- Спасибо, Поппи. После твоей столь скрупулезной диагностики у меня просто камень с души свалился – как, должно быть, и у вас, мисс Эванс, - мягко продолжил он. - Или вы и без того уже знали, что ваше здоровье вне опасности?
И, пока Лили пыталась придумать ответ, от которого будет меньше всего вреда, Дамблдор улыбнулся Помфри:
- Что ж, Поппи, не буду мешать тебе отдыхать. И еще раз спасибо за уделенное время.
- Да какой уж тут отдых, - раздраженно сказала медсестра. - Пока эти пятеро здесь учатся. А сейчас все даже хуже, чем обычно – еще и слизеринцы между собой перегрызлись…
Лили вздрогнула. Северус тогда сказал, что в слизеринском дортуаре стало небезопасно… Ужасно хотелось расспросить мадам Помфри – откуда ей известно то, о чем умолчал Северус? – но та уже собиралась уходить и поворачивала дверную ручку. Мгновение – и скрылась из виду, только в воздухе остался висеть запах антисептика, перебивая дым, которым тянуло от горящих поленьев.
- В Слизерине за последнее время произошло немало интересного, - задумчиво произнес Дамблдор – пальцы Лили впились в обивку сиденья. - Возможно, вам, мисс Эванс, известно об этом что-то, чего не знают остальные?
- О… о слизеринцах, сэр? - запнувшись, пролепетала она.
- О да, - Дамблдор слегка усмехнулся в бороду. - Поскольку вы, так сказать, располагаете внутренним источником информации.
- Северус не очень-то разговорчив, - пробормотала Лили – что, кстати, было чистейшей правдой. Дамблдор кивнул, будто не мог не согласиться со столь мудрым утверждением.
- Меня ничуть не удивляет, что мистер Снейп, как выражаются магглы, предпочитает придерживать козыри. Это как-то связано с карточными играми, так ведь?
- Э-э… наверное?
Еще одна улыбка.
- Хотите чаю, мисс Эванс? “Лапсанг Сушонг”? Или, возможно, “Эрл Грей”?
- Я…
- Попробуйте лапсанг, - посоветовал директор, и справа от него на столе появился поднос – словно сам по себе; только еле слышно звякнула посуда. - Я порядком к нему пристрастился, и, боюсь, несколько увлекся, делая запасы для школы… никто, кроме меня, его не пьет, а чайные листья нельзя хранить слишком долго, иначе они высыхают. Печенья? Вот это с мятной глазурью – прекрасная, скажу я вам, находка…
Лили молча взяла круглое печенье с бледно-зеленой глазурью – такого же цвета, как стены в Мунго, – и невольно задумалась, не было ли в заварном чайнике Веритасерума. Или в сливочнике, если уж на то пошло. Директор щедро добавил себе и сахара, и сливок – она уставилась на его чашку, на серебряную ложечку, которая размешивала чай… динь-динь-динь – металл звенел о фарфор… но ведь Дамблдор мог выпить антидот…
- Надеюсь, мистер Снейп уже оправился от перенесенных испытаний? - он постучал ложечкой о край чашки, стряхивая в нее капли чая.
Пальцы у Лили стали влажными – а потом еще и липкими от подтаявшей глазури.
- Я… в смысле?
- От событий, которые произошли на каникулах, - Дамблдор поднес чашку к пушистым седым усам и осторожно подул на ее содержимое.
- Я… не знаю, можно ли так легко и быстро смириться со смертью отца…
- О нет, я вовсе не об этом, - сказал он, словно извиняясь, что ввел ее в заблуждение, - хотя вы совершенно правы – смерть подкашивает живых едва ли не так же, как и своих мертвецов. Я имел в виду то пребывание мистера Снейпа в больнице Святого Мунго. М-м… просто великолепно. Чувствуется, что его готовил настоящий мастер.
Лили – она как раз тянулась за чаем – опрокинула чашку. Горячая жидкость обожгла ладонь, растеклась по столу – сложенные стопкой пергаменты отпрыгнули в сторону, а лоток для писем приподнялся на задних ножках, чтобы спастись от потопа.
- О Господи – извините, пожалуйста…
- Нет, мисс Эванс, это я должен просить у вас прощения, - по взмаху волшебной палочки разлитый чай исчез, а ошпаренную руку накрыло холодком остужающего заклятья. - За свою к вам невнимательность: вы же еще не выздоровели окончательно, хотя мистер Снейп прекрасно разбирается в темных лечебных заговорах – куда лучше, чем я мог надеяться, – однако следует быть реалистами, не так ли?
