Лекарь низко поклонился, совершенно бесшумно исчез за плотной

драпировкой закрывающей вход.

Мы остались одни. Но ни один из нас, не пытался нарушить молчаливый

поединок. Мейджин совсем не изменился, лишь в темных волосах появилась

тонкая серебристая прядка. Видимо для него эти десять лет не прошли даром.

Мне казалось, что, увидев его, я почувствую хоть что-то, как тогда в темнице

глядя на свою половинку. Только сейчас чуда не произошло, он не вызвал во

мне тех нежных, трепетных чувств, некогда испытанных в лесной сторожке.

Пульс, как и сердце, работали в своем размеренном ритме тук-тук, тук-тук. Зато

пришла горечь и понимание. Как жить дальше?

-- Здравствуй, - тихо сказала я.

-- Здравствуй, - эхом отозвался Мейджин.

И казалось, вот-вот прорвется плотина его спокойствия, сметая на своем пути

все, включая меня, подхватит будто пушинку, кружа смертельным вихрем

нечеловеческой ярости. Мое воображение нарисовало столь яркую картинку,

что я не сразу сообразила, о чем меня спросил Мейджин.

-- Лиля, как ты попала на территорию Ничейных земель? - эдакий

бесстрастный судья, обличенный правом спрашивать.

-- Это...долгая история, - уклончиво ответила я.

-- Хорошо, - он поднялся, грациозно вскидывая голову, - тогда начнем с

начала. Кто дал тебе око?

Я задумалась, стоит ли говорить ему о Маруше.

-- Она пожелала остаться инкогнито.

-- Она? Хорошо, почему ты сбежала? - Мейджин напряженно вглядывался в

мое абсолютно безмятежное лицо.

-- На этот вопрос я отвечать не буду, - упрямо ответила я, сложив руки на

груди.

Император поджал губы, явно оставшись недовольным моим ответом, но

тешить его самолюбие слезливой историей о собственных чувствах, я не

собиралась.

-- Ваше Величество, - проникновенно произнесла я, - а как же ваша невеста?

Вы же должны быть очарованы великолепной Талинией? Или я ошибаюсь?

-- Ах, ты об этом? - его вовсе не смутил мой вопрос, а я так надеялась, -

Талиния девушка не совсем обычная. И она сразу предупредила о своих...ммм

особенностях. Кстати, на нас они не действуют.

Вот тебе и поворот. Что же получается, одна блондинистая сволочь мне нагло

наврала?! Ну, Карун нахал, как есть нахал!

-- Помнишь, ты в лесу столкнулась со зверем? Горги вообще-то не

агрессивные, потому что это всего лишь люди в зверином обличье. Но в то

время участились нападения, причем люди больше не могли перекинуться,

становясь опасными хищниками. Все это время, мы пытались найти способ

вернуть нашим подданным человеческий облик, но что-то словно мешало это

сделать.

Я могла развеять все его домыслы сейчас, но...его Величество решил, что он

достаточно дал объяснений.

-- Как ты смогла вернуться?

Я вскинула брови, выражая свое возмущение формой нашего разговора, а

также стремительной переменой темы.

-- А не кажется ли вам, Ваше Величество, - вкрадчиво начала я, подаваясь

вперед, - что допрашивать меня, с вашей стороны откровенное свинство!

Неужели хоть сейчас, когда мы остались вдвоем...

-- Довольно! - перебил меня Император, - ты можешь сколько угодно

притворятся бесчувственной стервой, но это же не так!

Вот тут было впору разрыдаться, уткнувшись в жилетку лицом и рассказать

все-все, но один маленький нюанс делал все ранее сказанное несбыточными

мечтами. Поэтому я с вздохом откинула одеяло, сползла с высокой кровати и

стала быстро одевать лежащие на столике вещи, кем-то заботливо постиранные

и заштопанные.

Если бы он спрашивал по-другому, без нажима, без холодного отстраненного

взгляда. Но это был тот самый император Мейджин - властный, загадочный, а

не тот Джи, который вел себя со мной внимательно, ненавязчиво опекая,

временами подтрунивая, но, всегда оставаясь человеком. Мне пришлось

переступить через себя, открыв все, что он хотел и не ожидал услышать...

