Уилл молчит несколько минут, все еще разглядывая никуда не расходящихся людей. Несколько любопытных мальчишек подходят слишком близко к машине, и омега шикает на них, прогоняя. Это его территория, даже если один из этих подростков слишком молод, чтобы заинтересовать любого альфу, не только Ганнибала. Он укладывает ладонь на живот, прикрывает глаза, осознавая все сказанное. Объяснение мужчины приемлемо и логично, Уилл не требует большего. Он действительно испытал больше удовольствия, узнав об этом самостоятельно, осуждать альфу за молчание он не будет. Омега с облегчением выдохнул, когда машина тронулась с места, оставляя за собой гудящую толпу, полицейских и руины прошлой жизни. Грэм вытягивает руку, разглядывая переливающийся камень в кольце, и касается плеча Ганнибала, привлекая внимание.
— Приготовишь ужин? — Лектер смеется, чуть не теряя контроль над авто. Что за глупый вопрос, он же всегда это делает. — Нет, я хочу, чтобы ты приготовил мне что-то литовское. Не то, что ты бы подал гостям на вечере. Что-то более значимое.
Ганнибалу приходится сбросить скорость, чтобы не слететь с дороги. Он чувствует, как под ребрами полыхнуло огнем, облизывая языками пламени кости. Он никогда не делал этого, ждал, когда Уилл попросит сам, и сейчас это совершенно особенный момент. У него даже дыхание сбивается, он позволяет омеге поглаживать себя по плечу пока медленно приходит в себя. Грэм улыбается сладко и доверчиво, так же, как на первом ужине четыре года назад, Ганнибал находит в себе силы вести машину ровно.
— Все, что пожелаешь, meldžiamasis.
До Балтимора они едут в молчании.
Дома Уилл, вопреки обычному своему поведению, поднимается наверх вместо того, чтобы выйти с Уинстоном во двор. Собаки следуют за ним неотрывно, хотя Бастеру приходится догонять их, щенок ластится к альфе, покусывая острыми зубами его пальцы. Ганнибал знал, что приготовит, как только омега попросил его, — суп из телятины со скриляй[4] любила его сестра, и сейчас он готов поделиться этой частью своей жизни с Уиллом. У него еще осталось кое-что от доктора Марты Нельсон, вполне сгодится для готовки. Ганнибал так занят и воодушевлен, что, поставив на плиту кастрюлю, не сразу замечает отсутствие Грэма на кухне. Омега всегда крутится рядом с ним, помогая с мелочами вроде подготовки продуктов и нарезки овощей или болтая, занимая время, но сейчас Лектер здесь один, в компании концертов для фортепиано с оркестром Шопена, это заставляет насторожиться. Мужчина еще раз проверяет мясо, мерно варящееся с приправами, и направляется в спальню, убедиться, что с Уиллом все в порядке. Они все еще не поговорили, как полагается, обо всем, что произошло. Омега оказывается совершенно довольным и счастливым, развалившимся на полу под кондиционером и тиская пухлого щенка, заливисто смеясь. Словно ничего не случилось. Лектер опирается плечом о дверь и наслаждается развернувшейся перед ним картиной. Он кашляет, когда его слишком долго не замечают, и Уилл поднимает на него свой искрящийся взгляд. Омега слишком довольный и не видит причин этого скрывать.
— Тебе следует попросить отпуск на работе. Джек не поймет твоей радости после смерти родителей. Чью-то ногу нашли в ста метрах от дома, а ты светишься как рождественская елка, — Грэм фыркает, отнимая у Бастера вытащенные откуда-то носки. — Хотя бы на людях постарайся сделать грустное лицо, иначе Джек отправит тебя к психиатру.
— У меня уже есть один, мне достаточно, — теперь очередь Ганнибала смеяться, но он собирается вернуться на кухню, чтобы подготовить все остальные продукты для супа. — Позови, когда ужин будет готов, я пока отдохну. Чувствую себя ужасно уставшим.
Лектер ничего на это не отвечает, только проверяет, закрыта ли дверь в кабинет. Смерть ножки стола он точно не переживет.
