Раздался возглас "Лестницы вперед!", и тут же появилось специальное подразделение со штурмовыми лестницами; сотни их изготовили военнослужащие 196-го инженерно-саперного батальона. Словно во время приступа средневековой крепости, атакующие устанавливали у крутого ската лестницы длиной каждая от 5 до 6 метров. Под прикрытием огня пулеметчиков штурмовые подразделения 2-го батальона 284-го пехотного полка вскарабкались на северную сторону. И снова гренадеры майора Арнтцена и приданные им саперы атаковали советские пулеметные точки и окопы на крутом склоне с ручными гранатами, огнеметами и реактивными минометами, которые называли "Штука-цу-Фусс", или "пехотные пикировщики".

Аналогичным образом форсировала реку боевая группа фон Хаппуиса. Вскоре они, однако, оказались вынуждены откатиться назад к советскому противотанковому рву под неожиданным натиском русских танков, поскольку немецкие 37-мм противотанковые пушки оказывались бессильными против изготовленных в Колпине T-34 и КВ. Только вмешательство бомбардировщиков "Штука" в последнюю минуту спасло положение, и гренадеры избежали печальной участи быть передавленными по одному тяжелыми вражескими танками.

На протяжении всего 13 и 14 сентября продолжались ожесточенные бои с контратакующими советскими танковыми частями. Только с помощью выведенных на позиции 88-мм зениток и тяжелых 100-мм пушек немцам удалось отразить натиск вражеских танков.

16 сентября батальоны 96-й и 121-й пехотных дивизий ворвались в знаменитый парк Слуцка1. На обширной парковой территории то тут, то там стояли дворцы во французском стиле. Они входили в состав летней резиденции царей, знаменитого Царского Села, переименованного большевиками в Пушкин. Теперь в этом идиллическом месте царствовала феерия войны. Пушкин пал.

Таким образом, 96, 122 и 121-я пехотные дивизии находились на расстоянии 25 километров от Ленинграда. Только важный промышленный пригород Колпино с его огромным танковым заводом да Пулковские высоты, где в 1919 г. захлебнулась атака белых на красный Ленинград2, оставались пока в руках русских. Но к Пулкову немцы вышли 17 сентября, а к Колпину - 29-го.

Однако одного из элементов наступления в окуляры телескопа на Дудергофских высотах наблюдать было нельзя - битвы за Шлиссельбург, город на западном берегу Ладожского озера, там, где Нева выходит из него и делает большую дугу в направлении Ленинграда и Балтийского моря. Тот, кому принадлежал Шлиссельбург - не случайно же название это означает "ключ-город", - мог захлопнуть восточную дверь Ленинграда, блокировать водный путь между Балтикой и Ладожским озером, а также систему каналов, связывавших город с Белым морем и Северным Ледовитым океаном.

Для захвата главного пункта в битве за Ленинград разрабатывалась специальная операция. Человеком, которому выпала честь провести ее, стал полковник Гарри Гоппе, командир 424-го пехотного полка 126-й пехотной дивизии. Все звали его между собой просто Гарри, поскольку полковник неизменно решал любые задачи просто и понятно для окружающих, вследствие чего солдаты верили ему и знали: если с ними Гарри, то успех операции обеспечен. Край, один из связных-мотоциклистов, на практике убедился в этом под Шлиссельбургом. Полковник, стоявший недалеко от рабочего поселка на окраине города с планом в руке, сказал Краю:

– Езжайте по этой дороге прямо в город, затем на первом повороте сверните направо и ждите меня там.

Мотоциклисты умчались в заданном направлении, никто из них не сомневался, что Гарри будет там, где сказал. Южный берег огромного Ладожского озера, где располагался Шлиссельбург, являлся наиболее важным в стратегическом смысле районом. Большевики использовали озеро и шлюзные ворота его каналов для выработки электричества. Широко разветвленная система каналов соединялась с железнодорожной сетью территории, расположенной глубже; и болотистые и лесистые участки обрабатывались и были заселены.

У Шлиссельбурга образовалось несколько крупных рабочих поселков, так просто, без тени фантазии и называвшихся Поселками: Поселок № 1, Поселок № 2, Поселок № 3 и так далее до Поселка № 8.