Он налил ей еще чаю и даже поднялся из-за стола, чтобы лично его передать; подхватил Лили под локоть и проводил к креслу у камина – осторожно усадил, протянул напиток; она обхватила чашку онемевшими ладонями.
- Ну вот, мисс Эванс. Выпейте, согрейтесь – сейчас вам это точно не помешает.
У Лили дрожали руки. Она собиралась сделать глоток – жидкость уже намочила губы…
Дверь с грохотом распахнулась – и в теплый, ярко освещенный кабинет ворвался Северус. Лицо его казалось застывшим, точно жесткая, холодная маска; от него будто исходили какие-то эманации – так надвигающееся солнечное затмение отбрасывает перед собой полосу светотени.
На этот раз Лили пролила чай на себя и уронила чашку на ковер.
- Сев! - выдохнула она – под звук бьющегося фарфора, и на долю секунды ощутила себя заблудшим ягненком, который увидел на склоне холма своего пастуха.
Но Северус словно ее и не заметил. Он смотрел только на Дамблдора – который, казалось, даже слегка обрадовался его появлению, – пригвождая того к месту недовольным взором.
- Поить студентов Веритасерумом незаконно, - Северус скривил рот и, махнув палочкой в сторону двери, заставил ее захлопнуться – в напряженной тишине кабинета послышалось эхо.
- Совершенно верно, мистер Снейп, - отвечал Дамблдор – таким тоном, будто ему было приятно обнаружить, что его собеседник так хорошо разбирается в законах. - Однако такое злоупотребление доверием мисс Эванс в мои намерения вовсе не входило. - Он заклинанием убрал с пола осколки. - Боюсь, что мне все же следовало предложить ей менее травмоопасный напиток… кстати, хотите чаю?
- Если вы решили устроить допрос, - Северус так сощурился, что его глаза превратились в темные щелочки, - честнее было бы пойти прямо к тому, кто вас интересует. Атаковать врага в самое уязвимое место – разве так поступают истинные гриффиндорцы?
- А вы мой враг, мистер Снейп? - спросил Дамблдор – словно даже удивился, что ему приходится учитывать такую возможность.
Лили была поражена – Северус ответил не сразу, сначала долго глядел на директора, и на его напряженном лице отражались какие-то эмоции – какие именно, она не понимала… а глаза смотрели так пристально, и даже снова заблестели – точно вода в лунном свете…
- Это вы мне скажите, директор.
У Лили чуть сердце не оборвалось; она украдкой глянула на Дамблдора – но тот тоже впился взглядом в своего визави и казался теперь убийственно серьезным.
- Я как раз пытаюсь в этом разобраться, - ответил он наконец, негромко и спокойно.
- Ну да, - Северус презрительно усмехнулся – гримаса исказила все его лицо. - И помочь вам в этом должна Лили, которая даже склеротику не сможет внушить, что сегодня среда, а не четверг.
- Меня интересовала вовсе не ее способность обманывать, - все так же негромко и спокойно произнес Дамблдор. - Я знаю, что сердце у нее доброе. И мне приятно было думать, что вы смогли преодолеть свои разногласия. Но вы кажетесь уставшим, мистер Снейп – совершенно разбитым, я бы даже сказал. Возможно, вам следует заглянуть к мадам Помфри? Должен признаться, до разговора с мисс Эванс я как раз пытался разобраться в причинах, вызвавших ваш столь плачевный внешний вид… но у вас, как я понимаю, были весьма бурные каникулы. Мои соболезнования по поводу вашего отца. А тот недуг, что уложил вас в больницу… вы ведь от него уже излечились?
Северус и глазом не моргнул.
- В значительной степени.
- Надеюсь, он не помешал никаким вашим важным планам? - вежливо-озабоченным тоном продолжал Дамблдор.
Северус растянул в усмешке губы, но только спросил:
- Лили в чем-то провинилась?
- И представить себе не могу, в чем она могла бы провиниться передо мной или другими преподавателями.
- Значит, она может идти? - он говорил без нажима, но… почти как Сфинкс.
- Да, - кивнул Дамблдор. - Я только хотел, чтобы ее осмотрела мадам Помфри – чтобы мы все могли удостовериться, что ее болезнь окончательно побеждена. Хотелось бы мне как-нибудь услышать, как именно вы этого добились. Задача, похоже, была не из легких.
