи у меня будут, лишь к полуночи их разгоню.

Еремей махнул рукой, а несмело сунувшаяся в двери Нюрочка позвала «старца» к телефону. Вернулся мужик через пять минут, недовольный.

- Вот, уехать надо. Никак без меня не управятся.

Иммануил вдруг испугался за срыв мероприятия и замер с гулко стучащим сердцем. Но Еремей хищно улыбнулся.

- Да к вечеру буду. Увидимся значит.

Ощущая на своем лице отвратительный поцелуй мужика, Иммануил прошел через указанный черный ход и вышел во двор. Очередного сеанса «лечения» он счастливо избежал.

Как только наступили ранние зимние сумерки, в особняк князей Бахетовых тайком пробрались заговорщики. Накрыли в убранной гостиной стол, имитируя недавнее дружеское чаепитие. Приведенный Будришевичем аптекарь, подслеповатый пожилой еврей, аккуратно начинил свежайшие птифуры кристалликами цианистого калия. Дозы, по заверения лекаря, было достаточно, чтобы отравить табун лошадей. Для подстраховки аптекарь осторожно обработал ядом внутреннюю часть одного из бокалов, стоящих на буфете. Потом вежливо откланялся, не забыв заверить в своей полной и абсолютной надежности.

Ближе к полуночи Иммануил сел в автомобиль. По привычке остановившись за углом, князь проделал знакомый путь, надеясь, что совершает его в последний раз. На черной лестнице было темно.

Как и условились, Иммануил стукнул в закрытые двери и остался ожидать в неосвещенном коридоре. Это было очень странное чувство - князь ждал мужика, чтобы увезти его в свой особняк и там убить. Несколько секунд Иммануил размышлял над нелепостью ситуации, но потом дверь распахнулась. В проеме показалась фигура мужика, нелепости которой придавала теплая медвежья шуба. Еремей цепко схватил Иммануила за запястье, и князю за мгновение показалось, что вот сейчас мужик придавит его в этом коридоре. Но Еремей лишь подтолкнул молодого человека к выходу. Его лицо было помято, словно со сна, борода по обыкновению нечесана, но волосы старательно смазаны на прямой пробор.

До дворца доехали молча. В гостиной, куда Иммануил провел гостя, Еремей скинул свою тяжелую шубу и оказался в шелковой синей рубахе, бархатных штанах и новых, со скрипом, высоких сапогах. Тут же уставился на заставленный приборами стол.

- Что это, будто гости у тебя были? – насторожился мужик.

Иммануил присел на краешек стула.

- Да. Я же говорил, что раньше приехать за вами не получится. Только что товарищей проводил.

- Это хорошо, - Еремей уселся и положил на стол тяжелые руки.

- Давайте я угощу вас, Еремей Григорьевич, - старательно изображая веселье, выговорил Иммануил, придвинул вазочку и птифурами и конфетами.

- Ишь всё какое красивое, - усмехнулся Еремей. – Да не хочу, сладко не ем. Ты мне лучше винца налей.

Не говоря ни слова, Иммануил потянулся к буфету с бутылками. От того, что мужик наотрез отказался от пирожных, князь не сразу понял, что налил вино в чистый бокал, но менять было бы подозрительно, поэтому Иммануил вернулся к столу с фужером мускатного. Мужик тем временем все же соблазнился пирожными и поглощал их одно за другим. Князь медленно поставил бокал, во все глаза наблюдая за состоянием «святого старца». Еремей быстро выпил предложенное вино, облизнулся.

- А вкусное какое! Налей-ка еще.

Иммануил воспользовался просьбой, чтобы придвинуть отравленный бокал.

- Да что ж ты новый-то взял? В этот лей.

- Я вам другое вино открыл, - отозвался Иммануил. – А смешивать сорта не положено.

- Эка у тебя все чопорно. Только посуду испачкал, - усмехнулся Еремей, но послушно выпил розовый мускат трехлетней давности.

Вино пришлось мужику по вкусу, он потянулся за бутылкой, подлил себе еще и встал из-за стола, оглядывая интерьер гостиной.

Пристальное внимание мужика привлек объемный ящичек работы северных резчиков по дереву – в раскрытом виде он представлял собой классический иконостас, с искусно составленными из ценных пород дерева строгими ликами, с узорными украшениями и богатой тонкой резьбой.