Карвер коснулся впалого живота, скользнул ниже и обнял губами головку члена — от ощущений прострелило сразу под обеими лопатками, а на головокружение он уже давно не обращал внимания — привык.
Рука прошуршала по покрывалу, пока он укладывался поудобнее — сейчас, когда он, наконец, получал желаемое с избытком, не хотелось никакой спешки, казалось преступным закончить всё слишком быстро — и почти сразу пальцы Карвера столкнулись с накрывшей и сжавшей их ладонью Орсино.
Он не стонал. Он дышал чуть хрипло, часто и неглубоко, и Карвер, вылизывая и накрывая ртом его член, дурея от ощущений, от вкуса, от запаха, от контакта, тонул в звуках его дыхания, понимая остатками разума: если бы он стонал, было бы не так хорошо. На самую чуточку, на волосок, но не так.
Он не сразу успел поймать ртом сперму, и несколько капель осело на подбородке. Вытирать их не хотелось, так что Карвер просто повернул голову и прижался к бедру Орсино щекой.
Собственное возбуждение воспринималось как-то отстранённо, хотя Карвер понимал: ещё немного, и ощущения станут почти болезненными. Но пока… пока ему хотелось просто лежать вот так. Чувствуя щекой тепло бедра, чувствуя неожиданно сильную хватку вокруг пальцев — кончая, Орсино сжал, да так и не отпускал — чувствуя и слыша, как он старается восстановить дыхание, и как пульсирует у него под кожей.
— Я всё же попрошу тебя, — Орсино заговорил через пару минут, — не засыпать так.
В голосе его угадывалась нега и робкая, словно давно забытая весёлость — искренняя и чистая. Карвер поднял голову, запоминая: вот каким он умеет быть, вот что тебе доверяют — держи осторожно, не расплескай, не вырони, не разбей хрупкое.
— Я не собирался, — он приподнялся и снова лёг, но уже рядом, глядя в глаза, не считая нужным прятать эмоции, которые наверняка легко читались с его лица даже в темноте. — Я ещё…
Оставшиеся слова надёжно затолкал в горло судорожный вдох — рука Орсино огладила его член. Карвер захлебнулся воздухом ещё раз, хрипло кашлянул, хотя бы пытаясь дышать, закрыл глаза и бездумно толкнулся в ладонь. Зря: его почти без усилий поймали за бедро другой рукой и чуть надавили, но этого было достаточно, чтобы замереть и отбросить всякую идею о самоуправстве.
Лежи, принимай ласку. Всё, что ты сейчас мог сделать сам, ты сделал. Принимай.
Тело выгнуло в сладкой судороге очень скоро. Да и глупо было бы надеяться, что на эти руки Карвер не отреагирует быстро.
Карвер ткнулся лбом в костлявое плечо и прерывисто выдохнул. Ещё надо было как-то вывернуться, чтоб вытащить из-под них покрывало и влезть в постель — уйти было выше его сил, даже если того потребуют.
…И когда Орсино, повернувшись спиной к Карверу — такая простая демонстрация доверия ожгла и оглушила — ни словом, ни жестом не возразил против прижавшегося сзади тела, против перекинутой через талию руки, против поцелуя в затылок, Карвер закрыл глаза, вслушался в его дыхание и упал в сон, успев ещё подумать какую-то глупость, что если в Тени на него нарвётся демон Желания, то мигом поймёт, что ей здесь нечего делать.
***
Киркволл, 9:37 Века Дракона
Карвер перевернулся со спины на бок и вздохнул. Спать не получалось. Казематы бурлили, что там твой муравейник, на днях сбежали три мага, обычно дружелюбный Траск вдруг начал здороваться с сильным опозданием, а иной раз и вовсе игнорировать, Ален тоже вёл себя как-то странно: мог скомкать разговор на середине и уйти, а ещё всё чаще и чаще Карвер видел его рядом с Грейс, с которой сам старался не пересекаться: неприязнь их была довольно сильной и взаимной. К тому же Ален, и Грейс тоже, повадились ночами куда-то исчезать из Круга, но к началу дня уже были в Казематах, и как Орсино вообще удалось узнать про их побеги, было Карверу даже не очень понятно. Мередит, уже долгое время вроде как исполнявшая обязанности наместника города, и та казалась ещё более жёсткой, чем была — и это сильно волновало Орсино, который вообще, похоже, где-то внутри себя сел на бочку с гаатлоком и ждал, пока она рванёт, всеми силами пытаясь отдалить этот момент. Петля затягивалась.
