Уилл сделал, как его попросили. Ганнибал повернул руку и продолжил:

— Видишь этот шрам? Он сейчас уже почти незаметен. Операция была сделана много лет назад.

Уилл наклонился, чтобы посмотреть поближе, и все равно едва смог различить его. Всего лишь тонкая полоска белого серебра, легко пропустить.

— Что случилось?

— Я родился с шестью пальцами на этой руке. Если бы я сделал операцию, мне стало бы легче играть некоторые композиции. Но до того, как мне его удалили, я не занимался музыкой, так что даже не знаю.

— А когда ты ее сделал?

— Перед тем, как покинуть Францию. Не сказал бы, что мне так уж хотелось быть как все. Это все равно было бы невозможно. Но это была та вещь, которую я мог с легкостью изменить. И за самой операцией наблюдать было интересно. После операции хирург отдал мне мой палец в сосуде.

— А что ты с ним сде… Оо, — Уилл взглянул на кольцо у себя на пальце и на костяные вставки в металле. — Ух ты, — сказал он тише.

— Да. Теперь ты понимаешь, почему я сразу тебе не рассказал.

— Какие же мы дураки.

— Да, есть немного.

Уилл дотронулся до металла и кости.

— Больше, чем немного.

— Доедай уже.

Они продолжили ужинать, но Уилл уже не мог есть. Он продолжал незаметно поглядывать на Ганнибала и терялся, видя его. Терялся в мыслях о будущем.

— Ты когда-нибудь думаешь о том, как состаришься? — спросил он.

— Нечасто. Я не переживаю о будущем.

— Тебе придется как-нибудь научить и меня этой хитрости. Я всегда был уверен, что умру в одиночестве. Возможно, в том самом доме в Вулф Трэп. Я был бы уже на пенсии, так что никто бы даже не позвонил.

— И собаки бы съели твое тело, — сказал Ганнибал и тут же замер, быстро взглянув на него.

Уилл улыбнулся.

— Тоже об этом думал, так что не переживай. К тому времени у меня их уже не было бы. Или мне пришлось бы нанять кого-то, кто приходил бы меня проведать. Какое-то время собаки ели бы мой труп, но потом бы им пришлось начать убивать друг друга. Мне бы этого не хотелось.

Выражение лица Ганнибала почти неуловимо изменилось. Он вновь потянулся, чтобы взять Уилла за руку, и не отпускал до самого конца ужина.

========== Глава 12 ==========

Уилл проснулся рядом с лежащим возле него в постели Ганнибалом, который снова уставился в свой планшет.

— Опять «TattleCrime»? — проворчал он, приподнимаясь на локте. Да, так оно и было. Уилл нахмурился, щурясь от света экрана.

Ганнибал чуть удивленно взглянул на него.

— Чувствуешь себя обделенным вниманием, Уилл?

— Не хочу, чтобы в нашей постели была Фредди Лаундс.

— Об этом даже подумать страшно. Полагаю, о своем деле ты тоже ничего слышать не хочешь?

Уилл колебался.

— Они уже поймали этого парня?

— Нет, пока нет.

— Тогда не говори больше ничего. Пока я здесь, я все равно ничего сделать не смогу.

Это была не совсем правда. Он мог об этом подумать. Заново пережить свои ощущения от обоих мест преступления. Он поежился; его разум, вновь вспоминая увиденное, словно начал соскальзывать куда-то под половицы, пока Ганнибал не сжал его плечо.

— Ты ничего и не обязан делать, кроме как наслаждаться своим отпуском, пока он еще не закончился. Может, я лучше покажу тебе кое-что другое?

Уилл, все еще полулежа, прижался к нему.

— Что именно?

Ганнибал переключился на другую вкладку в браузере планшета. Изображение на ней выглядело как отсканированная газета. Текст был на французском, но Уилл по крайней мере смог прочитать подпись к фото: «Роберт Лектер». Его черты казались смутно знакомыми, хотя они с Ганнибалом были совсем не похожи. Лицо мужчины на фотографии было шире, нос — более приплюснутым, а волосы — гораздо светлее и доходили ему до плеч.

— Твой дядя?

— Да, — подтвердил Ганнибал. Он переключился на следующую вкладку: снова новостная статья, еще одна фотография.