-- Когда я вернулась домой, обнаружилось, что мое место уже занято другой.

Спрятавшись в ванной, мне оставалось молиться всем известным богам, о

возращении. Меня услышали, но не боги... - я говорила медленно спокойным

уверенным голосом, рассказывая все, начиная от знакомства с Каруном,

встречей королевы Оли и заканчивая неудавшимся разбойничьим налетом.

Закончив свой рассказ, я повернулась к Мейджину.

-- Да! Увы и ах, я больше не феникс! Все что мне оставили это бездушная

оболочка, - холодно отчеканила я и, подняв с пола брошенную сумку,

направилась к выходу.

-- Куда-то собралась?! - процедил Мейджин, находясь в состоянии ярости. И, в

общем-то, было не понятно, то ли его так впечатлил мой рассказ, то ли мое

решение в очередной раз сбежать прямо из-под его императорских очей.

-- Послушайте Ваше Величество, у меня мало времени, - зло сказала я,

откидывая тяжелую занавесь.

-- Лиля! - он мгновенно оказался возле меня. - Ты знаешь, где искать Мирезэ

Дахуна? Может быть, ты умеешь постоять за свою жизнь? - шипел он мне на

ухо, сжимая руками плечи, что не прошло для меня даром. Рана до того лишь

слегка покалывающая под повязкой, открылась, стремительно пропитывая

бинты кровью.

Меня взбесили его слова. Я отшатнулась, сжимая руки в кулаки.

-- Какое тебе дело до моей жизни?! Или ты не видишь, что со мной стало? Я не

чувствую боль, я не могу плакать, даже не смогу рассмеяться тебе в лицо! Мне

казалось, если я увижу тебя, во мне хоть что-то дрогнет, но здесь, - я

дотронулась раскрытой ладонью до груди, - осталась лишь злость, ненависть и

ярость.

Мои слова ошеломили его, взгляд стал стеклянным. Неужели дошло Ваше

Величество, что игры закончились! Или вам все еще есть, что возразить? Так я

слушаю, только не слышу ваших возражений, разумных доводов. Давайте Ваше

Величество, встряхните вашу многовековую мудрость!

-- Мейджин, - чувствуя как болезненная усталость начинает отвоевывать свое, -

если ты хочешь помочь помоги, но не пытайся добиться всего силой. Сейчас я,

пожалуй, готова сделать все, лишь бы только вернуть на место баланс,

задуманный миром. Да что лукавить, я хочу жить! А средства уже не важны.

Император медлил, но я вполне могла позволить себе его медлительность,

потому что одна я не справлюсь. И словно бы усмешкой скользнула другая

мысль:

"Не льсти себе, детка, лучше бери лопату и на ближайшее кладбище, там по-

крайней мере тихо".

Тут подкралась слабость, тягучая неприятная, стало жарко, а на лбу выступила

испарина, пришлось срочно присесть. Взгляд Мейджина, наконец, оттаял,

сосредоточившись на моем лице.

-- Как ты считаешь ради чего я тебя спас тогда, и сейчас? - вопрос не вызвал у

меня каких-либо эмоций, но вот сердце предательски екнуло.

-- Ты спасал Феникса, - холодно отозвалась я, дрожащей рукой вытирая

испарину, на пылающем жаром на лбу.

-- Нет, я спасал свою женщину, которая по глупости надумала себе не пойми

чего! А мне потом расхлебывай! - император был зол, хоть и умело скрывал

свои эмоции, а мгновение спустя я ощутила холодок, пробегающий по коже.

-- Не трогай меня, - я раздраженно махнула рукой, повторяя про себя

сказанные им слова, словно бы не желая понимать их смысл, - кажется у меня

жар.

-- Ты чувствуешь мою магию? - Мейджин подошел ко мне и, не слушая мои

протесты, отнес обратно в постель.

-- Чувствую, и не только твою, - прошептала я, как только моя голова

коснулась подушки.

-- Забавно, - Мейджин опустился на постель рядом со мной и взял за запястье.

-- Ничего забавного не вижу, - буркнула я, чувствуя как веки начали тяжелеть и

опускаться, - что ты делаешь?

-- Пытаюсь понять, что за сила пустила в тебе росток, - загадочно прошептал