Я ничего не хотел отвечать, поэтому сделал большой глоток кофе. Мне казалось, что извиняться перед ней за то, что я пробирался в комнату к Мэдди, было глупо. Да и я не чувствовал себя виноватым. Она беременна, и, надеюсь, что в скором времени мы уже будем жить вместе, в конце концов.

Прежде чем я смог придумать что-то стоящее, она снова заговорила:

— Я думаю, было очень глупо с моей стороны думать, что я смогу удержать вас друг от друга, — мама оторвалась от спинки стула и положила подбородок на скрещенные руки. — Тебе не надо было прокрадываться в комнате. Я нормально к этому отношусь, правда. Просто воспринимай это, как один из моих подарков, ладно?

Я не мог сказать и слова. Не считая секса, я не собирался оставлять Мэдди одну этой ночью. Я был один последние четыре года, и спать одному в эту волшебную ночь было слишком, особенно зная, что любимая находится рядом.

Мама прошла мимо меня и остановилась позади. Она положила руку мне на плечо, и я посмотрел на неё. Женщина тепло улыбнулась мне, и я понял, что она понимала меня, и то, что разрешила ночевать мне с Мэдди — это небольшая уступка с её стороны.

— У вас будет малыш, и вы собираетесь жить вместе. Мне следовало бы злиться на тебя за то, что ты пробираешься в комнату к Мэдди, но мы все молоды лишь один раз. Кроме того, не думаю, что она станет ещё «беременнее», — на последних её словах, я чуть не выплюнул кофе.

Мама улыбнулась и смеялась надо мной, пока я вытирал кофе со стола.

— Я так рада, что ты здесь, с нами, Рид. И я так рада за вас с Мэдди.

Я положил свою руку на нее, и нежно сжал.

— Спасибо, миссис Крейн. Это очень много значит для меня, для нас.

Она потрепала меня по волосам, словно я был маленьким мальчиком и сказала:

— Заканчивай с вот этим твоим «миссис Крейн». Называй меня или Люси или мама. Хорошо? — я кивнул в ответ, и она ещё раз улыбнулась мне.

— Ладно, тогда приму душ и пойду в рыбный магазин. На рождество там всегда огромная очередь, — я встал со стула и преградил путь маме.

— Почему бы вам не дать мне об этом позаботиться? Я всё равно не смогу быть нормальным помощником на кухне, поэтому сходить в магазин — самая малое из того, что я могу сделать для вас. Кроме того, подъездную дорожку всю замело снегом и её надо расчищать. Вам не следует выходить в такую погоду. Просто напишите мне на листочке, что купить, и я позабочусь об этом.

Огромная улыбка появилась у неё на лице.

— Это очень мило с твоей стороны, Рид, — она достала блокнот и ручку из ящика и написала список. Дав мне деньги (от которых я пытался отказаться, но она не позволила), мама просто сказала «вот, иди».

Сказать, что остаток дня пролетел незаметно, ничего не сказать. Мама, Мел и Мэдди целый день были заняты приготовлением ужина и, когда мы сели за красиво украшенный стол, я был потрясён словами мамы:

— Я никогда не была настолько счастливой, как сегодня. Смотря на вас троих… — она мягко посмотрела на Мел, затем на Мэдди, а потом на меня. — Видя вас троих за этим столом, я просто понимаю, как люблю эту маленькую семью, которая сегодня собралась здесь. Я уже жду того момента, когда мы поставим четвёртый стульчик за этот стол в следующем году, — она улыбнулась, когда посмотрела на Мэдди, говоря последнее предложение.

Мелани подняла стакан, и мы последовали её примеру. Стукнувшись стаканами, каждый из нас ещё что-то пожелал, и мы приступили к еде. Вечер был похожим на сцену из кино. Мы смеялись и смотрели старые рождественские фильмы. Мне казалось, будто бы я пропустил целую жизнь за последние несколько лет, которая была прямо передо мной. Только мне не хватало моих друзей, но мы весело пообщались по телефону.

Где-то около одиннадцати часов вечера мама и Мел оставили нас наедине, разбежавшись по своим комнатам. И вместо того, чтобы быстро уединиться в комнате Мэдди, мы остались в гостиной и смотрели, как огонь красиво исполнял свой танец в камине. Казалось, будто бы вокруг нас надули шарик спокойствия. Мы понимали, что как только эта неделя закончится, новые и старые проблемы опять окружат нас, и мы будет страдать от разлуки. Но прямо сейчас и прямо здесь мы наслаждались друг другом, укрывшись в объятиях.