А Карвер… а что Карвер. Он мог только подставить плечо или держать за плечи, брать или отдавать, разговаривать, улыбаться, учиться и учить кого-то, видеться с братом и его друзьями — Гаррет в последнее время в Казематы зачастил, титул стал ключом, и он заглядывал к Карверу напрямую, необходимость встречаться во внутреннем дворе отпала — и просто, чтоб им всем подавиться, быть рядом с Орсино. Поддерживать. Как умел.
Вот и сейчас — он спал, едва касаясь ступнёй Карверовой лодыжки, и подумалось мельком, что надо бы прыгать в кровати поаккуратнее. Пусть выспится. Завтра ему с Гарретом встречаться. Практически официально: решил обратиться к нему с просьбой выяснить, куда его маги по ночам бегают, и почему по утрам возвращаются. Вообще-то это действительно было странно: сбежали, так сбежали, зачем?.. И если уж возвращаются, то дело явно нечисто.
А Гаррет умел распутывать подобные дела. И неплохо умел.
Перехватить его завтра, что ли, перекинуться парой фраз… хотя нет. Пусть придёт по делу, возьмёт дело в свои руки, а как размотает, так они и поговорят.
Плечо Орсино холодило щёку, и Карвер машинально подтянул одеяло повыше. Замёрзнуть ему только не хватало.
***
— Карвер?
Ален встретил его в коридоре. Карвер одновременно и удивился, и обрадовался: приятель давно уже не обращался к нему первым.
— Здравствуй, — он широко и искренне улыбнулся. — Ну как у тебя…
— Остановил? Хорошо, — раздался за спиной резкий голос.
И стало темно.
…Он лежал на чём-то горячем и жёстком, над головой от души матерился родной голос, ещё пара знакомых хором, хотя и разными словами, ругали на чём свет стоит магию крови, и ещё кто-то добродушно ворчал: «Зато выспался на пляже, Младшенький!».
Карвер сел и осмотрелся. Песок, трава, босые ступни Фенриса, стоптанные сапоги Андерса, пропылённый подол мантии Алена, сапожищи Гаррета, ноги Варрика, кровь и трупы. Не самое лучшее пробуждение, но, впрочем, бывало и хуже.
— Ален? — он нашёл в себе силы встать. Приятель старательно смотрел в землю. — Почему?
— У вас локальный заговор под носом творился, Карв, — зло бросил Гаррет. — Траск, Грейс, Керан… Ален твой тоже. Траск хотел таким образом сместить Мередит, а Грейс был нужен я. Месть, все дела.
Карвер вспомнил коридор. И резко глянул на Алена:
— Магия крови? Подчинение разума?
Ален кивнул с несчастным видом. У Карвера зачесались кулаки. Твою же мать.
Сколько, блядь, ещё времени эта хренова магия крови будет портить ему жизнь, а?
— Мы вас проводим, — Гаррет воткнул меч в землю, резко выдернул и убрал в ножны. — Мне тебя, — кивок на Алена, — ещё Первому Чародею сдавать. И тебя тоже.
— Сам сдамся, — рявкнул Карвер, начиная злиться и на брата. — Не лезь не в своё дело!
Мда. Похоже, злость им сильно овладела: давненько он не огрызался такими словами.
И тут откуда ни возьмись появился сер Каллен, поговорил с Гарретом, а поскольку Карвер ещё не до конца отошёл от воздействия магии крови, то окончательно опомнился он только на входе в Казематы. Мрачно подумал, что являться пред очи Орсино у него сейчас нет сил, поэтому нагло прошёл прямо в его спальню, стянул грязную мантию и упал в постель. Усталость то отступала, то накатывала тошнотворными волнами, Карвера мутило, голова после солнцепёка и влияния на сознание трещала и кружилась, и очень хотелось пить.
Орсино, впрочем, сам появился довольно скоро — конечно же, знал, где искать. Поставил на столик у кровати кувшин с водой, сел рядом на одеяло и, глядя, как Карвер жадно пьёт, и струйки стекают по его обнажённой груди, сказал вполголоса:
— Надеюсь, похищать тебя, чтобы воздействовать на меня, а не на твоего брата, никто не догадается.
Карвер чуть не захлебнулся. Отставил кувшин, благодарно кивнул, когда ладонь Орсино похлопала его по спине, и потрясённо уставился ему в лицо:
