- Нет, добрый волшебник, спасибо вам, но я не могу принять от вас этот подарок, потому что я не могу расстаться с талисманом, ведь он подарен мне мамой перед смертью. Это память о ней. Это самое-самое дорогое, что у меня осталось от неё. Это самое-самое главное моё богатство, единственное и неповторимое... - Алфейко испуганно замолчал, увидав вдруг, как изменилось лицо незнакомца.

А лицо его почернело и искривилось в нечеловеческой злобе. Оно стало очень страшным, даже разъярённым! И, выставив свои большие коричневые зубы, словно оскалив волчьи клыки, он зарычал как настоящий волк, отчего мальчик испуганно от него отпрыгнул.

- Что с вами? - еле вымолвил испуганно Алфейко.

Но тот продолжал рычать. И сквозь рычание Алфейко разобрал слова:

- Ты гадкий мальчишка! Ты жалкое, гнусное человеческое отродье! Ты мне ответишь сейчас...

Он приближался к мальчику, замершему от страха на месте. И в его руке что-то сверкнуло! Алфейко хотел бежать, но не мог пошевелить ногами: от страха они не двигались. А страшный человек-волк приближался и рычал:

- Ответишь, презренный ребёнок таких же презренных матери и отца...

Казалось, ещё мгновение, и ничто уже не сможет спасти его. Но в этот момент раздались совсем близко голоса Маняши, пасечника Алюши и Джульнары:

- Алфейко, ты где? Ты где пропал? Мы ждём тебя!

Голоса быстро приближались. И незнакомец испугался. Он весь встрепенулся. Перестал рычать и скалить зубы, похожие на настоящие волчьи клыки. Втянул голову в плечи. Надвинул на глаза шапку. И, согнувшись, быстро зашагал прочь, бросив лишь напоследок ненавистный взгляд на мальчика. А Алфейко так и стоял не двигаясь, пока к нему не подошли друзья.

- Что с тобой, Алфейко? - первая подбежала Маняша.

Мальчик в ответ ей смог только пожать плечами. Глядя на него, было понятно, что что-то случилось.

- Кто это был? - спросил первым делом пасечник Алюша.

- Не знаю, - дрожащим голосом еле заговорил Алфейко. - Какой-то очень странный дяденька с волчьими ушками на шапке, носом, изогнутым в виде подковы, да к тому же ещё приплюснутым и большими шрамами на лице. Он нам с Маняшей уже два раза встречался. Но разговаривал всегда с ним только я и наедине. Вначале он очень ласковый со мной, но когда я отказываюсь ему отдать взамен на его дорогие подарки амулет предков, который дала мне перед смертью мама, он сразу становится очень злым и очень страшным. Он словно превращается в волка!

- Амулет предков? - поражённо произнёс пасечник. - Волчьи ушки? Изогнутый в подкову и приплюснутый нос? Шрамы на лице? Превращается в волка? Неужели, сказки пророческие... - Он несколько мгновений молчал с открытым ртом, но овладев собой, быстро заговорил: - А теперь слушайте меня, детки мои золотые...

И, сильно волнуясь, пасечник попросил детей как можно быстрей прочитать последнюю сказку. И строго настрого наказал Алфейко:

- Береги талисман. Береги всеми своими силами. Это самое дорогое, что у тебя есть. Цену его ты ещё не представляешь. Мы все ещё не представляем. Но придёт время, и мы узнаем её. Сдаётся мне, время это наступит уже скоро и нам его, видимо, не миновать!

Его волнение передалось и детям, и Джульнаре. Все смотрели на него очень серьёзно с широко раскрытыми глазами. А когда он сказал, что окончательно всё станет понятно после прочтения последней сказки, дети уже не находили себе места: так хотелось им поскорее прочитать книгу до конца, чтобы разгадать, наконец, все загадки.

И вот, когда ещё горело чучело зимы, а все жители ещё водили вокруг кострища хоровод и пели песню о победе весны над зимою, тепла над холодом, добра над злом, Алфейко с Маняшей убежали домой читать последнюю сказку.

Хоть и пора было ложиться спать, но дети о сне совсем не думали. Они, понимая друг друга без слов, достали из сундука книгу, бережно завёрнутую в полотенце, сели на лавочку, поставили рядом ярко горящую толстую свечу и открыли книгу.

