Она опустилась на место, крайнее к проходу между партами и они встретились взглядами.
— Превосходно, рад, что выживших во время гриппа, достаточно много, — Начал Реддл. Голос его звучал очень простужено, отдавая хриплостью и слабостью. Волшебник заметил, как лица нескольких студенток тут же начали выражать сопереживание. Это, почему-то его раздражало и он предпочёл не смотреть в их сторону. Студенты затихли, в ожидании урока, но вот продолжать говорить Реддлу совершенно не хотелось, потому как, каждое слово отдавалось омерзительной резью.
— Мисс, Джонс, не могли бы вы сегодня быть моим спикером? — Обратился он к студентке, которая, услышав его предложение, еле заметно улыбнулась и кивнула. Девушка молча поднялась с места, искренне радуясь, что Реддл, всё же, прислушался к ней.
— Полагаю, вы уже знакомы с темой занятия? — Обращаться к Белле на «вы», было крайне сложно и теперь звучало как-то глупо, впрочем, Том старался придать голосу как можно больше официальных нот. Тем временем, Изабелла кивнула, бросая взгляд на друзей, которые сидели, затаив дыхание. В отличии от Гарри и Гермионы, сидевшими, будто иголок проглотили, Рон с интересом наблюдал за происходящим.
— Будьте добры, расскажите вкратце, пойдёт за устный зачёт. Письменный, после, можете не делать.
«Несправедливо», — тихо выдохнула Гермиона, так, что её услышал только Гарри, — «Я тоже могла бы рассказать».
Тем временем Белла начала тихо, с расстановкой объяснять тему и суть занятия. Как обнаружилось, объяснять она умела просто замечательно. Ей пришлось говорить достаточно много, время от времени, она касалась сознания Реддла, дабы почерпнуть оттуда фактов, ведь, в конце концов, она не была преподавателем и опыта ей, явно, не хватало, впрочем, волшебник совершенно не был против подобного сотрудничества. Отговорив почти оба соединённых занятия, девушка, наконец, вернулась на место. Она безумно устала, рассказывать материал, да ещё и отвечать на вопросы, которые возникают у студентов, оказалось куда сложнее, чем она предполагала. Реддл выдал задание на следующий раз и ученики спешно стали покидать класс.
— Как тебе: быть преподавателем? — Услышала Белла тихий голос над собой.
— Слишком нудно, не моё, — Отозвалась она, доброжелательно улыбнувшись и направляясь к выходу.
Весь вечер она провела в одиночестве, тренируя навыки перемещений. Техника была достаточно сложной, особенно, если учитывать то, что Изабелла Джонс ещё не умела пользоваться трансгрессией, а обучиться этому в школе было совершенно невозможно, из-за действующих здесь чар.
«Дьявол», — Тихо выругалась девушка, в очередной раз, шагая со скамейки и жёстко приземляясь на промёрзшие плиты площади. Снова и снова она пыталась, вот уже неделю.
Девушка в отчаянии опустилась на замёрзшую скамейку, становилось темно и надо было бы уже возвращаться в гостиную, тем более домашние задания ещё не сделаны и наполовину. «Ты должна научиться, есть только один выход», — она тяжело вздохнула, закрыв лицо руками, после чего медленно поднялась на ноги и бодрым шагом двинулась в сторону моста, соединяющего непосредственную территорию Хогвартса и прилегающую к ней долину.
Сумерки сгущались и ледяной ветер пронизывал её до самых костей, здесь было пусто, длинный каменный коридор, образованный арками моста.
Белла подошла к центральной, облокотившись на перила, заглядывая в бездонную, казалось, пропасть, над которой простирался мост. Отсюда огни замка казались ещё более тёплыми и приветливыми. Ветер трепал красивые каштановые кудри, заставляя кожу драконорожденной покрываться мурашками.
«В прошлый раз получилось на грани, и в этот раз получится», — успела подумать Белла, после чего, легко перепрыгнув арочную перегородку, она опустилась на парапет и шагнула в бездну.
Все мысли будто исчезли, последней пронеслась: «Это конец». Девушка вновь ощутила подкатывающий жар, разливающийся по телу, причиняющий боль. На мгновение ей снова показалось, что её вены наполняются жидким огнём, падая, она мельком заметила свои руки, сосуды на которых, почти почернели и выступили на поверхность кожи, став очень сильно заметными.
Яркая вспышка осветила лощину, будто туда упало маленькое солнце, ярко-золотые потоки света вспыхнули и притупились, а спустя несколько минут, из пропасти вылетело яркое, золотисто-белое облако, похожее на скопление плотного тумана. Изабелла Джонс наслаждалась полётом, впервые в её жизни, она чувствовала, что абсолютно свободна. Она могла бы летать так постоянно, источая яркий свет и никто, как ей казалось, не смог бы остановить это.
