Пока Ремус осмысливал этот факт, Джеймс расхаживал по комнате взад-вперед – слова рвались из него наружу, мешая друг другу; словно брали пример с Доры, племянницы Сириуса, чьи колдографии свежеиспеченному дяде время от времени присылала Андромеда. (Малышка вечно норовила то что-то грохнуть, то грохнуться сама; так, на последнем снимке от встречи с ней пострадала рождественская елка Тонксов).

- …вот увидишь, Бродяга, - продолжал говорить Джеймс, - попомни мои слова. Как только спадет заклятье, под которым ее держит этот грязный хам, все тут же наладится. Эванс не в себе; это темная магия – Снейп с головой в нее влез, по макушку свою немытую, а сейчас так и вовсе… Эванс хочет освободиться, поэтому так и плачет. Мы должны ей помочь! Хвост, ты же рассказал Дамблдору насчет Снейпа и темной магии?..

- Ну, насчет запахов я ничего ему не говорил, - почти извиняющимся тоном откликнулся Питер. - Не мог же я сознаться, что умею превращаться в крысу.

- Но ты же сообщил ему, что видел, как Снейп занимался темной магией… это-то ты мог?

- Я рассказал ему, где Снейп ночует. В свою спальню он и носа не кажет – я точно знаю, Эйвери, Мальсибер и остальные сегодня говорили об этом в библиотеке, а я услышал.

Ремус моргнул – что-что?.. Он уставился на Питера, но все внимание того поглощали Сириус и Джеймс – который как раз дошел до того угла, где стояли кровати Сириуса и Питера.

- Его нет в спальне? - переспросил Джеймс заинтересованно. - Ну да – небось творит где-нибудь свои темные заклятья, чтобы заставить Эванс…

Он с размаху хлопнулся к Питеру на кровать и страшно побледнел. От лица у него отхлынула вся кровь – и это была не просто фигура речи, Ремусу сразу вспомнилась та маггловская больница, в которой работала мама, и как там людям переливали кровь: она стекала по трубочкам вниз, и оставался только пластиковый пакет, серый и пустой.

- О Мерлин! - выдохнул Джеймс и практически взлетел со своего места, но на этом не остановился – метнулся к двери, с силой ее толкнул и вихрем помчался вниз по лестнице.

- В какой Пиздостан его понесло? - сквозь зубы проворчал Сириус, но тоже встал и поспешил следом, едва не срываясь на бег.

Питер поднял на Ремуса широко распахнутые глаза – и бросился за друзьями вдогонку.

- О Боже… Что ж он геем-то не родился… - пробормотал Ремус и тоже заторопился вниз, в гостиную.

Джеймс, как оказалось, стоял и надрывался во всю мочь у подножия той лестницы, что вела к спальням девчонок. В комнате кое-кто посмеивался, кое-кто показывал на него пальцем, и почти все смотрели, не отрываясь. Ремус порой задумывался, кто еще в школе считал Мародеров полными идиотами. Не один Снейп, это уж как пить дать.

- Здесь тебе не бордель, Поттер, - на ступеньках появилась Фелисити Медоуз и заставила Джеймса отступить на шаг назад, ткнув его пальцем в плечо. - Тут нельзя просто покричать мадам и потребовать привести тебе девочку. Итак, - она поправила ярко-розовую шаль и провела рукой по темным волосам, перекидывая всю копну на одно плечо, - чего тебе, бриллиантовый?

- Я ищу Эванс, - немедленно откликнулся Джеймс. - Она наверху?

- Нет, - Фелисити приподняла брови, подчеркнуто удивляясь такому вопросу. - Хочешь узнать, где она сейчас?

- Да!

- Джеймс… - попытался вставить Ремус – он слишком хорошо знал Фелисити, и…

Она вытянула руки – ладонями вниз – и растопырила пальцы; потом запрокинула голову – ресницы ее затрепетали, глаза закатились, а в горле заклокотал низкий гортанный звук.

- Сохатый… Смотри, что ты натворил, - вздохнул Сириус.

- Я… вижу… - простонала Фелисити. - Я… вижу!

Гостиная следила за ней с интересом. Ремус подумывал о том, чтобы со скучающим видом взглянуть на часы, но передумал: она сейчас все равно ничего не заметит. Хорошо хоть Фрэнк Лонгботтом спокойно сидел в уголке и занимался своим эссе, напрочь игнорируя происходящее.

Фелисити сдавленно вскрикнула и схватилась за горло, но Фрэнк и ухом не повел, поленившись даже поднять на нее взгляд.

