Видимо, Фома Перцев осознал, что и здесь наболтал лишнего, потому что перестал кричать и уже тихим голосом продолжил свой монолог, доказывая, что учитель должен быть требовательным человеком, которого ученики должны бояться. Он твердил: «Только страх может заставить подростка, чтобы он как следует учился. Именно строгое наказание ученика заставит его слушаться на уроках. А вместо этого учителя только ноют, что какой-то ребенок их не слушается. Тоже мне, учителя! Гнать надо таких учителей с работы! Знаю я, как правильно надо воспитывать детей! Я уверен, что без использования ремня здесь не обойтись. Вот я своих детей поэтому и бью, чтобы они лучше понимали меня. Разве я не прав?»

Старик понимал, что его собеседник в корне не прав, но одновременно осознавал, что этому испорченному мужчине трудно объяснить, что он плохо ориентируется в методах воспитания детей. Поэтому стоит ему сказать прямо, что он не прав, как он снова вспылит. Закричит на всю улицу и начнет доказывать, что только ремнем и страхом можно добиться, чтобы ребенок тебя слушался и выполнял твои требования. Немного подумав, дед Никодим ответил: «Не могу полностью отрицать твои методы воспитания, потому что из практики знаю, что иногда и строгость помогает. Однако я вынужден тебя огорчить. Я считаю, что постоянный страх и чрезмерная строгость плохо влияют на воспитание ребенка. Он, бедняга, конечно, будет дрожать перед тобой, боясь ремня. А что будет, когда ребенок подрастет? Ты же не сможешь его бить после того, когда ему исполнится двадцать лет? Он тебе больше не позволит издеваться над собой. И недалек час, когда сам начнет воспитывать родителя. Вот тебе и результат такого метода воспитания детей, когда вырастают плохие и очень злые люди. Освободившись от страха перед родителями, такой человек остается со злостью, которая требует мести за причиненный ему вред в детстве. Мстя за свои оскорбления в детстве, он начинает нарушать общественный порядок. Такие люди, повзрослев, и становятся ворами, вымогателями, обманщиками и даже убийцами. Вот к чему приводит воспитание ребенка одним страхом. Поэтому мой тебе совет Фома: больше надо говорить с детьми. Постоянно разъяснять им, что зло ― это плохо, а добро ― это хорошо. И напоминать им, что злые люди, нарушив закон, сидят по тюрьмам, а добрых людей народ уважает и почитает. Извини, но я наблюдаю за твоим Илюшей и боюсь, что из него вырастет плохо воспитанный, значит, злой человек. Пока не поздно, ты измени свой метод его воспитания и вместо жестокости примени к нему и поощрительные меры. За каждое доброе дело его хвали…»

Но Фома Перцев не дал деду Никодиму закончить свою мысль. Он в очередной раз вспылил. Вскочил с места, но на этот раз не стал кричать и спорить со стариком, не начал доказывать ему свою правоту, а сразу пошел домой, бормоча: «Учить меня решил, как я должен правильно воспитывать своих детей. Тоже мне учитель нашелся! Наверно, забыл, что у него у самого та же самая начальная школьная грамматишка, что и у меня. Драть всех надо! Порка ― это и есть самый надежный метод воспитания! Если человек не боится порки, тогда что это за воспитание? Вот из тех детей, которых родители баловали в детстве, и вырастают плохие люди. А он мне толкует обратное дело! Глупость какая-то. Как может получиться из ребенка хороший человек, если в детстве его ни разу не пороли до того, пока его попа не посинеет!»

Дед Никодим смотрел вслед уходящему соседу, озабоченно качал головой и думал: «Тоже мне, отец, воспитатель трех детей. Вот у таких горе-родителей и вырастают плохо воспитанные дети. А сыночек Фомы, Илюша, явный кандидат в плохие люди. Если с этого возраста только и слышит от отца, что надо умело воровать, что без воровства не проживешь». Старый сосед угадал, а мы, читатель, в этом убедимся, проследив за дальнейшим жизненным путем Илюши Перцева. А пока только подтвердим, что не зря в народе говорят: какая кастрюля ― такая и крышка к ней.

В тот день, когда бабушка Домникия ушла оскорбленной из дома своей племянницы Ольги, она никому не стала жаловаться о случившемся, но для себя решила, что больше не будет вмешиваться в это деликатное дело. Пусть молодые люди сами решают, быть им вместе или нет. И уверенно констатировала: «Если молодые истинно любят друг друга, то сумеют преодолеть все препятствия, которые возникают на их пути. А если любви между ними нет, тогда они поддадутся на различные уговоры. В том числе и со стороны своих родителей. В этом случае и расстанутся. Одним словом, какова судьба, начертанная обоим Богом, то и произойдет на их жизненном пути». Старая и опытная женщина настолько была уверена, что человеком управляет Божья судьба, что не сомневалась ― скоро все прояснится! И ее вмешательство здесь бесполезно. Затаила все в себе, ни с кем не делилась своим мнением и стала ждать, чем все это закончится.

Так прошло несколько дней. В один вечер муж ее спросил: «Ну, и чем закончилась твоя беседа с племянницей? Почему ты молчишь и не скажешь, что тебе ответила Ольга? Я вот слежу за молодежью и замечаю, что Алексей больше не заходит к Сашеньке. Видимо, между ними что-то произошло. Боюсь, как бы черная кошка не перешла им дорогу. Жалко будет, если эти молодые люди разойдутся. Ладно, если они сами не найдут взаимопонимания, но чует мое сердце, что твоя племянничка Ольга здесь вмешается. Если она так поступит, то совершит большую ошибку и помешает своему сыну заиметь хорошую жену.

Ты бы напомнила ей, что нельзя делить молодых людей, если они любят друг друга. Ведь сама знаешь, что об этом и в Библии написано. Я даже наизусть помню, что там сказано: кто разъединяет любящих друг друга людей ― совершает большой грех перед Богом. А кто способствует, чтобы влюбленные поженились, ― совершает доброе дело. И на высшем суде перед Богом эта доброта ему засчитывается».

Бабушка Домникия, слушая супруга, молчала, а сама думала: «А ведь он прав! И я зря отказываюсь от этого доброго дела. Надо помогать молодым, чтобы они добились своего счастья, и тогда эта доброта мне зачтется, когда я предстану перед Богом». Но мужу об этом ничего не сказала, только коротко ответила: «Не смогла убедить свою племянницу, что девушка хорошая. Не верит Ольга, что и горожанки бывают хорошими невестками. После того случая, который произошел с семейством Дроновых, Ольга и слышать не хочет о том, чтобы ее Алеша женился на этой учителке. И я больше не собираюсь внушать племяннице, что она не права. Хотя убеждена, что народ бывает разный: есть хорошие люди в городе, имеются они и в селе. Да и плохие люди также бывают и там, и там. Поэтому по одному человеку, какой оказалась невестка Дроновых, нельзя судить обо всех горожанках. Как и нельзя только по одному характерному показателю делать вывод о плохом человеке другой национальности и делать вывод, что вся нация плохая. Но я об этом даже не пыталась ей говорить, потому что Ольга зациклилась на своем и, как испорченная пластинка, все время твердит: «Горожанку в свой дом не пущу! И ошибку Дроновых повторять не собираюсь!»»

Услышав об этом, дед Никодим только тяжело вздохнул и промолвил: «Я так и знал! Эта женщина помешает сыну найти свое счастье. Надо ее убедить, что она ошибается. Иди еще раз к ней и поговори как с родственницей. Как родную тетю она тебя любит и поймет, что ты не желаешь ей зла». Бабушка Домникия, не задумываясь, ответила: «Нет, не пойду я больше к Ольге. Нельзя убеждать человека в том, что он не прав, если человек не дает тебе даже говорить. Моя племянница почему-то считает, что только она правильно рассуждает, а все остальные ничего не понимают и даже собираются ей навредить». Домникия не сказала мужу, что родственница «вежливо» ее выпроводила, но старик сам почувствовал, что между женщинами произошел какой-то не совсем приятный обмен мнениями и не стал настаивать на своем предложении, а тихо заключил: «Значит, не судьба!»

Однако он не мог знать, что своим напоминанием о зле и добре убедил жену в том, что, вопреки всему, она должна продолжить свою добрую миссию по соединению двух любящих друг друга молодых людей. И в тот вечер старушка для себя решила: «Буду действовать! Но только в том случае, если буду убеждена, что Сашенька истинно влюблена в Алешу. А для этого надо еще раз с ней поговорить». На следующий вечер она зашла в гости к молоденькой соседке и откровенно с ней поговорила.