После того как часы пробили полночь, я разбудил Мэдди. Я даже не заметил, когда она уснула, потому что несколько минут назад она ещё кивала мне в ответ. Потянувшись и протерев глаза, девушка улыбнулась мне.

Я поцеловал её в лоб, и мои губы не хотели отрываться от нее несколько секунд.

— Могу я тебе подарить подарок? — я не мог скрыть волнения и нетерпения в голосе.

Она лениво скрестила ноги, и я подошёл к ёлке. Дотянувшись до своего подарка, который стоял позади всех, я достал его. Он был замотан в обыкновенную бумагу, но любой человек догадался бы, что там лежало ювелирное украшение, поэтому, когда я повернулся к Мэдди, и она заметила подарок, то резко выдохнула от шока.

Я сел рядом с ней и вложил подарок в её дрожащие руки. Она ничего не сказала; и честно говоря, казалось, будто бы мозг Мэдди перестал функционировать на несколько секунд.

— Рид… я… не знаю, что сказать, — она начала снимать серебристую ленту, которая обтягивала коробочку, и в тот момент я понял, о каком украшении она подумала.

Прежде чем я успел сказать хоть что-то, чтобы успокоить Мэдди, она первая начала разговор:

— Рид, я люблю тебя очень-очень сильно, и поверь, для меня ты единственный мужчина, — она улыбнулась и отложила коробочку на стол, чтобы взять меня за руки. — Я хочу быть с тобой, пожалуйста, поверь мне, но ты не думаешь, что это достаточно неожиданно?

Мэдди была чертовски милой. Я притянул её ладони и поцеловал.

— Давай начнем с самого главного, я люблю тебя, — я разорвал наши руки и притянул девушку к себе на колени. Обняв Мэдди за талию, я посмотрел в её глубокие и зелёные глаза, которые светились от слёз, и мне оставалось только надеяться, что это слезы счастья. — Не буду врать; я думал о том, чтобы сделать тебе предложение. Я люблю тебя сильнее, чем кого-либо, даже никогда и не думал, что можно так сильно любить. Ты всегда будешь для меня одной единственной, Мэдди. Но ты права. Этот слишком быстро. У нас ещё есть дела, с которыми нам надо разобраться до этого.

Мэдди положила голову мне на плечо и прижалась к изгибу шеи. Сладко поцеловав меня, она сказала:

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, малыш. И обещаю, что когда сделаю тебе предложение, то у нас обоих не будет никаких сомнений и никаких причин откладывать свадьбу, — я дотянулся до столика и снова передал ей подарок.

— Поэтому сейчас, когда мы разобрались с этим, можешь, пожалуйста, уже открыть мой подарок?

Она с энтузиазмом кивнула. Медди не разорвала в тот же момент упаковку. Медленно, словно пытая, она снимала бумагу, вынимая чёрную вельветовую коробочку. Подняв крышку маленькой коробочки, она увидела украшение, и непонимание появилось на её лице.

Вынимая цепочку из коробочки — да, я положил цепочку в коробочку для кольца, чтобы сбить её с толку — она посмотрела на три кулона, которые свисали с неё.

— Оно очень красивое, Рид. Но что это? — я взял цепочку из её рук и отделил первый кулон от остальных.

— Это твой, — я держал плоскую подвеску овальной формы. Взяв следующий, я сказал:

— Это мой, — отпустив его, я достал третью подвеску. — А это. Ну, а это для нашего малыша.

Мэдди с удивлением смотрела на меня и на кулоны перед собой. На каждом из них была выгравирована буква: «М» — Мэдди, «Р» — Рид и «М» — малыш. И маленький камушек был вставлен под каждой из букв — гранат для Мэдди, сапфир для меня и перидот для малыша.

Слеза скатилась по щеке Мэдди, и я поцеловал её.

— Теперь ты понимаешь, что цепочка значит больше, чем любое обручальное кольцо. Она не просто символизирует то, что я проведу с тобой всю свою жизнь, она символизирует нас, нашу семью, — я подвинул руку с её талии на животик. — Наша семья всегда будет вместе.