- Мои глаза! - воскликнула она. - О ужас! Нет – это невыносимо – я не могу…

И, грациозно покачнувшись, отступила в сторону и картинно повисла на Сириусе; тот со вздохом отцепил ее от себя и тычком поставил на ноги – она запнулась о шаль и едва не упала.

- Ну так что? - спросил Джеймс настойчиво.

Фелисити натянула шаль на плечи, одарив его неприязненным взором.

- Не подходи ко мне, Поттер. Из-за тебя и твоих дурацких вопросов я только что пережила страшное потрясение. Оно отняло у меня несколько лет жизни. Из-за него даже у моих будущих внуков прибавилось седых волос…

- Но почему? - Джеймс почти трепетал.

- Моим глазам предстало кошмарное зрелище: я увидела, как Лили Эванс трахается со Снейпом, - с жестокой небрежностью ответствовала она. Полкомнаты так и ахнуло; девчонки взвизгнули, а Клайв Поттер-Пирбрайт, развлекая соседей, весьма натурально изобразил, что его вот-вот стошнит.

Джеймс страшно побелел – весь, и даже губы, – а затем и вовсе стал каким-то зеленоватым. “Вот уж действительно – как мешком из-за угла огрели”, - подумал Ремус.

- Спасибо, Фелисити, - сказал он (Сириус тем временем схватил за руку застывшего столбом Джеймса и утащил его за собой, на винтовую лестницу, ведущую к спальням мальчиков). - Как с тобой приятно общаться – твой психиатр небось говорит то же самое.

- Как это мило, Хлюпин, - пошевелив пальцами, проворковала Фелисити. - Может, мне и тебе погадать? Могу даже бесплатно…

- Ну вот, а говорила – тут не бордель, - бросил Ремус и, собираясь вернуться к себе в комнату, открыл дверь на лестницу.

Оттуда опрометью вылетел Джеймс – врезался в него с такой силой, что Ремус отступил на шаг назад; в глазах словно взорвался фейерверк… Бух! Бах! Похоже, кто-то на кого-то упал… потом зрение прояснилось: Питер валялся оглушенный, а Джеймс уже умчался прочь – только пыль столбом…

С грохотом закрылся портрет.

- Твою же мать… - Сириус переступил через распростертого на полу приятеля. - В коридор тот поперся – рыцарь без страха и упрека, бля…

И он поспешил за Джеймсом, предоставив Ремусу поднимать Питера на ноги, а потом догонять друзей. Питер был явно взволнован – нетерпеливое, почти предвкушающее выражение, – но Ремус чувствовал себя так, словно торопится предотвратить убийство.

Вот только он и сам не знал, кого и от кого надо спасать… Снейпа от Джеймса – или наоборот?

***

Лили старалась не отстать от Северуса – не сводила глаз с его спины, и не только потому, что не узнавала дорогу. Ужин уже закончился; те незаметные проходы, по которым они следовали, порой пересекались с оживленными коридорами – чужие голоса накатывали волнами, и у нее начинало звенеть в ушах. Северус, должно быть, знал, что она тут, – Лили пришлось достать палочку и зажечь Люмос, чтобы не навернуться во мраке, – но молчал. И не оборачивался.

В голове промелькнула непрошенная мысль: вот было бы здорово, если бы он как-нибудь показал ей Хогвартс – всякие укромные уголки, где чувствуется душа замка… и чтобы только они вдвоем, и никого вокруг…

Впереди заскрежетал камень; дрогнули и побледнели тени, обступившие огонек ее Люмоса – прямо по курсу наметился серебристый просвет. Мерцание – и Северус пропал; Лили рванулась за ним и ввалилась в какой-то коридор.

Там было холодно и затхло; сквозь череду высоких окошек с ромбовидными переплетами снопиками падали лунные лучи. Похоже, это был тот самый заброшенный коридор, который вел к лестнице и башенке.

Лили сощурилась и попыталась посветить себе Люмосом, чтобы найти Северуса… и чуть не ткнула его в подбородок – он, как оказалось, стоял совсем рядом. Взвизгнув, она выронила палочку – та покатилась по полу, и огонек на ее кончике заморгал и погас; остались только темнота да дорожка лунных пятен на пыльном полу.

- Ну? Ты чего-то хотела? - спросил Северус.

Вся заготовленная речь тут же вылетела из головы; продуманные аргументы, благие намерения оставаться спокойной и бесстрастной – все это рассеялось, как дым; исчезло, как искорка Люмоса с ее оброненной палочки.