Именно отсюда, из этого центра важных коммуникаций и энергетического и промышленного производства, контролировались водные артерии, пролегавшие из Ленинграда и Балтики к Волхову, через озеро Онега к Белому морю и Северному Ледовитому океану с Архангельском и Мурманском, равно как и те, что соединяли Ленинград и Москву через посредство Рыбинского водохранилища и канала Москва-Волга. Любой, кто хотел захватить Ленинград, задушить его, уморить голодом его население и заставить покориться, должен был закрыть эти жизненно важные ворота. Ключом к ним служил город Шлиссельбург.

На долю этого уголка Европы выпала богатая история. За двести тридцать пять лет до Гарри Гоппе Петр Великий воевал здесь со шведами за обладание выходом в Балтийское море. Успешно. Впервые русский царь добился для своей страны выхода в наиболее важное для Европы внутреннее море. Стремясь защитить свои завоевания, он и построил крепость Санкт-Петербург, ныне Ленинград. За нее теперь и воевали русские с немцами у Шлиссельбурга.

Находившийся в Новгороде 424-й пехотный полк 126-й пехотной дивизии вместе с 20-й моторизованной дивизией генерал-майора Цорна в начале сентября стали выдвигаться к северу по главной автомагистрали через Чудово к Шлиссельбургу. Это был хороший план. Замысел заключался в том, чтобы дивизии "группы Шмидта" - 28-й армейский и 39-й танковый корпуса под командованием генерала танковых войск Рудольфа Шмидта - зачистили береговые плацдармы Восточной Невы еще до начала генерального наступления на Ленинград, поскольку советские части использовали их для сообщения между предместьями Ленинграда и районом Волхова.

Под прикрытием этой фланговой операции боевые группы полковников графа Шверина и Гарри Гоппе, состоявшие из усиленных 76 и 424-го пехотных полков, должны были выйти на исходные позиции для штурма Шлиссельбурга к 8 сентября 1941 г., дню, на который намечалась широкомасштабное наступление на Ленинград, - боевая группа Гоппе на правом, а графа Шверина на левом фланге.

Они вступили в бой 6 сентября. На первых порах все шло в соответствии с планом. Танки 12-й танковой дивизии поддерживали наступление. Истребительно-противотанковые и зенитные батареи - включая 88-мм орудия обеспечивали прикрытие от вражеской бронетехники. Мотоциклисты и саперы образовывали авангард.

Главный удар наносился на участке группы Гоппе. С воздуха наступление поддерживали пикирующие бомбардировщики из состава 1 и 8-го авиакорпусов. Солдаты атаковали через знаменитую железнодорожную насыпь в районе Мги. Они ворвались в лес по обеим сторонам дороги к Кельколову. Но тут их поджидали русские на хорошо оборудованных и замаскированных пулеметных и противотанковых позициях. Атака увязла. Пехотные и противотанковые орудия, а также минометы не давали желаемого результата.

Полковник Гоппе устроился у насыпи. Бегом прибыл запыхавшийся связной из 3-го батальона.

– Батальон несет тяжелые потери. Трое офицеров убито.

О помощи просили также и во 2-м батальоне.

– Надо найти брешь, - вслух размышлял Гоппе, склонившись над картами. - Оборона русских не может быть одинакова сильна повсюду. Все, что нам нужно, - найти слабое место.

Гоппе полагал, что надо или попробовать отыскать его путем фронтальной атаки, или же, напротив, поискать пути обхода. В Гоппе сочетались удаль командира штурмового подразделения времен Первой мировой войны с педантизмом разумного тактика, привитым в Рейхсвере фон Секта.

Вновь примчался связной. На КП прибыл генерал-майор Цорн. Он более уже не верил в возможность прорыва на участке группы Гоппе, а потому перебрасывал танки на участок группы Шверина. Там теперь предстояло нанести главный удар.

Но тут произошел случай, когда генерал предполагает, а лейтенант располагает. Не успели танки уйти с передовой, как лейтенант Леливельдт со своей 11-й ротой нашел искомую брешь - слабое место в рубеже обороны противника. Он устремился туда, ударил вправо и влево и пробил широкий проход во вражеских порядках.