Чего Серсея хотела, по-настоящему хотела — это любви Рейгара.

Он должен был быть моим. И он будет моим, пообещала она себе. Я львица Утёса, и я сделаю его моим. Я низвергну волчицу, разорву её на мелкие кусочки, чтобы получить его. Клятвы уничтожения, намерения навредить — всё это было частью плана по уменьшению привлекательности королевы в глазах короля.

Она уже начала претворять его в жизнь. Серсея обнаружила, что настроить двор против Лианны Старк было сущим пустяком. Метко подобранные слова, сказанные в нужные уши, монета в нужной ладони — и лорды и леди насмехаются над ней и полощут её имя без толики раскаяния. Точно так же удивительно легко было убедить Эдиту, как и большинство бедных девиц — и подсунуть лунный чай королеве оказалось проще, чем можно было себе представить. Теперь с каждым ребёнком, выходящим из её чрева, Серсея видела, как глаза Рейгара становятся печальнее, чем когда бы то ни было, и знала, что его любовь к ней со временем будет ослабевать.

В конце концов, это было всего лишь слепое увлечение. Он всегда должен был принадлежать Серсее.

___________________________________________

— Говори мне, когда он будет её трахать, — озадачила Серсея Джейме, разглядывая Лианну с другого конца зала. Король с королевой устроили завтрак вместе со всем двором, как они всегда делали каждую неделю. Лианна стояла рядом с Рейгаром, разговаривавшим с послом. — Посмотри на неё, Джейме. У неё щёки розовые, как у свиньи. — Как только она произнесла эти слова, Рейгар положил руку на спину Лианне, представляя её собеседнику. Серсея увидела, как она прикусила губу от этого жеста. — Он только коснулся её, а она уже выглядит так, будто собирается кончить, — прошипела она, а затем отвела взгляд, не в силах больше смотреть на это.

— Ты ревнуешь, Серсея? Ты так хорошо это скрываешь, — ответил Джейме; в его словах сочился сарказм. Она знала, что он тоже ревнует, но Джейме любил принца слишком сильно, чтобы говорить так язвительно, как она.

— Мне просто жаль его. Он заслуживает лучшего, нежели эту простачку. — Рейгар наклонился, чтобы что-то прошептать на ухо Лианне. Та нахмурилась и открыла рот, возможно, чтобы возразить; но прежде чем она смогла это сделать, Рейгар уже отошёл от неё. — Могу поспорить, что она воет, как волк с её герба.

— О, да, она воет, — заверил её Джейме. — Стонет громче, чем большинство женщин. — Серсея, заинтересованная, повернулась к нему. Он выглядел явно обезумевшим от зависти, сверкавшей в его зелёных глазах, зеркально отражавших её собственные.

— А Рейгар? — спросила она. — Он такой же громкий? — Серсея не возражала бы, если бы так и было.

— Тих, как мышь, — ответил Джейме дёрнувшимися губами, и Серсея решила, что это ей тоже нравится. Джейме сам был довольно тихим. — Но он трахает её, и часто. Она ему не отказывает. — Он сказал это, чтобы расхолодить её, но ничуть не бывало. Это было даже лучше, зная, что в один день всё это закончится.

— Она может раздвигать ноги так часто, как захочет. Но ни одного ребёнка от этого она не родит, — Серсея дьявольски улыбнулась. — Она надоест ему, вот увидишь, Джейме. — Его гримаса только усилилась.

К ним подошёл хорошо одетый слуга, низко кланяясь.

— Доброго Вам утра, миледи, и Вам тоже, сир, — сказал он, кивнув им обоим. — Леди Серсея, король Рейгар просит Вашей аудиенции в приёмном покое. Он послал меня сопровождать Вас.

Сердце Серсеи ёкнуло. Рейгар… хочет меня? Этой мысли было бы достаточно, чтобы ошеломить её, если бы она была одна; но она быстро собралась с мыслями и кивнула.

— Тогда веди меня к нему, — отчётливо сказала она, кивнув слуге. Когда Серсея начала за ним следовать, то обернулась, чтобы взглянуть на Джейме, и обнаружила, что он хмуро буравил её взглядом. Радость в её сердце дрогнула, но не потухла.

Её привели к приёмному покою, похожему на комнату, где заседает Малый совет; туда, где её отец каждый раз видит Рейгара, когда тот назначает ему встречу. Слуга распахнул для неё дверь, и она вошла, прежде чем он сразу закрыл её за ней.

