— Во второй. И перестань называть меня бедным Харви! Что, вообще, ты себе позволяешь? Позволяешь каким-то подонкам силой засунуть тебя в такси. Ты хоть визжать-то пыталась? Лягаться? Кусаться?

— А тебе приходилось кусаться, Харви?

— Вообще-то, по натуре я достаточно кусачий, — криво усмехнулся я. Но речь сейчас о тебе.

— Я не хочу с тобой ссориться, — миролюбиво сказала Лидия. — Честное слово. Скажи мне по правде — ты хоть раз дрался с кем-нибудь? Врезал кому-нибудь по морде?

— Чем? Я вешу всего сто сорок два фунта.

— Ну и что?

— Как бы то ни было, мы с тобой спаслись.

— Да, ты прав. Чего-то я устала, Харви. Мы вернемся в этот отель?

— Нет.

— Куда же нам деться?

— Не знаю.

— Ладно, что-нибудь придумаем. Ведь не может это продолжаться до бесконечности?

— Что именно?

— Езда на машине. Сколько можно колесить на такси? Слушай, Харви, сколько мы уже с тобой знакомы?

Я призадумался, потом сказал, что около четырнадцати часов плюс-минус полчаса.

— Четырнадцать часов?

— Да, примерно.

— Ты хочешь сказать, что прежде я тебя не знала? И никогда даже в глаза не видела? Неужели это правда?

— Да, Лидия.

Она закрыла глаза, а такси тем временем свернуло к Центральному парку и водитель спросил:

— Слушай, приятель, ты уверен, что хочешь покататься вокруг парка?

— У меня в кармане есть одиннадцать долларов. Этого вполне хватит, чтобы немного прокатиться. У нас выдался тяжелый день и мы устали, как собаки, так что не рыпайся, а покатай нас.

— Не обижайся, приятель, просто уже два часа ночи, а в такси люди ездят, а не развлекаются.

— Займись-ка лучше своим делом, приятель! — рявкнул я. — И отвяжись от нас!

Таксист обиженно хрюкнул и засвистел себе под нос. Лидия мечтательно прошептала:

— Ты так славно разговариваешь, Харви. Круто, как в гангстерских романах. Неужели это правда, что мы только-только познакомились? Может, ты ошибся, и обсчитался на пару дней?

— Нет, это исключено.

— Мы ведь с тобой, по большому счету, не ссоримся, да? Я хочу сказать — мы можем ужиться. Просто я не люблю недомолвки и всегда называю вещи своими именами, а тебя это раздражает, да?

— Нет. Никогда.

— О чем мы говорили, Харви?

Ее голова обмякла на моем плече и в следующую секунду Лидия уснула.

В районе Сороковых улиц расположен круглосуточный пункт проката автомобилей Херца. Я попросил таксиста высадить нас там. Он выглядел разочарованным — ему так и не удалось объехать вокруг Центрального парка, наблюдая за любовными утехами на заднем сиденье. А все из-за того, что моя подружка в порванном платье и с расцарапанной рукой все это время проспала на моем плече. Я с трудом растолкал ее, когда мы остановились напротив конторы Херца.

— Я спать хочу, Харви, — проскулила Лидия. — Почему ты не даешь мне поспать?

— Пожалуйста, зайка, спи, но только не в такси. — Я завел ее в контору и усадил на стул. — Если хочешь, можешь пока поспать здесь, но только в том случае, если на тебя опять набросятся эти перезрелые орангутаны — ори во все горло.

— Спасибо, Харви, — еле слышно прошелестела Лидия, и мгновенно отрубилась.

Я уговорил сидевшую за столом девушку разменять мне два доллара, а потом уединился в телефонной будке и позвонил своей тетке, Эвелине Боудин, одинокой вдовушке, проживающей в Нью-Хоупе, штат Пенсильвания. Поступок, конечно, жестокий — не всякий обрадуется, когда его будят в два часа ночи, — но мной руководило отчаяние, да и перетрусил я, откровенно говоря, изрядно.

Она ответила со второго звонка, сухим, чуть дребезжащим голосом человека, бесцеремонно выдернутого из самого сладкого сна. Когда я представился, тетка вздохнула:

— Господи, Харви, который час?

— Около двух, тетушка. Поверьте, мне очень стыдно вас будить, но у меня жуткие неприятности. Я попал в беду.

— Говори громче, Харви, — попросила тетя Эвелина. — Я еще не совсем проснулась. О какой беде ты говоришь?

— Я сказал, что попал в беду.