Подпись к ней гласила: «Мурасаки Лектер, 26». Он бросил взгляд на лицо Ганнибала, надеясь увидеть хоть какой-то намек на то, что он чувствовал. Но, как показалось Уиллу, даже когда Ганнибал составлял список покупок, его лицо выражало больше эмоций.

— Что с ней случилось?

— Она утонула, — ответил Ганнибал.

Уилл положил руку себе на живот и склонил голову на плечо Ганнибала.

— Как?

— Полиция заключила, что смерть произошла в результате несчастного случая. Я был не согласен, но мое мнение проигнорировали. После этого я во второй раз стал сиротой. Спустя совсем немного времени я переехал в Балтимор.

Уилл посмотрел на лицо леди Мурасаки. На фотографии девушка улыбалась. Она выглядела счастливой.

— Она красивая.

Ганнибал прижался щекой к макушке Уилла и притянул его ближе.

— Да. Так и есть. Я подумал, будет правильно рассказать тебе до церемонии. Теперь ты знаешь все, — сказал он, отложив планшет в сторону.

— Все? — переспросил Уилл, приподняв брови.

— Общую информацию о моем прошлом, во всяком случае. Если хочешь, можешь допросить меня подробнее, но позже. Мне надо идти готовить. После завтрака мы уйдем.

— Куда?

— За покупками.

— Опять? — спросил Уилл.

— Я обещал тебе пальто. Тебе оно понадобится: церемония будет проходить не в помещении.

— Так мы не просто подпишем документы в ратуше? — удивленно моргнул Уилл.

— Для начала нам надо будет это сделать, но на вечер я запланировал кое-что еще. К тому же это — хорошая причина, чтобы снова купить тебе что-то. Думаю, в Венеции мы оба этим наслаждались.

От одного воспоминания у Уилла потеплело на душе.

— Возможно.

— Тебе ведь было особенно приятно, не зная языка, зависеть от меня полностью?

— Не то, чтобы…

Ганнибал чуть приподнял брови.

Уилл прикоснулся к его губам, вонзая ногти ему в шею сзади. Именно так все и было, и они оба знали об этом, так что он просто кивнул в ответ.

Ганнибал медленно улыбнулся ему. Одним пальцем притянув Уилла за подбородок, он поцеловал его.

— Хорошо, — наконец сказал Ганнибал.

Затем он пошел в душ, а Уилл продолжил нежиться в постели. В итоге он снова задремал. Ему снилось, что он был в церкви, и Ганнибал шел к нему навстречу по проходу между рядами скамей. Родители Уилла стояли с одной стороны от него; их одежда была запачкана могильной землей. Тетя и дядя Ганнибала стояли напротив, оба мертвенно бледные от потери крови. С волос и одежды обоих капала вода.

Возле двери мраморная статуя гниющего трупа воздела руку вверх, предлагая свое сердце Небесам. Половицы были сняты, и Ганнибал медленно пробирался через множество цветов.

*

Ганнибал припарковал их арендованную машину на заполненной магазинами улице. Едва они вошли в черную дверь одного из них, их встретил мужчина, одетый в темный костюм. На его лице, казалось, застыла маска напыщенной мрачности. Он был похож на одного гробовщика, с которым Уилл познакомился в Новом Орлеане.

Ганнибал по-французски сказал ему что-то про пальто. Мужчина чуть наклонил голову в знак почтения и провел их в смежную комнату. Три передвижных металлических стеллажа с вешалками стояли на светлом деревянном полу. Акцент в освещении был сделан именно на них, так что углы комнаты были темными. На каждом стеллаже висело пять-шесть пальто. Уилл задумался, какой поворот бы приняло дело, если бы он подметил, что даже в американских гипермаркетах ассортиментный ряд больше. Он просто обожал, когда лицо Ганнибала выражало крайнюю степень раздражения.

Но тот с такой серьезностью рассматривал каждое пальто, что, возможно, Уилл вполне смог бы воздержаться от того, чтобы вести себя как последняя сволочь, хотя бы в день их свадьбы. В любом случае, стоило хотя бы попытаться.

— Чему ты все улыбаешься? — спросил Ганнибал.

— Тебе, — ответил Уилл, негромко рассмеявшись. — Я вдруг начал понимать, откуда все эти стереотипные фразочки берутся.

— Их бы не повторяли так часто, если бы в них не было доли правды.

— Раньше точно никогда не было. Не для меня.