- Ах! - выдохнула с облегчением Маняша, - наконец-то!

И последняя сказка сразу захватила их...

Глава девятая

Третья сказка.

Добро всегда побеждает зло!

I

Была ярко и ароматно цветущая весна. Любили Алеко и Аллабэлла друг друга беззаветной любовью. Вместе они, взявшись за руки, встречали рассветы и провожали закаты, гуляли по лугам и рощам, берегам горных речушек и озёр. Алеко дарил своей любимой первые, такие трогательные цветочки, посвящал ей стихи и песни. И скрипка в его руках звучала теперь по особенному нежно.

- Это удивительное чувство, милая Аллабэлла, родилось во мне с того самого момента, как я увидел тебя! - как-то, расставаясь на закате, признался он возлюбленной.

- И у меня оно родилось тогда же!

- С первого взгляда!

- И у меня - с первого взгляда!

- Что же это за чувство такое, милая моя? - Алеко прижимал руки любимой к своей груди. - Оно, словно неземное! Оно уносит на невидимых могучих крыльях в прекрасный, неведомый мир!

- И меня - на крыльях - в прекрасный, неведомый мир!

- И мы летим вдвоём в этом мире, взявшись за руки!

- Да, любимый, вдвоём, в этом мире, взявшись за руки...

Они, как всегда, очень не хотели расставаться на ночь и ещё долго стояли на фоне заходящего большого алого солнца, взявшись за руки. И не чувствовали земли под ногами. И смотрели друг другу в глаза, и не могли оторвать взглядов, и молчали, и друг другу нежно улыбались. И не нужно было слов - обо всём говорили их глаза и сердца...

В эту ночь Алеко даже и не думал о сне. Он стоял у окна и, глядя на звёзды, сочинял очередную песню:

Аллабэлла, Аллабэлла, Аллабэлла!

Мы летим в прекрасном мире над землёю!

Неразлучен он со мною и тобою!

Неразлучна и моя рука с твоей рукою!

Аллабэлла, Аллабэлла, Аллабэлла!

Как прекрасны звёзды в тишине ночною!

Они счастливы со мною и тобою!

И моя звезда летит с твоей звездою!..

Вдруг он увидел среди звёзд летящий караван белых птиц.

- Белые птицы! - воскликнул он. - Я узнал вас! Вы те самые белые птицы, которые спасли лосей и меня! О, прекрасные белые птицы вы снова со мной! Значит, вы тоже счастливы! Вы счастливы вместе со мной и Аллабэллой!

Он любовался изящными птицами и в его поющей душе рождались новые поэтические строки:

Аллабэлла, Аллабэлла, Аллабэлла!

Как прекрасны эти птицы под луною!

И летят они счастливо над землёю,

Птицы белые со мною и с тобою...

Вдруг он увидел летящую к птицам светящуюся холодным светом стрелу. Ещё несколько мгновений, и она вонзилась в одну из птиц, отчего птица сильно изогнулась. В этот же момент Алеко почувствовал, как что-то больно кольнуло его грудь в том месте, где висел талисман, словно и его вместе с птицей пронзила стрела.

- Ах! - воскликнул он от боли, схватившись за грудь.

И пропало вдохновенное возвышенное чувство. А вместо него юноша почувствовал внезапно нахлынувшее беспокойство. С ужасом наблюдал он за изгибающейся падающей птицей, которая изо всех сил стремилась избавиться от стрелы, но была бессильна это сделать!

А на небе птичий караван распался. Птицы стали беспорядочно летать среди звёзд, кружить и сталкиваться, словно они позабыли куда и зачем летели, словно они потеряли ориентацию, свой маячок, указывающий им путь, словно они обезумели или ослепли. Он смотрел на отчаянно и беспомощно мятущихся по небу белых птиц и его собственное смятение становилось невыносимым.

- Как же такое возможно, как? - подавлено повторял он, смотря на беспокойных птиц. - Ведь так всё было прекрасно! Ведь весь мир был таким прекрасным, спокойным, возвышенным - и эти звёзды, и эти птицы! И всё это в одно мгновение пропало... Мир, словно взбесился! У кого же поднялась рука на благородную белую птицу? Разве может жить на земле такой человек?