— А, ну разумеется. Чего от тебя еще ждать. Надеюсь, ты разбудил меня не для того, чтобы сказать об этом?

— Тетушка, я прошу вас, выслушайте меня внимательно.

— Я слушаю, Харви.

— Тут со мной одна девушка…

— Ну, ясное дело. Это та самая, которую ты собираешься привезти ко мне на ужин? Тогда почему ты не можешь потерпеть до утра?

— Если так будет продолжаться, то я еще не уверен, останусь ли к утру в живых. Послушайте, тетя. Я хочу приехать к вам прямо сейчас. Немедленно. Я звоню из Нью-Йорка и хочу сейчас сесть в машину и приехать к вам. Вместе с девушкой. Вы меня слышите?

— Как? Посреди ночи?

— Тетя Эвелина, я обещаю, что потом все объясню. Мне нужно только где-то затаиться на эту ночь. Оставьте дверь незапертой, а мы потихонечку войдем…

— Харви, вы с этой девушкой… То есть, ты хочешь, чтобы вы…

— Нет, тетушка, мы с ней не спим. Она еще просто ребенок, который оказался в беде.

— В какой беде?

— Не в той, о какой вы думаете, — заверил я. — Просто за ней гонятся люди, которые угрожают ее убить.

— Что за чушь, Харви? В жизни не слышала подобной ерунды.

— Тетушка, — взмолился я. — Я вам все завтра объясню.

— Завтра уже настало.

— Значит — сегодня. Вы сможете отпереть дверь? Можно, я положу ее в комнате Хиллери, а сам переночую в гостевой спальне?

— Конечно можно, Харви, хотя приличные люди не договариваются о ночлеге в такой поздний час. Я оставлю дверь открытой и постелю вам. Надеюсь, вы останетесь на ужин? Я уже все приготовила.

— Непременно.

— Она… хорошая девушка?

— Ничего. Худовата, разве что.

— Я не это имела в виду. Она из приличной семьи?

— Сами увидите. Только, пожалуйста, не будите нас. Мы уже просто с ног валимся.

— Хорошо, Харви. Только впредь постарайся, пожалуйста, звонить в нормальные часы.

Что ж, теперь, по крайней мере, я нашел место, где Лидия окажется в безопасности. Хоть на время обретет нормальный дом и будет окружена нормальными людьми. Взамен я постараюсь звонить тете Эвелине в нормальные часы.

Десять минут спустя я уже получил напрокат машину, воспользовавшись своей кредитной карточкой. Самым сложным оказалось растолкать Лидию. Она, казалось, впала в летаргический сон. Лишь на мгновение открыла глаза и пробубнила:

— Езжай без меня, Харви. А я тут чуть-чуть посплю.

— Без тебя я не сдвинусь с места.

— Ты хочешь, чтобы я завизжала?

— Визжи, вопи, ори, но ты едешь со мной.

— Куда, Харви?

— В Пенсильванию, к моей тете Эвелине.

— А-аа.

Лидия уже спала беспробудным сном. Наконец, я не выдержал и, сграбастав ее в охапку, отнес к машине и вывалил на заднее сиденье. Менеджер и дежурный поинтересовались, все ли с девушкой в порядке.

— В умственном плане — нет. А в физическом — она просто слишком устала.

— Иди к черту, — прошептала Лидия.

Я уселся за руль и мы покатили. Улицы уже совсем опустели и к туннелю Линкольна мы проехали через вымерший город. Когда туннель остался позади, я впервые за последнее время успокоился. Как ни крути, но хотя бы ближайшие несколько часов мы с Лидией проведем в безопасности. Вы, конечно, скажете, что у страха глаза велики — в огромном Нью-Йорке ничего не стоит потеряться, а Америка еще больше, — но это значит, что за вами никогда не гнались. Человек — по природе сам охотник, он привык гоняться за дичью, и немудрено поэтому, что, оказываясь в непривычной роли жертвы, он полностью утрачивает самообладание.

Ночное шоссе казалось совсем пустынным. Низкие холмы были залиты серебристым лунным светом. За серо-стальной полоской реки Делавэр возвышалась кряжистая горная гряда. Еще четыре мили, и наша машина выкатила на подъездную аллею, ведущую к дому тети Эвелины. Тетушка предусмотрительно спустила собак, которые молча, не лая, подбежали ко мне и, узнав, дружно завиляли хвостами и облизали. Два глупых и добрейших сеттера, у которых, правда, хватило бы здравого смысла, чтобы облаять незнакомца.