Золотисто-белым облаком она пролетела над крышами теплиц, вокруг башни своего факультета, мимо гротескных окон Большого зала. Полёт был, безусловно, прекрасен, но вот о том, как остановиться и спуститься на твёрдую землю, Белла задумалась лишь сейчас. Совершив круг над центральной площадью, под взглядами немногих, но любопытных учеников, девушка резко скинула скорость и высоту, стараясь регулировать отток магической энергии. Получилось не очень, а потому, ещё будучи в ярком, светящемся облаке, она с силой ударилась о каменные плиты, проехавшись по ним коленями, порядка пары метров. Наконец, ей всё же удалось унять магический отток, сияние угасло и, словно во сне, из золотого облака материализовалась утончённая фигура. Студенты, наблюдавшие за полётом, начали аплодировать. Белла же, не обращая внимания на аплодисменты, откинулась на спину, обращая взгляд в темнеющее, сумеречное небо, девушка тяжело дышала, боль от ссадин уже гулко отдавалась в руках и коленях, но она была счастлива. У неё получилось, как раз, когда она уже могла разглядеть мелкие кустарники на дне расщелины, когда она уже попрощалась с этим чудесным миром, у неё получилось. Подошедшие Фред и Джордж помогли ей подняться, наперебой восхищаясь тем, свидетелями чего им довелось стать, впрочем, Белла до сих пор находилась в состоянии прострации, не понимая до конца, что же всё-таки произошло. Очевидно, на пике опасности, её организм делал всё, чтобы спасти свою жизнь, таким образом, усиливая действие того, или иного заклятия. Драконорожденная поправила волосы, оглядываясь на близнецов, которые с интересом её разглядывали. Она снова напрягла сознание, стараясь вспомнить то чувство, когда у неё, наконец, получилось. Как оказалось — искусство полётов без мётел, видимо, было подобно езде на велосипеде: однажды научившись, разучиться уже будет довольно сложно. Вот и сейчас, она без труда смогла снова обратиться золотистым туманом и облететь всю площадь, хотя, с торможением снова вышли некоторые накладки, добавившие Изабелле ещё пару синяков.
Реддл, заметивший вспышку за окном, теперь наблюдал за происходящим, стоя у подоконника и делая очередной глоток спасительного зелья, надо сказать, он чувствовал себя намного лучше, рассчитывая через два — три дня уже окончательно поправиться. «Ты умница — Изабелла», — подумал волшебник, наблюдая за тем, как его муза, окружённая галдящими студентами, зашла в центральные ворота. С каждым занятием, с каждой практикой, она становилась всё сильнее, впрочем, Том Реддл понимал, что самое главное сражение её ещё только ждёт впереди: сражение с самой собой, принятие своей второй сущности и понимание, как сосуществовать с ней в гармонии — вот, что было самым сложным для этой удивительной девушки. Самым сложным, опасным, это было тем, в чём он разбирался лишь теоретически, но всё же, освоив контроль над своей драконьей половиной, Изабелла Джонс получила бы доступ к множеству более сложных техник, а также к великой силе, спрятанной в ней самой. Реддл же, вопреки всем волнениям, хотел разбудить в девушке эту силу. Научить её быть той, кем она была рождена.
========== Глава 22 “Рождественский бал” ==========
Комментарий к Глава 22 “Рождественский бал”
18+ (Извините, но к концу главы автора “понесло”)
Джинни, с развевающимися волосами и пылающими щеками прошмыгнула через портрет Полной дамы. Оказавшись в гостиной, девушка бросилась к двум студенткам, сидевшим над горой свитков в дальнем углу у камина. Осень уже разменялась на зиму, шла крайняя декада декабря, а вместе с ней приближались, так ожидаемые многими, зимние каникулы. Волшебный мир будто затих, единственным по-настоящему громким событием двух прошедших месяцев стало массовое бегство из Азкабана. Невилл, глубоко поражённый этим, долго рассматривал фотографию безумной на вид, всклокоченной женщины с чёрными глазами. Тогда Изабелла Джонс нечаянно довела Невилла чуть ли не до истерики: девушка из любопытства решила заглянуть в его память, что вызвало у парня непрекращающийся поток чудовищных воспоминаний, связанных с Беллатрисой Лестрейндж, родители, не узнающие его, в больнице Святого Мунго. Впрочем, когда Белла поинтересовалась о случившемся у Реддла, тот лишь пожал плечами и выдал нечто вроде: «Трис — прекрасная волшебница и верная помощница, а кого она там пытает — мне до этого дела нет». С того дня прошло уже две недели, волна беспокойства, вызванная этим побегом, потихоньку успокоилась. За окном, крупными белыми хлопьями, падал снег.
