Яр смешно морщился, на себе таща меня в спальню. И откуда в этом парне столько силы?…

========== Глава 22: “Перечеркнул.” ==========

Месяц спустя.

– Мне всегда было интересно, как готовятся к зачётам такие недоумки как ты, и вот мой интерес удовлетворён - так же тупо, как и живут.

Я мрачно взглянул на сжавшегося в защитный кокон Яра и хмыкнул, понимая, что это он при друзьях такой смелый, а когда рядом никого - трус трусом.

– Ну, Лёха, ты как будто не знаешь, как я учился до этого! - смекнув, что бить я его не собираюсь, Донской слегка расслабился и приборзел. – Ни-как! Нужно же начинать с азов!

– С азов чего - русского языка или математики начальных классов?! - взорвался я, понимая, что меня нагло дурят и вводят в заблуждение.

– Ну, да, я не самый умный человек на этой планете, - скромно улыбнулся парень, и я удивился, как это с потолка штукатурка не посыпалась - у этого идиота же нос задран выше неба над моей головой!

– Да ты самый самовлюбленный человек, из тех, кого я когда-либо встречал!

Донской тут же скривился и сделал серьёзное лицо, которое, как я успел заметить за месяц интенсивного общения с Яром, никогда не предвещало ничего хорошего лично мне.

– Ты кое-что забыл, прокурорский сынок, - прошипел он мне уже в лицо, притянув к себе за ворот рубашки. – Я - не ботан, не идиот и даже не заурядность. Я не позволю смотреть на себя, как на дерьмо, высокомерный ублюдок! Ты назвал меня самовлюбленным?! Да взгляни на себя, урод, ты же в своём глазу бревна не видишь!

– Что тут происходит? - раздался от двери знакомый голос.

Яр тоже его узнал и, не поворачиваясь даже, прошипел уже громче:

– Вернись уже к своему уёбышу, и прекрати срывать злость на мне, - быстро покидав в сумку все свои тетради, Яр быстрым шагом отправился к выходу, но возле Антона остановился. – Вы друг друга стоите, психи.

Удержаться от того, чтобы толкнуть Глубоковских в плечо, Донской не смог.

– Я думал, что ты только меня бесишь - ан, нет, это у тебя профессионально-необходимое, - усмехнулся Антон, и я с удивлением посмотрел на парня, стоящего парой ступенек ниже.

Месяц он не разговаривал со мной и даже в сторону мою не смотрел, а теперь вдруг с такой непосредственностью и лёгкостью усмехается. Шутит.

– Ты понимаешь, что на драку нарываешься? - выдавил я из себя с трудом, отвернувшись к окну и сложив руки на груди. Не хотелось надолго оставаться с Глубоковских наедине, потому что это могло мне аукнуться. Что бы между нами не происходило, я всё ещё считал Антона своим другом, своим светом. Своим возлюбленным, пусть он об этом и не знал. И, судя по его реакции на моих новых знакомых, так и не узнает.

– О, да, я это понимаю больше чем кто-либо.

– Я не хочу, - слова вырвались сами, и я грустно усмехнулся, понимая, что сказал то, о чём думал уже не первую минуту.

– Что это с тобой? - не стирал улыбку с лица Антон, сделав шаг вперёд, но потом внезапно передумал и почти незаметно отшатнулся. – Решил, что будет меньше проблем, если прикроешь рот хоть ненадолго? Как вовремя! Я говорил тебе об этом всего лишь… тысячу раз за те годы, когда мы дружили! - в словах Тохи послышался упрёк. – А! Я понял! Это ведь та рыжая проблядь, - он качнул головой в сторону двери, за которой недавно скрылся Донской, и мерзко ухмыльнулся, – тебя на путь истинный направила? Что, понравилось с парнем? То-то я думал - девушек домой не водишь, общаешься только с парнями…

– Бля, Тоха, завались, - поморщился я устало, прикрыв глаза, чтобы не видеть эту паскудную улыбочку на лице бывшего - бывшего? - друга. – Я могу простить тебе всё что угодно, но только не это.

– Охереть, - он сделал удивленное лицо и развёл руками, но тут же помрачнел. – Мученик, сука, какой нашёлся тут. Простит он мне. Да пшёл ты знаешь куда со своим прощением?!