Она увидела Рейгара, стоящего во главе стола, сложившего руки за спиной и терпеливо ожидавшего. При виде его так близко к ней у неё спёрло дыхание в горле; он был так красив, так невыносимо красив, что Джейме ему и в подмётки не годился. Он стоял высокий, целых шесть с половиной футов; с сильными и гибкими формами, способными свалить мужчину размером с зубра. Это великолепное тело было одето в лучшие шелка — одежду, действительно подобающую королю, составляющую мозаику из красного и чёрного цветов его Дома. А его волосы…

— Миледи Ланнистер, — произнёс он сильным, холодным голосом. — Прошу, присаживайтесь. — Выдвинув стул рядом с ним, он указал на него. Серсея безмолвно кивнула и устроилась на стуле. Рейгар сел во главе стола, и таким образом он был к ней ближе, чем когда-либо.

У него были длинные волосы, ниже плеч, прямые, цвета тусклого серебра. Они сияли, словно на солнце в знойный день, отражая свет так, что казались волшебными. Он распустил их по плечам, и они падали на спину, словно водопад из белого золота. Когда он поднял свой взгляд, чтобы встретиться с ней глазами, Серсея почувствовала, как её щёки впадают в краску. Какие глаза! Это были глубокие тёмно-фиалковые омуты, которые могли бы посрамить самих богов. Но кто же был Рейгар, если не бог?

— Миледи, — сказал он, спасая её от необходимости что-то сказать. — Вы знаете, зачем я позвал Вас сюда? — Он потянулся к кувшину с вином перед ним и наполнил чаши для неё и себя. Она приняла свою с дрожащими руками, быстро поднеся её к губам.

Смочив горло, Серсея, наконец, заговорила:

— Нет, Ваше Величество, боюсь, что не знаю.

— Прежде чем я скажу, миледи, Вы должны знать, что я питаю большую любовь к Вашему отцу и Вашему Дому. Вы были непоколебимо верны, и я многим обязан Вашему лорду-отцу, — сказал Рейгар, глядя ей прямо в глаза. — Таким образом, я надеюсь, что мои слова не будут восприняты как пренебрежительные, ибо я не имел этого в виду.

Хоть ей и не хватало дыхания, Серсея ответила:

— Ваша Светлость, Вы никогда бы не могли обидеть. — Никогда, даже через сто лет, не могли такие слова выйти из столь красивого рта. Этого просто не могло быть.

Он улыбнулся ей, и Серсея подумала, что сейчас упадёт в обморок.

— Благодарю, миледи. — Затем его лицо снова стало серьёзным, и он продолжил: — Королева рассказала мне о слухах, распространяемых при дворе, которые вредят её репутации. — Серсея не дала себе дрогнуть. Она изобразила удивлённое лицо, пытаясь снять с себя ответственность. — Я пока не слышал их, но она сказала мне, что Вы принимаете в этом участие. — Он сделал паузу, чтобы оценить её реакцию, анализируя черты лица на предмет лжи.

Серсея оставалась спокойной.

— Какие слухи, Ваше Величество? «Притворяйся дурочкой, Серсея», раздался голос отца в её голове.

— Королева рассказала мне, что придворные дают ей прозвища, что оскорбляют её всякий раз, когда она находится поблизости. — Рейгар чуть подался вперёд, и сердце Серсеи радостно забилось от такой близости. — Миледи, я не буду вменять Вам обвинений, если Вы признаетесь в своём участии. Я только прошу от Вас, чтобы слухи умолкли.

Тем не менее, вошедшая в роль невинной девы, Серсея опустила взгляд на его руки на столе. Они были большие, с длинными, изящными пальцами, хорошо подходящими для арфы или расшнуровывания платьев.

— Мне больно от того, что королева думает, что я плохо о ней говорю. — Она снова подняла взгляд на его губы. — Я действительно слышала эти жестокие слова, но никогда не повторяла их. Боюсь, что они возникли от них самих. — Это была ложь и только, но всё это искупится. Когда они поженятся, она никогда не будет так лгать ему.

Рейгар задержал свой твёрдый взгляд на её лице, а затем его лоб расслабился, а лицо смягчилось.

— Тогда прошу прощения за это недоразумение. Я не хотел ставить под сомнение Вашу честь. — Он встал и протянул ей руку. — Надеюсь, Вы не будете из-за этого плохо обо мне думать.