Начинать новую главу - в книге, или в жизни, неважно - это всегда ужасно трудно. Отказываться от людей, которые когда-то были для тебя всем - ужасно больно. Больно вдвойне, если расставание с ними прошло не лучшим образом - скандалом, ссорой, дракой. Но почему-то, впечатывая кулак в такое приевшееся за тринадцать лет дружбы лицо, я чувствовал себя свободным и ничем не обремененным. Я чувствовал, что время, проведённое за просмотром телевизора, за уличными играми в школьные времена, за зазубриванием материала к зачёту в универ, потому что препод - зверь, утекает сквозь пальцы так легко и посредственно, словно его и не было никогда. Просто обман, иллюзия, мастерская замена реальности. И всё это, не верится даже, происходило со мной! Со мной - с человеком, который никогда не верил в Бога, скептически относился к гороскопам и экстрасенсам. Со мной.

– Лёха! Лёха, хватит!

Диня? Откуда здесь Мирка появился?

Я очнулся, поняв, что сижу верхом на Антоне и просто… держу его за руки. Прижимаю запястья к полу, сдавливая пальцы на бледной коже, и смотрю на его лицо. Лицо, полное ненависти и злобы. Лицо, полное отвращения ко мне.

Да, знаю, не стоило вообще ввязываться в эту перепалку. Не стоило первым толкать парня в грудь, пытаясь заткнуть. Не стоило бить первым…

– Не стоило вообще тогда спасать тебя от этих уродов, - тихо произнёс я, но Глубоковских точно услышал. Не мог не услышать. – Не стоило обращать внимания. Нужно было просто пройти мимо. И как я раньше не догадался? Всё это было… Чем это было, чёрт возьми? Не отводи глаза! Не отводи глаза, сука, смотри на меня. Ответь, чем это было тогда, Антон? Почему я так скотски привязан к тебе? Зачем ты привязал меня к себе?

– Лёха! - снова поторопил меня Денеев, который, как мне казалось, уже не знал, куда себя деть.

Скоро должна была начаться пара, а мы всё ещё не покинули аудиторию. Причина, как мне кажется, вполне понятна. Не комильфо собачиться в коридоре, где всегда полно преподавателей, да и высоконравственных студентов, которые тут же разняли бы нас. Я не хотел, чтобы претензии остались невысказанными. Это было бы неправильно. Зачем мучить себя и его недовольством, которое, словно пыль на вентиляторе в системном блоке, так или иначе будет скапливаться?

– Я тебя не привязывал, - зло выплюнул Тоха, стискивая зубы и предпринимая попытку вырваться. – Ты сам привязался, придурок. Прилип, и не отлипал. Почему я должен это терпеть? Почему всегда должен терпеть Я?! Чего ты добиваешься?!

– Чего я добиваюсь? - я заинтересованно посмотрел на окно, делая вид, что любуюсь видом, но на самом деле изучая желтоватый скотч на раме, а после перевёл взгляд на Антона. – Хочешь знать?

Парень, неосознанно прикусив нижнюю губу, кивнул. Я поднялся на ноги и помог встать ему.

– Сегодня после пар едем к тебе.

…– Как я ему завидую, - тоскливо протянул Диня, и я незаинтересованно скользнул взглядом по соседнему столу, за которым разместился целый улей непрерывно трещащих девчонок. Столпились они вокруг Фролова, что, впрочем, было неудивительно.

Александр был во всех смыслах популярен у противоположного пола. Смазливое личико, сильный характер, имидж ледяного принца - что ещё нужно большинству особей женского пола? Настоящий Саша оказался совсем не тем, кем я его себе представлял. И в помощи он не нуждался - ни в чьей.

– Не вижу особого повода для зависти, - протянул не столь заунывно, но близко к тому.

– Ты смотри как они на него смотрят - того и гляди живьём сожрут.

– Ага, и ты хочешь, чтобы тебя съели, или что?

– Лёха, ты знаешь, что придурок? Что с тобой вообще в последнее время? С Антоном поссорился, огрызаешься постоянно, сегодня вот подрался с ним… ещё и с этим Рыжим общаешься…

– Так, а вот тут не понял юмора. При чём тут Донской?

– А при том, что я местная антизнаменитость, - подмигнул Яр, садясь на стул напротив со своим бокалом сока и булочкой. Диня слегка отодвинулся от него, поморщившись.

– А ты меня блядством не заразишь? - спросил этот бог юмора.

– А ты меня тупостью и узкомыслием? - в той же манере ответил Ярослав, даже не взглянув на Мирку. – Знаешь, твоя болезнь гораздо страшнее моей.